Человек в темном костюме сделал круг над землей, ещё раз внимательно осмотрелся, прекратил движение и принял странную позу, усевшись в воздухе, словно в кресле.

- Ничего, Игорек, ничего, - сказал он, осторожно вытянув ноги. - Это все пустяки. Привыкнут, адаптируются. Сейчас главное нам с тобой время не терять. Здесь важно, кто первый сориентируется. Пока бордель, пока неразбериха, пока все тут вокруг вверх ногами висят, многое успеть можно.

- Ты теории строишь, а с кооперативом-то как быть? - спросил человек с цепочкой на шее. - Мне не до теорий, у меня вон контракт горит.

- Мелко мыслишь, Игоречек, - пожурил его сидевший в воздушном кресле. - При чем тут кооператив? Основы зашатались, мой дорогой. Основы!.. Сейчас не только людишки в воздухе повиснут. Денежки сейчас зависнут, собственность! Вот что главное. Вот что ловить надо... Да мы, может, скоро вместо этого кооператива паршивого банк откроем.

- Банк? - переспросил Игоречек, приподнявшись на полметра и повиснув вниз головой. - Да кто ж тебе даст?

- Газеты читать надо, - сказал бывший Помощник Местного Начальника, как учит нас партия. То есть как учила... Пардон!

Обладатель золотой цепочки поднялся ещё на полметра вверх.

- А что, правда насчет запрета? - спросил он.

- Правда, правда, - ответил бывший Помощник. - Допрыгались, бездари. Ну да, слава Богу, не все идиоты. Те, кто поумнее, заранее сориентировались. Так что трагедии нет, кругом свои люди. И насчет банка я не шучу. Есть перспектива.

- Я банк не потяну, - сказал с высоты человек в кожаной куртке.

- А тебя никто и не просит, - успокоили его снизу. - Ты лучше подумай насчет страховой компании. Скажем, страховка от несчастных случаев при полетах. Как? Годится?

- Ну, ты даешь! - Кожаная куртка описала большую дугу. - С тобой не соскучишься.

Бывший Помощник Местного Начальника между тем задумчиво глядел в сторону свалки-помойки.

- Послушай, Игорек, - негромко произнес он. - Я вот о чем думаю... Что-то все-таки здесь не чисто... Вроде - ничего особенного. Ну, летаем себе и летаем. Но у меня все время какое-то внутреннее напряжение ощущается. Не могу толком сформулировать... Такое ощущение, будто кто-то тебя за шиворот держит. Ты не находишь?

- Да нет, - сказал человек с цепочкой. - Все вроде нормально. А что? Что странного-то?

- Не знаю... Крутится тут одна мысль в голове... Вспомни-ка, что там ваш академик насчет этой аномалии рассказывал?

- Да при чем тут аномалия? - Человек с цепочкой закачался, пытаясь тоже усесться в пространстве. - Ты мне лучше про банк скажи. Туда-то кого поставишь? Это ж все-таки банк.

- Банк... банк... - повторил в задумчивости бывший Помощник, продолжая созерцать свалку. - Ну, с деньгами у меня есть кому разбираться. А связи...

Он поднял голову и посмотрел в чистое лукичевское небо. Высоко вверху, раскинув в стороны руки, плыла одинокая фигурка. Бывший Помощник хлопнул себя по коленке и, не удержав равновесия, перевернулся.

- Это ж надо! Только о нем подумал. Вот тебе и связи летят!

Еще раз кувырнувшись через голову, он сложил рупором ладони и прокричал:

- Николай Николаевич! Дорого-о-ой! Можно вас на минутку?

Через несколько секунд с высоты, дрыгая ногами и раздувая полы пиджака, к подъезду института спустился Местный Партийный Начальник. Теперь уже - бывший. Тяжело отдышавшись, он оглядел висевшую в воздухе парочку и расплылся в улыбке.

- Привет! Давно не виделись. А я вот, понимаешь, в Лукичевку собрался. Да, видать, заплутал малость. Куда-то не туда залетел.

Местный Начальник замер покачиваясь.

- В Лукичевку? - участливо осведомился его бывший помощник. - Так это в другую сторону, Николай Николаевич. Это надо к больнице лететь, потом налево. А мы с Игорьком как раз в те края собрались. Может, вместе полетим, по дороге кой-что обсудим?

- К больнице, говоришь? - переспросил Начальник. - Ну, к больнице так к больнице. Давай полетели. А о чем разговор-то?..

* * *

Главный врач лукичевской больницы Владимир Гершевич Будкер сидел на стуле. То есть не то чтобы совсем сидел. И даже, точнее, совсем не сидел. Поза его вполне соответствовала позе сидящего на стуле человека с той только разницей, что стула этого он не касался, а находился сантиметрах в тридцати над ним.

Напротив Владимира Гершевича в аналогичной позе завис хирург Владимир Михайлович Субботин.

- ...хотя нельзя не признать, что все это выглядит несколько странно, - закончил Будкер свой монолог, глядя на коллегу поверх сдвинутых на кончик носа очков.

Хирург Субботин поерзал в воздухе и переместился чуть вверх.

- Ну, к странностям быстро привыкаешь, - заметил он, поводя носком ботинка над стулом. - Как говорит один наш друг, лечить пневмонию аспирином тоже довольно странно. Однако если других лекарств нет...

- Простите, Володя, - перебил его главный врач, - а что там в третьей палате? Это правда, что двое улетели?

- Улетели, Владимир Гершевич, - ответил Владимир Михайлович. - Сестра не уследила. При проветривании. Впрочем, это ненадолго. До магазина и обратно. Вы же знаете.

- М-да... - Будкер, покачнувшись, достал из кармана платок, снял очки и начал задумчиво протирать круглые толстые стекла. - Как это там?.. "Пьянящее чувство полета..."

- Пьянящее, пьянящее, - подтвердил Субботин. - Сдается мне, хлебнем мы ещё с этим чувством... Может, в Минздрав позвонить?

Главный врач не успел ничего ответить. Дверь в кабинет распахнулась, и в верхней части дверного проема показалась голова. Она располагалась таким образом, что обладатель её, по всей видимости, висел в коридоре за дверью под потолком вверх ногами.

- А, вот оне где! - хрипло произнес нежданный гость, точнее, одна голова его, ибо больше ничего из кабинета видно не было.

В ту же секунду ещё две головы высунулись с двух сторон - справа и слева. Торчали они строго горизонтально, одна напротив другой, и можно было предположить, что остальные части тела распластались тоже горизонтально вдоль стен коридора.

Все три головы принадлежали лицам мужского пола. Лица эти были одинаково угрюмы, небриты и имели одинаковый, слегка лиловатый оттенок.

- Вот где оне! - повторила верхняя голова.

Две остальные хранили молчание.

- Чем могу быть полезен? - спросил главный врач, приподнявшись над стулом и развернувшись в сторону двери.

- Чо? - ответила вопросом на вопрос голова вверху.

Хирург Субботин предпринял более решительные действия. Он оттолкнулся ногой от стола, быстро переместился в пространстве и, оказавшись подле дверей, пристально глянул на визитеров.

- В чем дело? - Голос хирурга был ровен, но суров. - В чем дело, спрашиваю? Почему не в палате?

Две головы, торчавшие справа и слева, что-то невнятно хрюкнули и тут же исчезли. Верхняя голова дернулась, но осталась на месте.

- А чо? - вновь переспросила она, снизив, однако, тон. - Чо, уж и спросить нельзя?..

Субботин поднялся выше и оказался лицом к лицу с вопрошающим.

- Ну, - строго произнес он, - и что у вас за вопрос?

Владимир Гершевич Будкер быстро подплыл к коллеге и тронул его за локоть.

- Погодите, Володя, - сказал он. - Погодите. Надо же вы-слушать. Возможно, что-то случилось.

- Во, во! - хрипло заявила верхняя голова, осмелев от неожиданной поддержки. - Случилось! Устроили, понимашь, хренотень! Ты мне ответь. Ежели теперяча летать можно, то чо ж за порог не пускают? Свобода нынче, едрен шишка, или не свобода?

Голова обращалась непосредственно к Будкеру, изредка косясь на хирурга.

- При чем тут свобода? - недоуменно спросил главный врач. - Здесь, уважаемый, больница. Я бы попросил вас не волноваться и выполнять предписание врачей. Что же касается всех этих явлений...

- Явлений? - Голова в дверях не дала ему договорить. - Явлений, говоришь? Мы вот ещё разберемся, что вы тут за явления устроили. Чем это у вас тут колют, что народ, понимашь, как мухи, поразлетался... Душа вон вся извелась. Ей покой нужен. Хоть стопаря для покою принять. Ан нет! Обратно взад - лежи и не двинься. Сколько ж терпеть-то?