Но на что в таком случае рассчитывает Контроль? Что по каким-то причинам Наблюдатели останутся вне поля битвы?
Тогда чего опасаться? Зачем посылать отлично подготовленную, но малочисленную десантную группу с легким вооружением? Несколько сотен кадровых солдат с тяжелой боевой техникой все равно эффективнее.
Или Контроль надеется, что присутствие небольшого военного контингента удастся скрыть, вторжение под патронажем Наблюдателей пройдет малыми силами и диверсантов будет ждать сюрприз?..
Я вдруг вновь почувствовал непоколебимую уверенность.
Все правильно. Общий план хороший. Надо просто разобраться и аккуратно выполнить свою часть работы.
Несмотря на срочность, вылет все-таки перенесли на следующий день. Группу несколькими рейсами доставили на орбиту, где ее ждали скоростной транспортник и четыре крейсера сопровождения.
Толкотня, расселение, встречи…
Со многими оперативниками я был знаком, с некоторыми участвовал в совместных операциях. Тех, кого видел впервые, набралось не более десятка.
Как выяснилось, расчет курса уже произвели, и в прыжок корабли ушли, едва закончилась погрузка. Однако впервые в моей практике перелет на этом не закончился, а только-только вступил в наиболее протяженную фазу. Предстояло долгое – в четверть арка – путешествие от точки выхода до Кии.
Изображение планеты, возле которой мы вынырнули, транслировалось на добрую половину обзорных экранов. Гигантский темно-оранжевый шар с грязными коричневыми разводами и ожерельем спутников.
Легко представить разочарование первопроходцев. С новым миром, включенным Наблюдателями в общую транспортную сеть, всегда связывались особые надежды.
Казалось бы, энтузиазм исследователей, побывавших в десятках систем, видевших более сотни планет, должен поиссякнуть, а изучение новых миров стать рутинной работой, не вызывающей особых эмоций. Но почему-то выходило иначе.
Не знаю, чего ждут, на что надеются те, кто первым направляется в систему, координаты которой только-только выдали Наблюдатели. Не знаю, что хотят там увидеть… Вопреки теориям, гласящим, что законы развития едины для всех уголков Вселенной. Вопреки статистике, утверждающей, что шансы встретить нечто действительно новое – ничтожно малы… На Кие мечты стали реальностью.
На протяжении всего полета дни походили один на другой. Знакомство с материалами о планете и наземных объектах, групповые тренировки.
Дважды Син проводил общий инструктаж, где излагал подробности недавних конфликтов на Эроне. Инопланетник тоже упоминался. Судя по реакции большинства, существование элиноида новостью не стало.
На особенностях киянской биосферы Син остановился подробнее: схемы, выкладки ученых, стереозаписи, открытия и странные, противоречивые результаты.
На сегодняшний день не удалось установить даже возраст биосферы Кии. По расчетным моделям, он должен был составлять десятки миллионов арков. Однако до сих пор не было найдено ни одного вещественного тому подтверждения – ни окаменевших насекомых, ни вмерзших в каменные толщи органических образований. Словно уже готовую биологическую систему выложили на планету, предоставив возможность развиваться дальше.
При этом система была не просто сбалансирована и самодостаточна, но и почти идеально выстроена. В нее входило ровно столько элементов, сколько необходимо для поддержания существования. Растения, зачатки животного мира, микроорганизмы – все подобрано в точных пропорциях, каждый вид выполняет свою функцию предельно эффективно. Совершенная биосфера, готовящая площадку для дальнейшего развития… кого? Ответа пока не было.
Сердцем исследовательского комплекса на Кие оказался поселок, в котором проживали более двух сотен элиан.
Огромная цифра.
Будь на планете полноценная колония или хотя бы осуществляйся подготовка к ее созданию на базе научного центра – подобный размах выглядел бы естественно. Атак…
Примерно пятая часть научников и обслуживающего персонала работала на полигонах – трех кусочках планеты, отсеченных от остального мира, где в замкнутом пространстве воспроизводился сокращенный природный цикл, свойственный биосфере Кии.
Два полигона располагались неподалеку от поселения. Третий, превосходящий по размеру поселение и другие полигоны вместе взятые, – на значительном удалении.
Кроме поселения и полигонов, на планете были развернуты два десятка автономных станций с ретрансляторами. Посещались они изредка и в основном для профилактических работ.
При дальнейшем изучении материалов стало ясно, почему полномасштабной колонизации Кии ждать не стоит. Планета пятого типа: едва согреваемая на экваторе, с навеки вмерзшими в землю ледяными горбами на полюсах. Ураганные ветра почти круглый год. Атмосфера по элианским меркам разреженная, о полноценном дыхании речь не идет. И тем не менее жизнеформа зародилась именно здесь…
Подробности проводимых исследований не излагались. Упоминалось лишь, что основной объем исследовательской работы выполняется не в центральном поселении, а на полигонах. Один из них и был отмечен в информпакете Контроля как ключевой район, который наравне с поселением может стать первоочередным объектом атаки.
Почему из трех живых биолабораторий выделили лишь одну, я не понял. Ни в общем блоке данных, ни в техническом описании самого полигона я не заметил чего-то выдающегося, отличающего объект от собратьев.
Беседы с Сином вопросов, как правило, не снимали. По его словам, организация операции лежала на Совете и нескольких элианах из верхушки Контроля. Сам он являлся лишь полномочным представителем Контроля, посвященным в детали немногим более меня.
Тактические схемы наших действий на Кие подробно проработаны не были. Имелись лишь общие наметки и соображения. Видимо, операция действительно готовилась в крайней спешке.
Приходилось разрабатывать варианты действий на ходу. С аналитиками десятой категории руководство, правда, поскупилось. Но твердых «девяток» выдало. На деле – разница небольшая. Десятая категория – почетная, отражающая не столько мастерство и опыт работы, сколько некое значительное достижение. Свою десятку я заработал во время первой операции на Эроне. Пошли вместо меня другого, мог до сих пор ходить в «девятках».
К моменту, когда перелет подошел к концу и наша небольшая эскадра достигла орбиты Кии, аналитики выстроили достаточно подробную картину возможного развития событий в случае внешней атаки. Выдали оптимальную диспозицию и способы организации обороны от предполагаемого противника. Так что на первые несколько суток задачи оказались определенными и весьма масштабными. Не предвиделось ни отдыха, ни малейших пауз в графике работы.
Садились мы ночью, и разглядеть на обзорных экранах даже общие черты исследовательского комплекса не удалось. Лишь видно было, как далеко внизу мягко мерцает тонкий узор посадочных огней – скорее дань традиции, нежели действительная помощь навигационным системам.
Касание первого модуля. Второго, третьего… Четвертый, командный, мягко, почти без толчка опустился на пружинящую поверхность космодрома. Такого столпотворения здесь не было с момента основания центра, когда транспорты с материалами и оборудованием без перерыва сновали на орбиту и обратно.
Все. На месте. Теперь предстояла малоприятная, но неизбежная процедура, пройденная мною на десятке планет, – общение с комитетом по встрече, переходящее в брюзжание и взаимное недовольство.
Ученые с незапамятных времен терпеть не могли присутствие военных на своей территории. И хотя понимали – если мы здесь, значит, это необходимо, – относились к нам, как правило, прохладно.
Но в этот раз меня сумели удивить. Комитет по встрече состоял всего из трех элиан: директора исследовательского поселения, его помощника и начальника снабжения, под чьим руководством предстояло расселяться.
Последовали короткие, без напускного дружелюбия приветствия. Однако неудовольствия от нашего прибытия я не уловил ни в мимике, ни в психосферах встречавших.
