Тот спросил: зачем?
Чтобы понятые видели.
Потом появился подполковник Романица. Смысл сказанного им сводился к следующему: "Нечего было брать гранату в руки, теперь до завтра не улетишь".
Потом Александра Васильевича привели в вокзальное отделение милиции, обыскали и обнаружили в сумке электрошоки. Сказали ему: "Ты наш клиент". Как будто этих "пугалок" нет в открытой продаже и это "ого-го".
А Чеботарь и в ус не дул. Думал, конечно, что могут его задержать для выполнения разных формальностей, ну, на другой день на самолет посадят, и все дела. У него и в мыслях не было, что его могут взять под стражу, потому что, как известно, если человек сам сдал оружие или боеприпасы, ничего ему за это по закону не будет. Сдал он её сам, значит, и говорить не о чем.
Я слушала его, и вначале он меня раздражал. Ну как, думала я, взрослый человек, отец семейства, приехавший из уголовной столицы нашего заколдованного королевства, из славного города Магадана, как может он говорить такую нелепицу? Люди боятся милиции больше, чем бандитов. И чтобы взрослый, седой человек не понимал, чем все это может обернуться?
А потом я поняла, что, если бы он хоть капельку в это верил, он бы оставил эту дурацкую гранату там, где она лежала, и был таков. А раз он поступил по-другому, значит, и ход мыслей у него был свой. Люди не могут существовать в хаосе, для нормальной жизни - или попытки нормальной жизни в первую очередь необходима гармония с окружающим миром. В эту гармонию входит и вера властям, и если не им, так хоть врачам, милиции и судьям.
Судя по всему, в вокзальном отделении милиции был разыгран небольшой спектакль. Ему сказали: если бы ты признался, что принес гранату на аэровокзал, ты бы уже давно летел домой.
Потом пришли два офицера и добавили: нам сейчас идти с этим делом к прокурору, скажи правду. И он подумал: а какая, в самом деле, мне разница, что писать? Главное, чтобы отпустили. А если им нужно, чтобы она была моя, - пусть будет моя. Все равно добровольная сдача и свобода...
И он написал, что привез эту гранату из Кишинева.
Его тут же отвели в "обезьянник", и он считал, что сотрудники милиции просто ждут, когда вернутся те два офицера, которые поехали к прокурору. А поехали они, по их собственным словам, просить не возбуждать дело...
А они все не возвращались.
Между тем ещё днем, в начале третьего, когда Чеботарь рассказывал сотрудникам милиции, где нашел гранату, у него спросили: где его вещи? Он объяснил, что в камере хранения, и отдал две квитанции.
И вот в девятом часу вечера появляются три оперативника и говорят, что в одной из сумок нашли четыре патрона.
Двадцать третьего марта Чеботаря привезли в тюрьму.
Уголовное дело было возбуждено по статье 222 ч. 1 (незаконное приобретение, хранение, перевозка или ношение оружия, взрывных устройств или боеприпасов).
Только ни о какой гранате речь в этом деле не шла. Точнее, дело возбудили в связи с гранатой, но в процессе следствия она, естественно, отпала за ненадобностью - её заменили патроны.
Четыре патрона, удачно "залетевшие" в сумку Чеботаря, дали возможность привокзальному отделению милиции "отстреляться" перед начальством. Поймали и обезвредили террориста.
Ну будьте снисходительны. У людей выхода другого не было. Обернуть дело так, что они сами нашли у Чеботаря гранату, не смогли, и вышло, что напрасно они с этим матросом потеряли время. А это не годится. Ну а патроны, как и наркотики, вещь исключительно удобная и простая в обращении. Никогда не подводит и не дает осечки.
И в этот раз патроны не подвели, оказались в нужное время в нужном месте.
* * *
Мне стало трудно подбирать слова, чтобы из раза в раз описывать одно и то же. Но что поделаешь? Все знают, что у нас эпоха фальсификационного правосудия, а для каждого отдельного человека это гром среди ясного неба. Одно дело - смотреть сюжет по ТВ или читать судебный очерк в газете - это про кого-то, кого ты не знаешь: можно читать, а можно и не читать. И совсем другое дело, когда в шестеренки этой страшной машины попадаешь ты сам. С ужасающей ясностью проносятся перед тобой дикие картины, ты принимаешь участие в каком-то кошмаре, как во сне, когда хочешь что-то сказать - и нем, потому что страшный сон - это кино без звука. И поэтому я, уж извините, в который раз расскажу, как неряшливо "сшили" очередное дело.
Двадцатого марта 2001 года при выемке вещей Чеботаря забыли указать, какой конкретно багаж берут и откуда. В протоколе написали, что из камеры хранения. А что именно оттуда взяли, рояль или корабельный сундук и сколько роялей или сундуков - об этом ни слова. Это удобно. Мало ли что в последний момент понадобится?
Идем дальше. В протоколе осмотра багажа забыли написать, откуда конкретно изъяли патроны и в чем они находились.
Двадцать первого марта эксперт 13-го отдела ЭКУ МВД осматривает патроны. Этим же днем помечен и протокол осмотра патронов, подписанный дознавателем Кругловой. В этом протоколе Круглова дословно приводит описание вещдоков и маркировочные номера из текста заключения экспертов, которого к тому моменту просто не было в природе, поскольку экспертиза имела место лишь десять дней спустя, 1 апреля 2001 года.
В протоколе осмотра багажа и в заключении эксперта патроны с разной маркировкой.
С первых минут встречи с милицией на аэровокзале Чеботарь заявлял, что один из оперативных сотрудников около 15 часов в его присутствии доложил начальству, что проверил багаж, который находится в камере хранения, при помощи интерскопа (металлоискатель) и ничего запрещенного к перевозке там не обнаружил.
Через шесть часов в этом багаже "обнаружились" патроны.
Странно, почему об этом не спросили сотрудника милиции, который проверял багаж Чеботаря?
Во многих процессуальных документах полно исправлений, которые делают их ничтожными как доказательства.
Понятые, которым не объяснили их права и обязанности, в одно и то же время присутствовали при проведении разных следственных действий.
И так далее...
Семь месяцев ни в чем не виноватый человек провел в тюрьме.
Наконец он был освобожден из-под стражи под подписку о невыезде, а дело направлено на дополнительное расследование.
