- Это ваш палантин, мадам? Скажите спасибо, что я случайно зашла в ту же кабинку. - Протягивая меха, Лара улыбалась. Но Карлос, прятавшийся под разукрашенной маской, смотрел тревожно и очень серьезно. В его руке мелькнуло что-то белое и легло на мраморную плиту рядом с бисерным кисетом Ани.

- Мой телефон, - сказал он одними губами. - Спрячь и ни слова мужу.

Она машинально спрятала кусок салфетки с цифрами. Зыркнув по сторонам, "испанка" на полную мощь открыла кран в соседней раковине и зашептала:

- Он заблокировал меня. Не могу тебе дозвониться. Карменсита, это очень серьезно. Я очень боюсь за тебя.

В комнату вошли две дамы и покосились на "испанку", которая со знанием дела поправляла перед зеркалом свой макияж. Накинув палантин, Аня вышла и тут же столкнулась с Михаилом.

- Боялся пропустить тебя.

- Поняла, - за бриллианты трясешься. - Натянуто пошутила Аня и с облегчением оперлась на его локоть.

- Ты - моя главная ценность. Теперь - вдвойне. - Серьезно заверил Михаил.

"Я в опасности! - Хотелось крикнуть Ане. - Меня предупредил друг, он не пьян и не станет так глупо шутить". Но она промолчала. В сумочке прятался телефон - завтра же она позвонит Карлосу и все выяснит. Не стоит по пустяку пугать Михаила.

- Давненько я не играла в рулетку, - сказала Аня, изобразив удовольствие.

- А не рано ли малыша втягивать в азартные игры? - Улыбнулся Михаил, но ей показалось: он тоже что-то скрывает, наигрывая спокойствие и добродушие.

33

В воскресное утро все страхи и подозрения показались бредом. Уставший, поглощенный своими мыслями Михаил в эту ночь расслабился - они любили друг друга пылко и безудержно, как в роскошной спальне отеля "Резиденция" или на песчаном берегу под смешными, лохматыми пальмами.

- У нас все хорошо, правда? - спросил муж открывшую глаза Аню.

- Оч-чень. Я люблю тебя. Люблю все, что связано с тобой, что ты подарил мне... Даже этот малахитовый бархат, зеркала, картины, духи на столике - все люблю. Это наш с тобой мир, в нем я по-настоящему счастлива. Я глупая?

- Ты замечательная... Если не возражаешь, мы отложим прогулку по лесу до вечера. После завтрака мне надо поработаю в своем кабинете.

- Опять сложности? - В голосе мужа Аня уловила тревогу.

- Пустяки... - Он поднялся, подавляя вздох. Сжал кулаки, изобразил боксерскую стойку и подмигнул ей: - И вечный бой, любимая. Покой нам только снится.

Оказавшись одна, Анна достала обрывок салфетки и набрала номер.

- Алло? - Отозвался мужской голос.

- Карлос? Это я.

- Кто говорит? Кто это? - Настаивал незнакомый мужчина.

Злясь на себя, она с раздражением бросила трубку.

Вечером, приняв ванну с хвойным экстрактом, Аня с маникюрным набором и стаканом молока устроилась перед телевизором. Сериал "Династия" она смотрела изредка вместе с матерью. Та старалась по ходу действия рассказать все, что было в предыдущих, пропущенных сериях. Звучало это странно:

- Автомобиль длинный, кадиллак, наверно. Дивный беж с никелем. На ней палантин из тончайшего драпа или фланели - тоже кофе с молоком и весь по краю обшит пушистым мехом в тон. Это они ламу или песца красят?

- Наверно, соболя. - Аня подтачивала ногти.

- Распахивает накидку - внизу платье-джерси в облипочку без всяких украшений - прелесть! Конечно, точно такого же цвета, что и автомобиль, а на шее и в ушах - серебро, как отделка машины - массивное, отполированное... Нет, куда там серебро! Белое золото. Или, ты думаешь, платина?

- Скорее - платина или бижутерия из уличного ларька. Кому как больше нравиться думать. Мне почему-то кажется, что Алексис Колби похожа на Ингу.

- Ну! - Отмахнулась Верочка. - Лицо совсем другое... Хотя в театре все считали её соблазнительницей. И интриганкой.

- Выходит, что-то все же совпадает. Алло! - Аня взяла засигналивший радиотелефон. - Легка на помине. Мы только что твою маман вспоминали в связи с "Династией"... Что?! Господи... Да... Да... Нет... Не могу поверить... Перезвоню...

Аня медленно положила трубку. Отпила пару глотков молока, рассеянно взглянула на экран: - Розовая шляпа с букетами - кошмар! А ей идет. Как чудно быть стервозной, манящей, властной... Из меня получилась бы интриганка?

- О чем ты? Очнись! - Верочка выключила телевизор. Аня продолжала смотреть на темный экран остановившимися глазами.

- Звонила Алина. Сегодня утром погиб Карлос. Выбросился из окна.

Ее побледневшие губы дрогнули. Перед глазами всплыл каменный колодец, окруженный старыми домами. Далекий квадратик двора под окнами мастерской. Мастерской Вилли.

- Он ушел, мама. Наверно, теперь ему хорошо... Только теперь, только теперь! - Аня разрыдалась, виня себя в том, что так и не смогла стать для Карлоса спасательным кругом.

У Ани расшатались нервы. Это совершенно недопустимо для будущей матери. - Так сказал явившийся по приглашению Михаила модный психотерапевт. Уговаривал супругов сменить на время обстановку, уехать из пасмурной, вьюжной Москвы поближе к солнышку. Задумчиво теребил рецептурные бланки, но ничего не выписал, - достал из кейса упаковку американского лекарства, абсолютно безвредного для беременных.

- Этот препарат приглушит негативные эмоции, снимает напряжение. Так называемая "косметическая фармакология". Наносит радостный макияж на хмурую физиономию действительности. - Он усмехнулся, окинув взглядом спальню. Хотя, тут у вас грустить вообще грешно.

- Мы уедем? - спросила Аня мужа, когда доктор ушел. И сжала его руки, с надеждой заглядывая в глаза. - Уедем, правда?

- Давай подумаем. - Нахмурил брови Михаил. - Смотрим на часы - ага, сегодня десятое января. Ты успела бы собрать чемоданы, допустим, к тринадцатому? С учетом морских путешествий и пляжных радостей.

- Спасибо! - Она повисла на крепкой, шее мужа, вдыхая запах его густых серебристых волос. - А как же лицей? Я же не могу бросить работу.

- Ерунда. Ты беременна и серьезно больна. Кто потерял сознание на панихиде? Кто жалуется на головокружение?

- Согласись, это было действительно ужасно. Несчастные родители единственный сын. - Аня погасла, вернувшись к реальности.

- Прекрати! Я тоже - единственный. И ты. И Верочка - мы все единственные экземпляры. И несем ответственность за себя и за своих близких. Самоубийство отвратительно. Довольно хандрить, Анюта. Подумай о нашем ребенке. Полагаю, его развлечет скромный шопинг. Одевайся, тебя прокатит по магазинам Геннадий. Не стоит сегодня самой садиться за руль. Тем более, эти таблетки... Отвлекись, закупи побольше всякой веселой ерунды. Прихвати мать. И передай что я лично очень её прошу приобрести самую дорогую ткань и сшить тебе нечто... Ну, нечто этакое, - в стиле Миланского собора - с большим объемом трудоемких отделочных работ.

- Ты же в последнее время не любишь её творения?

- Зато обожаю, когда она сидит за машинкой или рукоделием. В доме сплошная идиллия.

- А где должна находиться я в композиции идиллической картины?

- Должна, есть и всегда будешь - вот здесь! - Михаил прижал ладонь к груди, - слева, где сердце. В его лице появилось нечто очень значительное, рыцарское. Аня долго не опускала взгляд, увидев почему-то все издалека: бледная женщина в огромной постели среди раскиданных шелковисто-зеленых покрывал, мягкий свет хрустальной лампы на тумбочке живописно обрисовывает красивого человек в ореоле серебристых волос. Они смотрят друг на друга и думают, что никогда не забудут это мгновение.

35

Дамы объехали множество магазинов. Когда-то Верочка водила маленькую дочку в "Детский мир" выбрать игрушку, и с радостью покупала все, что позволяли специально сэкономленные, припасенные деньги. Теперь, глядя на мать, радовалась Аня. - У Верочки разбегались глаза от обилия тканей. Она растерянно опускала руки и смотрела сквозь слезы:

- Не знаю, что брать. Раньше схватишь марлевки по случаю, за дешевым ситцем отстоишь два часа - и счастлива. А теперь... Вот мука-то!