Кухтик сделал понятливое лицо и кивнул. Потом на всякий случай кивнул ещё раз.
- Ну вот и хорошо. Иди, работай. И бдительность, значит, проявляй... Иди.
Дверь с грозной табличкой захлопнулась за Кухтиком. Он сделал глубокий выдох.
Перед тем как покинуть институт, Кухтик решил заглянуть в свою мастерскую, где вскоре опять предстояло ему работать. Он спустился на один этаж и увидел стоящего у окна растрепанного Беню
первого вновь встреченного знакомого в этих стенах. (Не считая, конечно, Большого Начальника По Кадрам.)
- Кухтик! - сказал Беня. - Это ты?
- Это я, - сказал Кухтик.
Они сели на широкий подоконник. За стеклами видна была аномальная помойка.
- Сколько ж ты у нас не был? - спросил Беня.
- Два года, - ответил Кухтик. - С половиной.
- Да, - сказал Беня. - Много воды утекло. Много... Ты теперь что ж, снова здесь будешь работать?
- Ага, - подтвердил Кухтик. - У вас тут как?
- У нас тут новости, - сказал Беня.
- Насчет помойки? - спросил Кухтик.
Беня с удивлением посмотрел на него.
- Мир слухами полнится, - сказал он. - Шила в мешке не утаишь... Слышал, значит... Ну, и что же ты слышал?
- Ну, вроде там дыра какая-то.
- Дыра, дыра... - пробормотал Беня. - Похоже на то...
- Вообще-то мне академик про это рассказывал, - признался Кухтик. Еще давно. До армии.
- Академик?.. Тебе?.. - Беня недоверчиво поднял брови.
- Мне, - немного обидевшись, повторил Кухтик. - Он к нам в мастерскую заходил. Ночью. Я там работал, и он мне про аномалии рассказал.
- Оч-ч-чень интересно, - произнес Беня. - Теперь и ты, значит, у нас посвященный... Ай да Бермудянский...
- Это кто? - спросил Кухтик.
- Да это я так... Ну, в общем, раз уж ты в курсе дела, слушай. Расскажу тебе сказочку...
Беня привстал, вынул из кармана пачку сигарет и закурил. Прежде Кухтик за ним этого не замечал.
- Значит, так, - начал Беня. - Есть, понимаешь, всякие чудеса на земле. Вот летит, к примеру, самолет. Летит себе, летит. А потом - раз, и нет его... Пропал... Но бывает ещё и почище. Летит он, летит, потом пропадет, а потом - вот те на! - снова появится как ни в чем не бывало. Его, понимаешь, ищут, по небу шарят, нигде найти не могут, а он появится вдруг невесть откуда и спокойненько себе приземляется. Ну, пассажиров начинают расспрашивать - где, мол, вы были? А они ничего понять не могут. Летели, говорят, и летели. В чем дело?.. А дело в том, что часы у них представь себе! - одно время показывают, а у тех, кто на земле сидел, другое. Скажем, на полчаса больше. И где они эти полчаса пропадали, никому не ведомо... Вот какие случаются чудеса в одном странном месте...
Беня посмотрел на Кухтика, затянулся, выпустил изо рта тонкую струйку дыма и продолжил:
- Ну и родилась тут у некоторых ученых мужей теорийка. Что, дескать, попадает этот самый самолет в такую, понимаешь, дырку. Где и время иначе течет, и вообще непонятно, что происходит. И на-звали они эту дырку пространственной аномалией... Не многие, правда, в это дело поверили, но институт наш, к примеру, для поиска этих аномалий создали. Не знаю уж, кому такая прекрасная мысль в голову прийти могла...
Беня ещё раз затянулся и спросил у Кухтика:
- Слушай, ты, может, тоже курить начал? А я тебе не предложил. Извини... На вот, угощайся.
Кухтик взял сигарету. Беня чиркнул спичкой, дал ему прикурить и стал завершать свою сказку:
- Одним словом, мало кто верил в это дело, кроме нашего академика. Смеялись над ним все. И я, грешный, смеялся. А он возьми и открой самую что ни на есть аномалию. И не где-нибудь, а вот здесь - под окошком.
- На помойке? - спросил Кухтик.
- Ага, на помойке. Как раз на этой помойке... Она, наша чудная помойка, очень, знаешь, странно себя ведет. Уменьшается она, понимаешь, в размерах... То есть КАК БЫ уменьшается. А с другой стороны - вроде и нет. Вот какие фокусы...
- Так это что ж, - спросил Кухтик, - получается, ЛИПА скоро совсем к моему дому подъедет? Так, что ли?
- Да нет, - ответил Беня. - ЛИПА на месте остается. И дом твой на месте остается. Но вот если ты, скажем, от своего дома сюда пойдешь, то сегодня за полчаса доберешься, а через месяц, может, на минуту раньше. А то и на две.
- А ты что, тоже ходил? - настороженно спросил Кухтик.
Беня замялся.
- Ну, понимаешь, это не эксперимент, конечно... Просто я тут посмотрел, как наш друг по утрам упражняется, ну и тоже... В общем... в общем, получается, что какая-то аномалия вроде там есть...
- И что ж теперь будет?
- А ничего не будет, - сказал Беня.
- Почему?
- Да потому, что есть, понимаешь, такая штука в науке. "Воспроизводимость эксперимента" называется. Если у тебя один или два раза получилось, то это ещё ничего не значит. Надо, чтоб много раз одно и то же выходило. И чтоб другой повторить мог.
- А у тебя не выходит? - спросил Кухтик.
- Ну, пару раз вышло... Больше не выходит.
- А чего вышло? - Кухтик вытянул шею и даже привстал с подоконника.
- Вышло, что быстрее дошел. Вот что вышло.
- Так, значит, все-таки едут они друг к дружке? Дом мой с институтом?
- Нет, Кухтик. Никуда они не едут. И метров там столько же. Просто когда ты по дороге протопаешь и через место это пройдешь, то дорога тебе короче покажется. Понял?.. Ты не только метры эти проскочишь. Ты время проскочишь. Ну, и пространство - тоже... Проскочишь и сам не заметишь... Аномалия это. Понимаешь? А н ом а л и я...
- Не. Не понимаю, - признался Кухтик.
- Вот и я не понимаю.
Беня тяжело вздохнул.
- Может, Кирилл бы понял, - сказал он, глядя в окно.
- Ну, а что твой Кирилл думает? - спросил Кухтик.
- Не знаю я, что он думает, - ответил Беня и неожиданно помрачнел. Нет теперь здесь Кирилла... Нету... Увезли нашего Кирилла отсюда... Много наш Кирилл говорил...
Беня затянулся и бросил окурок в урну, стоявшую подле окна. Потом плюнул туда же. Он сделался совсем мрачным, встал с подоконника, постоял и добавил:
- А может, это мы много молчали...
Кухтик понял, что больше к Бене приставать не надо. Но, чтоб как-то закончить разговор, он задал ещё один вопрос.
- А где академик ваш? - спросил он.
- Вон где наш академик... - Беня кивнул в сторону окна. - Начальство ждет.
Кухтик посмотрел за окно и увидел стоящего на краю помойки академика.
- Поди посмотри, если хочешь, - сказал Беня. - Сейчас там, полагаю, небольшой цирк будет.
Кухтик встал и протянул хмурому Бене руку.
- До свидания, - сказал он. - Я теперь в мастерской опять. Ты заходи. Ежели там прибор починить... И вообще.
- Спасибо. Зайду, - сказал Беня. - А ты пойди на академика глянь. Вон он, наш Бермудянский...
* * *
Академик Иванов-Бермудянский ждал приезда начальства.
Два с половиной года потратил он на то, чтобы заинтересовать своим открытием хоть кого-нибудь из столичных руководителей. С приходом каждого нового Предводителя новая искра надежды загоралась в нем. Но разгореться этим искрам было не суждено. Последняя поездка в столицу на заседание Высшего Органа окончательно доконала академика. Между тем долго сохранять в тайне эксперименты на помойке, конечно, не удалось. Среди сотрудников поползли слухи. Многие стали поглядывать на своего директора, мягко говоря, странно. Пришлось собрать ведущих специалистов и объяснить им, что происходит. Никто, разумеется, не позволил себе высказать сомнение, но восторга в речах собравшихся почему-то не было.
Несколько месяцев подряд помойку ежедневно измеряли рулетками по всем направлениям. Результаты получались одинаковыми. Предлагать же сотрудникам шагать каждое утро вдоль помойки, считая собственные шаги, он не рискнул. Это было как-то ненаучно. Однако сам Иванов-Бермудянский исправно проделывал свой опыт, и у него получалось, что проклятая помойка периодически все-таки уменьшается. Не так часто, как прежде, но иногда черт возьми! - уменьшается... Было отчего сойти с ума.
