Таким образом, было решено: в этот же вечер мы попытаемся остановить пароход и попросим дополнительных припасов. Пусть нам будет хуже!
До сих пор нам ни разу не приходило в голову открыть наши запасы концентратов. Эти продукты очень трудно достать, и они могли бы нам чрезвычайно пригодиться во время плавания по Атлантическому океану. А кроме того, плыть, питаясь нашими продуктами, не имело никакого смысла: они должны были пойти в ход лишь в том случае, если у нас не хватит сил сопротивляться. А мы еще чувствовали себя довольно сносно и даже не думали к ним притрагиваться. Повторяю еще раз: опыт тогда потерял бы всякий смысл.
18 часов. Впереди нас справа по борту судно. Мы пускаем в ход заранее приготовленные сигнальные приспособления. Джек выпускает две ракеты. Никакой реакции. Я хватаю тогда мой гелиограф,[35] прибор, направляющий солнечный луч в глаз наблюдателя по принципу детских «зайчиков», и пытаюсь привлечь к нам внимание, мигая прибором в ритме SOS. Пароход идет своим курсом. Может ли быть, чтобы нас в самом деле не видели? Тогда это казалось совершенно невозможным, но теперь я убежден в обратном, потому что заметь нас хоть один пассажир, он бы сейчас же об этом заявил.
Как только пароход исчез за линией горизонта, на море все стихло. Но если людям до нас не было дела, то жители моря о нас не забывали.
Этот вечер закончился зрелищем, странным и неповторимым. На закате я вдруг увидел на поверхности моря тысячи маленьких отражений солнца. Вглядываясь в это сверкающее зеркало, я с изумлением понял, что это были сотни и сотни морских черепах, панцири которых, словно припаянные один к другому, образовали толстую корку на поверхности волн. По временам из этой массы высовывалась уродливая голова и пристально смотрела на нас маленькими злыми глазками. Я сделал неосторожное движение, пытаясь приблизился, чтобы метнуть гарпун, и вся масса удалилась, поблескивая, словно огромная металлическая пластина. И опять воцарилась ночная тьма, равнодушная как к буре, так и к затишью.
Суббота 7 нюня. Рассветает. Очевидно, день будет знойным. Правда, барометр настроен пессимистически: он все время падает. Джек еще спит. Я тихонько бужу его:
– Джек, примерно в двух милях корабль!
Снова подаем сигналы бедствия. Джек берет свою ракетницу: раз, два, три… Ракеты взлетают в воздух и вспыхивают в утренних сумерках, но корабль спокойно идет дальше. Для моего гелиографа еще слишком рано. Что делать? Неужели и это судно уйдет от нас? Неужели потерпевший кораблекрушение должен отказаться от всякой надежды быть замеченным? Последний шанс: у нас имеется дымовая шашка с оранжевым дымом, заметным в утреннем свете. Мы бросаем ее в море, и нас начинает окутывать дымное облако. Как томительно ожидание! Как долго тянутся минуты!
Облако рассеивается, и мы видим, что тяжелая махина движется прямо на нас. К нашему удивлению, судно приближается, не уменьшая хода. Это «Сиди Феррук».
Капитан кричит нам с мостика:
– Вам что-нибудь нужно?
Словно мы его потревожили, чтобы сказать: «Нет, что вы».
– Пришлите наши координаты и какие-нибудь продукты! – просим мы.
Корабль делает большой круг и останавливается примерно в полукилометре. Несмотря на истощение, мне приходится взяться за весло… Я приближаюсь к борту корабля. Пассажиры вступают с нами в дружескую беседу. Помощник капитана приказывает передать нам кое-какие припасы и воду. Но тут появляется сам капитан, похожий на грубого унтера.
– Хватит болтать! – кричит он. – У нас нет времени на всякие опыты!
В общем, настоящий «джентльмен»! Джек насупился и замолчал. Он не курил уже пять дней и надеялся получить хотя бы сигарету, но теперь он не хочет ее просить. Помощник торопливо отдает команду, и мы расстаемся, причем никто так и не предложил нам подняться на борт. «Сиди Феррук» удаляется вместе со своим «любезным» капитаном.
Мы и не предполагали, как дорого обойдется нам эта встреча и сколько упреков посыплется на нас за то, что мы приняли какую-то смехотворную продовольственную помощь. Но этот случай стал прекрасным предлогом для тех, кто захотел забыть, что из 14 дней плавания 10 дней мы провели без пищи и питья, а четыре дня питались только морским окунем и пили только рыбий сок. Разве мы могли предполагать, что превратимся в обманщиков только потому, что попросили немного еды в такой момент, когда наше положение было ничем не лучше положения пассажиров «Медузы»!
Ведь мы продержались 14 дней! А большинство пассажиров «Медузы», несмотря на наличие воды и вина, были найдены мертвыми уже на 12-й день.
С 7 ПО 21 ИЮНЯ
«Сиди Феррук» быстро удаляется. Желаю, капитан, чтобы вам никогда не пришлось участвовать в таких «опытах», как наш!
Корабль скрылся, унося с собой груз насмешек, клеветы и оскорблений, которые посыплются на нас в ближайшие месяцы. Но тогда мы этого еще не знали.
Джек изливает свое возмущение по поводу невежливого поведения французского капитана. Я не могу с ним не согласиться. Но по крайней мере наши будут успокоены. И, кроме того, мы не поддались искушению подняться на борт… Опыт продолжается.
Наконец-то, мы можем отвести душу и напиться пресной воды! Открываем мешок с провизией. Он содержит сухари, четыре банки мясных консервов и банку сгущенного молока.
Барометр не солгал: несмотря на сверкающее солнце, ветер усиливается. Но на этот раз он дует в нужном нам направлении: на юго-юго-запад.
Приближается Менорка… А вот и воскресный подарок: 8 июня в полдень показывается вершина Торо. Она видна гораздо яснее, чем восемь дней назад. Сможем ли мы на этот раз пристать к берегу?
Балеарский архипелаг состоит из шести островов, из которых главные Менорка, Мальорка и Ивиса. Менорка расположена восточнее остальных. На южном берегу находится ее столица Маон, знаменитая благодаря сражению, которое дал здесь герцог Ришелье.[36] Мы можем пристать к острову либо у столицы на востоке, либо у маленького порта Сьюдадела на западе. С севера пристать невозможно из-за береговых скал и утесов, которые были причиной многих кораблекрушений и, в частности, гибели «Генерала Шанзи» в 1910 году. Так что северный берег придется обойти.
Сначала мы направились к северо-восточной оконечности острова, надеясь к ночи добраться до Маона. Но ветер решил иначе и отнес нас немного западнее. Поэтому на следующее утро мы оказались в нескольких кабельтовых от северного берега. Где же вы, цветущие бухточки, которые возникают перед глазами при словах «Балеарские острова»? Заливы и пляжи находятся лишь на южном берегу.
Три бесконечных дня мы плывем вдоль побережья, не имея возможности к нему пристать. А между тем мы находимся совсем рядом! Я не выпускаю из рук киноаппарата: если внезапный ветер отнесет нас в сторону, кинопленка будет нашим свидетелем.
В понедельник мы постепенно продвигаемся к северо-западной оконечности острова. Мы настолько приблизились к берегу, что я вижу, как по холму бежит кролик.
Муки голода окончились: ежедневно я занимаюсь подводной охотой. Боже мой, какое благодатное место! Во время нашего путешествия вдоль берега и последующего пребывания на острове я почти ежедневно охотился по часу и каждый раз приносил не менее 6 килограммов рыбы.
Тем не менее мы спешим добраться до порта. Дальнейшее плавание по Средиземному морю кажется нам бесполезным: мы хотим поскорей окончить этот первый этап и переправиться в Малагу или в Танжер, то есть непосредственно в район Гибралтарского пролива. А оттуда мы сможем отправиться через Атлантический океан.
Во вторник 10 июня, на закате солнца, мы находились в нескольких десятках метров от северо-западной оконечности острова. Слабый ветерок постепенно пригнал нас сюда, но в тот момент, когда надо было обогнуть мыс Менорка, он нас покинул. Ни бухты, ни заливчика, где можно было бы бросить якорь. В довершение всего ветер с суши отбрасывал нас в открытое море. О Менорка, земля обетованная, неужели ты опять исчезнешь? Неужели мы снова будем совершать «круги ада» по Валенсийскому заливу?
