Безусым лейтенантом тридцать с лишним лет назад участвовал Отто Ляш в составе 1-й кавалерийской дивизии в битве у Танненберга. Все три десятилетия готовился Ляш к новой войне. Он достиг поста командующего восточно-прусским военным округом. Он жил здесь же, в прусском городке Морунгене. Свою семью, свою вотчину он собирался защищать, как только мог. Ляш воевал под Ленинградом, успел бежать из-под Львова и был назначен как испытанный в боях командир, отлично знающий восточно-прусский театр военных действий, комендантом Кенигсберга.
Генерал-майор Хенле показывает, что фронт его дивизии был прорван северо-восточнее Кенигсберга. Неудачу обороны он объясняет тем, что опоздал контратаковать русских. Генерал-лейтенант Микош винит во всём гаулейтеров, которые вторгались в его функции. Генерал Ляш подтверждает, что в первый же день боя была прервана связь между Кенигсбергом и Земландским полуостровом, где находился штаб армии, которому Ляш подчинён. Связь прервалась между дивизиями в Кенигсберге, и он не мог руководить боем.
Убоги объяснения пленных генералов, не понявших природы и меры вещей! Прижатые военными аргументами советского генерала, ведущего допрос, они соглашаются, что контратаки не спасли бы дивизию Хенле, что укреплений у Микош было достаточно, что, если бы у генерала Ляш и была связь со штабом армии, ничто бы не изменилось, войска Земландского полуострова бессильны были хоть чем-нибудь помочь Кенигсбергу. И под конец они согласились, что удара Красной Армии нельзя было предотвратить, против него нельзя было устоять. Они теперь согласны, что Восточная Пруссия и вся Германия были в этой войне обречены на поражение.
* * *
Снова гудел воздух и дрожала земля. Войска 3-го Белорусского фронта шли вперёд. Наступая, они очищали от немцев Земландский полуостров, сбросили последних немецких солдат в Балтийское море, сверкавшее под солнцем весны 1945 года.
Утихла земля, на которой в 1410, 1757, 1807, 1813, 1914, 1945 годах грохотали сражения, оцределявшие пути истории. Отныне и навеки Восточная Пруссия перестала быть плацдармом наступления на Восток, где живёт и трудится великий, могучий советский народ.
Кенигсберг.
Советские танкисты в Берлинском сражении
" ..Водрузить знамя победы над Берлином" (Сталин).
Это был призыв, поднявший весь советский народ на новые подвиги.
Это был приказ Красной Армии, определивший её дальнейшие действия.
Это была стратегическая цель, достижение которой означало победу над Германией и конец войны.
До Берлина было ещё далеко.
Советская Армия своей центральной группировкой остановилась в Польше на Висле, захватив плацдармы на её западном берегу у Сандомира и Варшавы, а севернее только перешла границу Восточной Пруссии.
Перед нею лежала вся территория фашистской Германии - от Балтики до Карпат, от Гумбиннена до Берлина и дальше на запад. На этом огромном театре военных действий, определяемом стратегическим понятием "Берлинское направление", нашим войскам предстояло особенно напрячь все свои силы, чтобы сыграть решающую роль в окончательном разгроме фашистской Германии.
На этом направлении к Берлину лежали пути через Восточную Пруссию Померанию, через Варшаву - Познань - Кюстрин, через Краков - Бреслау Дрезден.
Все они вели к Берлину, и сразу по всем путям предстояло итти, ибо таков масштаб современной стратегии, такова особенность современной войны, в которой оперативно-стратегические задачи решаются одновременно на гигантском пространстве несколькими фронтами. Таково было решение Верховного Главнокомандования. Грандиозная задача была поставлена перед нашей армией. Она была очень трудной, но глубокая уверенность в её успешном решении царила в армии и в советском народе. Эта уверенность покоилась на опыте минувших победоносных сражений, ознаменовавших весь боевой путь от Москвы и Сталинграда - сюда, к Берлинскому направлению.
Только что отгремело невиданное по масштабам советское наступление 1944 года, когда Красная Армия нанесла врагу десять последовательных сокрушительных ударов.
В результате кампании 1944 года часть армий Гитлера была отрезана и зажата в Прибалтике, а другие - отброшены за границу Восточной Пруссии и за Вислу, прижаты в Венгрии, к Будапешту. Но волны победного наступления утихали, на всём протяжении фронта умолкли громы сражений, и только на левом фланге продолжались напряжённые бои у Будапешта. Мало того: одно соединение 3-го Белорусского фронта при контрударе противника у Гумбиннена отошло по приказу командования на более выгодный рубеж.
Такое положение дало повод гитлеровской пропаганде затрубить на весь мир, что советская армия уже неспособна вести наступательные операции одновременно на всём фронте. Ещё летом 1944 года немцы были вынуждены признать, что они отступают, потому что не в силах удержать натиск наших войск по всему фронту: удары русских на разных направлениях вынуждают их рассредоточивать силы, а последовательность ударов заставляет перебрасывать резервы с одного направления на другое; резервы часто опаздывают, и, пользуясь этим, русские развивают успех. Но, увидев, что наша армия неделю за неделей стоит неподвижно, наступая только в Венгрии, немцы посчитали её обессилевшей, неспособной успешно продолжать наступление на всём фронте.
Гитлеровцы заявляли, что теперь, в 1945 году, русская армия попала в такое же положение, в каком была германская армия под Москвой, когда она растянула свои коммуникации, разбросала силы на непомерно широком фронте и не смогла развивать наступление на Москву. Они утверждали, что добились стратегического преимущества, потому что сократили свой фронт, укрепили его и могут действовать по внутренним операционным направлениям.
Немецкий генералитет понимал, какая грозная опасность таилась в нашем наступлении на Будапешт - Вену, ибо таким образом наша армия охватывала Германию с юга, выходила на её южный стратегический фланг и в тыл, одновременно угрожая всей промышленности Венгрии, Австрии, Чехословакии, снабжавшей армии Гитлера, и сокрушала его союзницу-фашистскую Венгрию. Надеясь, что Красная Армия не сможет продолжать наступление на всём фронте, германское командование сняло танковые дивизии даже из районов Восточной Пруссии, Варшавы, Кракова и сосредоточило их у Будапешта для защиты своей "южной крепости".
Германское командование рассчитывало не только на мнимую неспособность советских войск продолжать решительное наступление, но и на свои возможности затянуть борьбу. У Германии были ещё большие силы. Миллионы немецких солдат и офицеров, взятых нами в плен в 1945 году, - самое убедительное свидетельство-того, что людские ресурсы у Гитлера ещё оставались.
Войска Германии опирались на исключительно мощные укрепления. Миллионы пленных и согнанных со всей Европы людей, массы немецкого населения, мобилизованные фашистами, развивали, усиливали эти укрепления от Вислы до Шпрее.
Сразу за Вислой, на глубину 500 километров, тянулись рубежи стратегической обороны. Она строилась на берегах Вислы, Варты, Одера, Нейсе и других многочисленных рек, озёр и каналов. Её устоями были такие города, как Кенигсберг, Торн, Варшава, Лодзь, Радом, Ченстохова, Краков, Кюстрин, Франкфурт, Познань, Шнейдемюль, Бреслау, десятки крепостей, сплошные укреплённые районы.
Каждый город, крепость, укреплённый район сам по себе мог быть объектом большой операции. Перед нашими войсками, против их флангов на Берлинском направлении стояли твердыни Восточной Пруссии и тянущиеся сплошь на десятки километров города и заводы Силезии. Такие укрепления, как восточнопрусские и знаменитый "Восточный вал" на бывшей границе Польши и Германии, строились десятилетиями. Путь к Берлину преграждала одна из крупнейших в Европе водных преград - река Одер. На ней был создан по новейшим способам фортификации одерский укреплённый рубеж.
Гитлер рассчитывал также на новые технические средства истребления, которыми вооружалась или готовилась вооружиться германская армия к концу войны: на "фау", уже применённые против Англии; на "фаустпатрон" - очень сильное средство, опасное для танков, особенно в ближнем бою, очень выгодное для обороняющихся в населённых пунктах, в лесах, в дефиле; на реактивный самолёт; на новый танк весом свыше ста тонн; на новые пушки.
