Цвет и смысл возвращались в мир одновременно.

Люди просыпались.

Еще одна ночь полной луны отступила. Еще одна ночь полной луны была позади.

Просыпались коричневые горы и голубые степи, зеленые леса и красно-бурые болота.

Черные пашни под белым снегом.

Желтая глина и синее море.

Новый год наступил для всех. Его встречали и ему радовались в замках и в дороге, в столичных дворцах и на пограничных заставах.

Для горного народа, живущего в стороне от всех гордо и независимо, это был 13163-й год от сотворения гор.

Для удачливых морских торговцев, влюбленных в звонкую монету всех цветов и оттенков, но не брезгующих и тяжелым мечом с кольчугой, — 311-й от основания Лунной Заводи.

Для лесных жителей, которых природа защитила от натиска конных степняков зеленым заслоном, — 11702-й год существования леса.

Черные рыцари встречали 289-й год до конца света.

Народ, наделенный выдающейся физической силой — 961-й со дня рождения основателя мира.

А кочевники, стоявшие огромным табором на границе богатого королевства, просто славили новый день, дающий возможность совершить набег и отнять то, что не удалось отнять вчера и позавчера.

Солнце не торопилось. Уверенное в себе, оно выкатывалось медленно, словно желая лишний раз предупредить всех, живущих в этом мире: «Итак, я начинаю!»

В захолустном замке на окраине большой страны проснулся молодой воин. Он сел на кровати и первым делом взглянул на покоящийся в углу меч.

Далеко на севере, в краю мертвых скал открыла глаза закутанная в меха женщина.

Далеко на западе, в прекрасных покоях очнулся Король. Он сразу вспомнил: накануне казначей докладывал, что казна опустела ровно на четверть.

И новый день начался.

Новый год вступил в силу.

Новый оборот событий, призванный завязать стремления богов в единый узел, принял необратимый характер.

Говорят, нигде больше утро не начинается для селентинца так рано, как в Златограде. Во-первых, Златоград находится в центре земли и солнце приходит сначала сюда, а затем уже в Арету, Аристон, Лунную Заводь. Но географическое положение не единственная причина. В любом другом городе страны просто не принято браться за дела и даже вставать на ноги раньше полудня. Вся Королевская Республика во главе со столицей ежедневно крепко спит до двенадцати и иначе не умеет. Лишь караульные на башнях не дремлют и дозорные отряды на границах не прекращают активной разведки. Хотя не исключено, что там, на исконном западе, дозорные отряды тоже предпочитают выполнять долг при свете Луны, а рассвет встречать с закрытыми глазами. Да и кого теперь бояться там, на исконном западе?

Мы в Златограде просыпаемся вместе с солнцем. Это осталось нам от альфов.

Вот и сегодня, проснувшись, я услыхал, как гонг на главной башне выдержал восемь ударов. Гонг по утрам служит напоминанием: ты в провинции. Да, я живу в провинции, я провинциал и привык вставать всегда в одно и то же время — в восемь часов. Даже после празднования Нового года я не могу заставить себя проснуться в двенадцать. Я не могу почувствовать себя столичным аристократом и даже жителем полуострова почувствовать себя не могу, потому что я родился в Златограде, защищаю Златоград своим присутствием и, если все будет продолжаться в том же духе, вряд ли когда-нибудь смогу Златоград покинуть.

Я сел на кровати.

Не валяться же еще четыре часа, это не поможет.

В мое окно пыталось заглянуть солнце. Ему мешали плотные темно-синие шторы.

Новый год, сколько я помню, всегда оказывал на меня особое воздействие. Первый день очищает сознание и помогает посмотреть на все с другой стороны. Ощущения от прикосновений к предметам, от всего-всего становятся отчетливей, а некоторые вполне обычные мелочи доставляют такое неожиданное удовольствие, словно встречаешься с ними впервые.

Солнечный луч, проникнув между шторами, упал на лезвие меча, стоящего на специальной подставке в углу, и, отразившись, прыгнул мне в глаза.

Я встал. Не одеваясь, взял меч в руки. Родная тяжесть! Знак моей судьбы! Повинуясь внезапному желанию, без одежды, без единой вещи на теле я выскочил в зал. Зеркало, купленное перед прошлым Новым годом, отразило сильное, готовое к бою тело. Только оружие — и человек. Я выполнил несколько разворотов. Мне стало невероятно хорошо от собственного вида. Подняв меч острием вверх, я подошел вплотную к зеркалу. Меч в моих руках соприкоснулся с тем, отраженным. Я прижался губами к железу, а потом к стеклянной поверхности.

Наверное, завтра такое и в голову не придет.

«Пора», — сказал я себе и вернулся, чтобы одеться.

Но сначала опустил меч на подставку, раздвинул шторы в своей комнатке и взглянул на утренний город.

А все-таки я рыцарь! Все-таки рыцарь!..

Златоград, он же Позолоченный Дом (официальное название), он же Гилденхом (древнее родовое название) вошел в Королевскую Морскую Республику Селентина в 203 году. Прежде им владели альфы.

Около 200-го года Селентина попыталась протянуть руку помощи лесным жителям, теснимым желтыми варварами. Однако горделивая закрытость альфов не позволила им даже в такой ситуации пойти на союз с давними соседями и соперниками: альфы сами начали войну на два фронта, и когда их земли превратились в арену для битв Селентины с варварством, они бросили свой лес и ушли на юг, где основали новую столицу. Впрочем, и вокруг нее скоро закипели страсти: исторический штурм города, во время которого погибли две армии штормхеймских варваров, истощил защитников, но не принес успеха нападавшим, — именно тогда в последний альфийский город с севера триумфально вошли селентинские рыцари, а весь золотой запас из опасного места перекочевал в Лунную Заводь. Именно тогда Казначей Марк Селентин Александр получил славное имя Грингольд Альф Счастливый, а Королевская Республика сумела излечить экономику и начать свое знаменитое восхождение к триумфу Собирательницы Земель.

С уходом альфов перешел к Селентине и Златоград, самый восточный пункт альфийской страны. Для альфов город был важен — он давал им выход к морю. Для Королевской Республики он стал одним из многих причалов на расстоянии шести часов пути от замка с деревянными стенами. Конечно, центральное положение на пересечении всех дорог стоило того, чтобы переделать Позолоченный Дом так, как за пятьдесят лет до того был переделан Верхний Путь. Но к 203 году центральным положение Златограда оставалось уже чисто номинально — восток за проливом лежал в руинах, там просто не было населения. Страшные северные хнумы истребили всадников Солнца, но сами побежденные многолетней войной ушли с сожженной земли обратно на север. Плыть через Златоград оказалось некуда и незачем. Центр мира переместился на запад, центр войны — на юг. Златоград не был нужен ни врагам, ни согражданам. С той стороны пролива покоились разрушенные города легендарных солнечных наездников — Флеймарк, Мустангрим… Комиссия военного ведомства признала те места стратегически безопасными. Комиссия казначейства признала их восстановление экономически невыгодным и почти невозможным. Восточным пределом Селентины стал Златоград, деревянный замок с минимальным отрядом для защиты.

Все это я знаю из уроков истории, которые давал мне лет пять назад тот же бригадир-комендант Луций, который сегодня в качестве комиссара казначейства выплатит мне жалованье, а завтра в качестве комиссара военного ведомства проверит состояние вооружения. Такой уж у нас город, что и бригадир отряда тяжелой пехоты, и комендант крепости, и комиссар казначейства, и военный комиссар — одно и то же лицо.