Эдгар Что ты говоришь, Нюся? Ты специально меня обижаешь, да? Хочешь, чтобы я распалился и зарезал его! Я знаю, ты этого хочешь, и, видит бог, ты этого добьёшься!
В другой комнате.
Зунков (Валентине). Что они там говорят? (Толкает её к двери, она подслушивает.) Умерли они там, что ли? Прямо в скважину слушай, удобней! Ухо подставь и слушай, всему учить надо!
В другой комнате.
Настя Мой рыцарь!.. Я знаю, ты защитишь свою даму сердца!
Эдгар Но учти, что в этом случае я перережу здесь всех! Сначала его, потом тебя, потом свидетелей, потом убью себя сам!
Настя Это слишком, Эдди, останься жить, слишком много крови! Ты должен жить ради своей матери, она тебя так любит!
Эдгар У меня нет матери! Ты мне мать, и отец, и брат, и сестра, и жена, и ребёнок, моя маленькая девочка.
В другой комнате.
Зунков (Валентине.) Что они там?
Валентина Он говорит, она его отец.
Зунков Как это может быть?
Валентина пожимает плечами.
Слушай, слушай, не отвлекайся, а то опять ничего не поймёшь!
Валентина Слушай сам, если не веришь.
Зунков Тебе, наверное, доставляет удовольствие всякий раз, когда я говорю, что глухой. Да, я глухой и старый, а ты молодая, да дура. Слушай давай, там сейчас такое начнётся! Лучше чем в кино.
В другой комнате.
Настя Мне так всё дорого в этом доме, Эдди... и бесконечно больно... Я готова целовать эти стены... Они живые! Они слышат меня! Они скучают! Не держи меня! Пусти! (Вырывается из его рук, вскакивает и действительно начинает целовать стены.) И мне не стыдно! Ни капельки! Вот ни на полстолечко! (Продолжает целовать стены, стулья, стол, настольную лампу, вещи на столе.)
В другой комнате.
Зунков (Валентине). А сейчас что?
Валентина (Смотрит в скважину.) Целует стены, настольную лампу, телефонную книгу.
Зунков Зачем?!
Валентина Взбесилась, наверное.
В другой комнате.
Эдгар Хотя бы вытирай грязь, Нюся!
Настя Вэтом доме нет грязи!.. И даже пыли! К нему ничего не пристаёт. Это не дом, а храм! (Вынимает из стола бумаги, целует, углубляется в чтение.)
В другой комнате.
Зунков А сейчас?
Валентина Хвалит меня за чистоту.
Зунков Неужто успокоилась? (Слушает через дверь.)
В другой комнате.
Настя Он ведь ещё и пишет, я тебе рассказывала? Он такой разносторонний! Вот послушай! (Читает.) "Состояние непрекращающегося свидания с того момента, когда я впервые коснулся её руки, с тех пор не покидало меня, и тут не мешало ни время, ни расстояние...". Это он про меня...
Эдгар Ну-ка, дай сюда! (Вырывает из её рук, молча читает.)
В другой комнате.
Валентина Точно про неё, Зунков?
Зунков Чтоб мне провалиться сквозь землю, если про неё... Чёрт его знает... Может, про тебя, не знаю, какая разница?
Валентина Я тебе дам разницу!
Зунков Какое ты ещё дитя!
В другой комнате.
Настя Ты понимаешь, Эдди? "Состояние непрекращающегося свидания!" Это про меня! Он до сих пор любит меня втайне, нет, я не могу! Он хочет вновь коснуться моей руки, представь! Ни время, ни расстояние не властно над любовью, Эдди! Он был в Средиземном море, а я его чувствовала, я просыпалась от его прикосновения, это правда, я сейчас понимаю, что это правда, ах, какое несчастье! Что мы натворили?! Что мы все натворили, мой бедный Эдди!
Эдгар (Нетерпеливо.) Вот, вот, вот! Слушай! (Читает.) "Её золотистые глаза под опушкой дымчатых ресниц и чуть припухшими веками так внимательно смотрели на всё при кажущемся равнодушии, тогда как губы находились в постоянном выражении изумления, будто ей зримо являлась тайная игра молекул внутри предмета...!. Конец цитаты.
В другой комнате.
Валентина (Уверенно.) Нет, не про меня.
В другой комнате.
Эдгар Это не про тебя, Сюшенька.
Настя Не может быть! Прочитай сначала.
Эдгар "Эти золотистые глаза".
Настя Бред какой-то! Разве бывают "золотистые глаза"?
Эдгар Но если блондинка?
Настя Тогда - рыжие.
Эдгар Вероятно, имеются в виду "жёлтые глаза", от ярости, понимаешь?
Настя Какая гадость! И эти его "заплывшие веки"!
Эдгар Чуть припухшие!
Настя Просто какая-то заплывшая морда. Как он мог? Я умру сейчас!
Эдгар Соринка с твоей головы и ему крышка, ты знаешь!
В другой комнате.
Валентина (Зункову.) Он тебя зарежет.
Зунков Вот как раз его-то я не боюсь. Это не противник.
Из ванной комнаты выходит Венера. Как пьяная, проходит мимо Зункова и Валентины в соседнюю комнату и, не обращая внимания на молодую чету, ложится на тахту.
Венера Умоляю! Дайте мне отдохнуть. Полчасика! Мне больше не надо. Ну, поймите же, я двадцать четыре дня не сомкнула глаз!
Настя (Командует.) На меня смотреть! В глаза!
Венера в испуге выпрямилась и смотрит, не отрываясь, на Настю.
Не мигать! Кому говорю! (Эдгару.) Какой цвет, Эдди?
Эдгар Зелёные... Но веки припухшие... Это не та.
Настя (Представляется, протягивает ей руку.) Настя.
Венера Венера
Настя Милосская?
Венера Нет, наша.
Настя Тогда спи.
Зунков (Входит в комнату, открывает объятия.) Эдгар, родной, прости подлеца, вот только вымыл руки. Ты спрашивал, сколько мыть, а вот представь: только вошёл в дом и сразу вляпался в краску. Студентки мои, дизайнерши, - ох уж эта мода на дизайн! - поставили открытую краску не туда, куда надо, куда я её обычно кладу, на место, на место, и вляпался! Они готовятся к экзамену, им не до уборок... завтра экзамен... Я ведь начал преподавать... так сказать, передавать опыт... Мне все говорят: "Давно пора делиться тайнами мастерства, Олег... Павлович!" Боятся меня, ужас! Я очень строг с ними! На время Греции и мастерскую отдал, всё лучше, чем в общежитии, верно? (Словно только что заметил Настю, потупил глаза. Дрогнувшим голосом.) Здравствуй, Анастази!
В комнату входит Валентина, чуть трясёт Венеру за плечо.
Валентина Вы уж простите, Олег Павлович, Венера к зачёту готовилась, зубрила-зубрила, она так вас боится, двадцать четыре дня не спала... и вот свалилась. Я сейчас её подниму, и мы пойдём, извините.
Зунков Ни в коем случае, пусть ребёнок отдохнёт. И потом, куда вы пойдёте? Метро закрыто, на дворе ночь. (Эдгару и Насте.) Не верьте им, я им зачёты не глядя поставлю, мартышкам.
Валентина Мы думали, вы послезавтра приедете.
