Не исключена возможность и мирного восстановления монархии. Нынешние правящие круги могут прийти к выводу, что на беззаконии дальше существовать нельзя. Японии не мешает император. Англии не мешает королева. Если уж им не мешает, то в России - это же суть каждого русского человека: тоска по монарху.
В. Б. Слава, твои памятники можно рассматривать как летопись России. Здесь и славянские просветители монахи Кирилл и Мефодий, здесь и преподобный Сергий Радонежский, и император Николай Второй, и маршал Жуков... Свою цельную монархическую идею ты твердо отстаиваешь уже лет тридцать. Ты создавал свою каменную летопись и в период брежневско-андроповский, и в период горбачевский, и нынче. Как тебе удается пробивать свои идеи сквозь государственные структуры? Как ты находишь общий язык с бюрократами, градоначальниками, партократами, политическими проходимцами? Не приходится ли идти на нравственные компромиссы ради благого дела? Как ты находишь сторонников в правлении то советском, то антисоветском? Как ты пробиваешься через космополитическое русофобское министерство культуры, в котором, пожалуй, нет ни одного русского патриота?
В. К. Когда мы ставили памятник преподобному Сергию Радонежскому, мы были окружены ложью. Вся так называемая демократическая пресса возмутилась. Появились заявления дельцов типа Кучкина, который сообщил удивленному миру, что Дмитрий Донской не был у Сергия Радонежского, что преподобный Сергий был обыкновенным монахом, ничего для России не сделавшим. Пошло принижение образа святого. Потом пошли материалы в газетах против самого создателя памятника, против памятника как такового. Если бы я обращал на это внимание, то, наверное, ничего за свою жизнь сделать бы не успел. Меня научили так себя вести на ринге, когда я серьезно занимался боксом. Думай, что перед тобой манекен, не бойся противника - тогда добьешься успеха. Когда ты почувствуешь, что противник равен тебе, или, упаси Боже, сильнее ты уже проиграл заранее. Не выходи тогда на ринг. Это правило бокса мне пригодилось и в жизни.
Чего только обо мне не писали и правые и левые. Одни меня называли "памятником" и "черносотенцем", другие заявляли, что я состою в масонской ложе. Господин Шумский даже выпустил целую брошюрку по поводу моего масонства. А перед этим в трудный период жил у меня месяцами. А я долго вообще не знал, что такое масонство. Лишь недавно стал читать книги на эту тему, когда меня самого туда зачислили. Когда ты веришь в свое дело, оно обязательно пробивается. Самым мистическим образом. Вот пример последний. Устанавливаем памятник Государю императору. Присылают факс от господина Тяжлова, главы Московской области, запрещающее ставить памятник за два дня до открытия. От главы администрации Мытищенского района приходит аналогичный факс. А мы уже привезли памятник, уже смонтировали - как бы партизанским образом. Хотя два года назад я писал письма и Лужкову, и Черномырдину, и президенту России. Лужков вроде не возражал в Москве поставить. И только перед самым открытием, когда меня уже друзья просили, пока не поздно, отменить нелегальное открытие памятника, вернулся из поездки Никита Михалков. Я попросил его: скажи там наверху, чтобы не повторяли того безобразия, которое было при открытии памятника преподобному Сергию Радонежскому. Чтобы не позорились - выборы вскоре, как можно так грубо себя вести? Никите удалось встретиться с Ельциным, и вот он дал высочайшее разрешение на установку памятника Николаю Второму. Тогда все мгновенно повернулось назад. Мытищенский глава приехал на открытие и возмущался: мол, как позорно, как проститутки, себя ведут областные власти. Я говорю: вы у них и спросите. И слава Богу, что запрет пришел за два дня. Если бы за неделю, то власти заасфальтировали бы всю Тайнинку, а так они успели только пол-Тайнинки заасфальтировать. Приехал Николай Егоров, глава администрации президента, теперь уже бывший. Ельцин дал ему поручение. А я же не знал заранее результата. Да и Михалков мог бы не вернуться, мог бы с Ельциным не встретиться. Ельцин мог бы другой ответ дать... Даже мои единомышленники пришли и уговаривают меня отложить открытие памятника. Я говорю: нет! Будем делать так, как мы задумали. Крестный ход из Костромы из Ипатьевского монастыря, проезжаем все монастыри по пути. В Александрове, в Троице-Сергиевой Лавре - везде были панихиды. В женских, мужских монастырях по пути. И мы с Федоровской иконой Божьей матери (это главная икона, которой благословили на царство первого Михаила Романова), с иконой Государя императора и с Кириллом и Мефодием, поскольку это было 25 сентября, и крестным ходом пришли как раз к открытию памятника. Открытие памятника состоялось день в день, час в час. А так бы случилось, как с памятником преподобному Сергию. Опять бы милиция нас разгоняла...
В. Б. Я помню то открытие памятника преподобному Сергию. Мы с сыном Григорием пробирались самыми окольными путями. Милиция уже свирепствовала на Ярославском вокзале, на Ярославском шоссе, выходы на ближайшей к Радонежу станции были перекрыты. Хорошо, что я знал эти места. На радонежском кладбище похоронен мой друг поэт Герман Валиков, позже я там похоронил свою маленькую дочурку, снимал летом с семьей дачу. Все подходы к Радонежу знаю назубок. Но и оцепление было - с целую дивизию. Сейчас в Чечне столько русских солдат не найти, и все это - для того, чтобы уже в годы перестройки запретить открытие памятника величайшему русскому святому. Может быть, тот случай был наиболее радикальным. Но проблемы с открытием, с месторасположением памятников у тебя были всегда. Даже с памятником маршалу Жукову в год пятидесятилетия Победы проблем было достаточно, многие из них и сейчас остались.
В. К. А сколько статей каждый раз печатается перед открытием памятника?! Одна хуже другой. Вот и по памятнику Государю императору наша демократическая пресса хорошо прошлась. Все писалось, видно, людьми неверующими, духовно необразованными. К сожалению, в число таких попал и Невзоров. Я о нем был лучшего мнения. Государь есть помазанник Божий. Символ России. В какой бы период ни жил тот или иной Государь - это самый высший символ России. Как можно вообще о Государе говорить плохо? Он ведь за весь русский народ пострадал вместе со своей семьей, по сути дела повторил подвиг Иисуса Христа, только на земном уровне. Добровольно отдал себя за Россию! Он уже святой. Там изучает что-то наш Синод во главе с владыкой Ювеналием. По каким параметрам причислить его к лику святых. Да уже по факту мученической смерти. Он же сказал: "Если нужна России такая жертва, я стану первой жертвой".
В. Б. Поразительно, сколько аристократических ничтожеств его предало. Почти весь высший генералитет, великий князь Кирилл ходил с красным бантом и давал революционные интервью. Насколько вся светская верхушка царской России уже была разложена космополитами, либералами и масонами. Большевики тогда были никому не известны. Ленин три дня не верил в февральскую революцию. Впрочем, так же Солженицын не верил в крушение компартии. Это два каких-то очень схожих процесса мгновенного крушения, казалось бы, незыблемых величин. Что заставило окружение Николая Второго насильно требовать от него отречения? Февраль - вот основа трагедии России ХХ века.
В. К. Да, знать настолько уже была заражена либеральными идеями и настолько уже отошла от православия, что у них хождение в церковь стало формальным ритуалом. Можно не ходить так часто в церковь, но быть человеком глубоко верующим. Они были похожи на теперешних американцев. Где-то на полпути между магазинами заглянуть и в храм... Самое главное было предательство церкви. Но и внутри церкви проходили процессы либерального разложения. Все меньше становилось настоящих русских святителей. Уже не было православных подвижников. Иоанн Кронштадтский - как исключение. Одного на всех не хватит. Да и его сразу в черносотенцы зачислили. Тебе, Володя, как писателю, известно, что практически вся пресса была антирусской, прямо как сегодня. И она была настолько визгливой и крикливой, что заслонила любое здравомысляшее слово. Настоящие русские газеты преследовались, как и теперь. Все готовилось заранее. Общественное мнение формировалось так называемой интеллигенцией, презирающей все русское. Ничего удивительного нет, что Кирилл Владимирович приехал с красным бантом на своем лимузине.
