Сосед. Как же так, помилуйте! Нет, я так не согласен. Раз я женюсь, значит костюмы и так мои. Тогда отдайте мне деньги. Или я жениться не буду.

Брат. Нате, выкусите — отдайте ему деньги. Сестра, может быть, уже развелась, может быть, она женщина, может быть, у нее больное самолюбие. А он — жениться не будет.

Сосед. Как же так… И за квартиру я задаток дал. Как же так. Нет, ей-богу, я так не могу… Я… Я…

Брат. Об чем вы загораетесь? Ну, хорошо, я вам отдам половину.

Входит ломовик.

Ломовик. Эту, что ли, мебель везти?

Брат. Эту, эту.

Сосед. Да, а мебель? А зачем вы тогда мебель продаете? Зачем же вы мою мебель продали? Не трогайте мою мебель. Ей-богу, я не буду жениться. Глядите, чего он делает — он роняет мою мебель.

Брат. А чего ж вы тянули канитель? Только своим поведением срамили женщину. Вот женились бы раньше, и мебель бы вам осталась.

Сосед. Как же, помилуйте, раньше — вы же мне только сию минуту сказали, чтоб я женился.

Брат. А сами вы не могли додуматься? Вот и отвечайте теперь за все.

Сосед. Ну как же так, ей-богу.

Брат. А идите вы к лешему! Вот глядите, никак невеста идет.

Входит жена.

Сосед. Анна Васильевна, что ж это такое? Я чего-то не пойму. Пущай они не трогают мою мебель.

Брат. Мебель продана — об чем толковать. (Сестре.)

Ну что, развелась? Только быстро отвечайте.

Жена. Развелась. А кухонную посуду соседям продала.

Сосед (визгливо). Как кухонную посуду?! Зачем же вы мою кухонную посуду продаете? А мы из чего кушать будем?

Брат (сестре). Какой паскудный у вас жених попался. Мы так славно расторговались, а он все недоволен — кричит, как сова. А мне как раз нездоровится сегодня — у меня голова болит.

Жена. Чего ж нам с ним довольным-то быть?

Сосед. Вот именно. Тогда пущай нам наши деньги отдает.

Брат. Ладно, заткнися. Сказал — дам половину. (Ломовику.) И вот это. Это тоже выносите.

Сосед. Прямо у меня голова, как в тумане. Чего-то я ничего не понимаю.

Брат. Хоть к невесте-то подойдите" Стоит, как, болван.

Жена. Чего вы на них кричите — видите, совсем запутали человека. (Подходит к нему. Нежно разговаривают. Целуются.)

Брат. А ну, сестра, пригласите там каких-нибудь гостей, — охота маленько станцевать.

Сестра уходит.

Сосед. Ей-богу, я танцевать не буду. У меня сегодня настроение какое-то неподходящее — чего вы мне танцы навязываете.

Брат. А зачем женился? Не надо было жениться.

Входит Горбушкин.

Горбушкин (поет). Колокольчики-бубенчики звенят, звенят. Про ошибки моей юности твердят…

Жена. Гриша!

Горбушкин (не замечая разгрома в комнате). Очень вежливо поступили. Очень. — Извиняемся, говорят, что повестку не по почте прислали, очень, говорят, вы срочно нам понадобились свидетелем. — Ага, говорю, конечно, я с этим и шел — свидетелем. Я говорю: колокольчикибубенчики… По какому делу, говорю, я свидетелем? Они говорят, и так вежливо, красиво: Расскажите, говорят, нам, чего знаете про Щукина. Он, говорят, в короткое время проворовался. — Пожалуйста, говорю. Беру стул, присаживаюсь этак вот к сто… (Испуганно смотрит на полупустую, развороченную комнату.) Это чего? Это, я говорю, чего?

Брат жены на цыпочках осторожно смывается.

Жена. Это… это мы думали… Это мы, Григорий Иваныч…

Сосед. Прямо голова как в тумане.

Горбушкин (орет). Это чего?! Это чего в моей камере происходит!

Входит ломовик.

Ломовик. Все, что ли? Трое стоят, раскрывши рты.