— Тебе развернуть? — спросила Кэтлин.

Но Терону ее помощь не понадобилась. Он решительно принялся раздирать бумагу. За последние несколько часов мальчуган здорово наловчился вскрывать подарки.

«О Господи, — против воли рассмеялась Кэтлин, — он совсем с ума сошел».

В коробке оказался ярко-красный трехколесный велосипед со звоночками, колокольчиками и даже полицейской сиреной. Терон немедленно нажал на кнопку, и раздался оглушительный вой. С кухни в панике прибежали Элис и Джордж.

Увидев, как завороженно взирает Терон на свое сокровище, они расхохотались. Джордж подсадил малыша на сиденье, но пухлые ножки никак не могли дотянуться до педалей. Тем не менее Терон сиял горделивой улыбкой. Тут Кэтлин впервые обнаружила, что у мальчика точь-в-точь такая же ямочка, как у Эрика. Еще одно неопровержимое доказательство.

— Эрик просто полоумный, — покачала головой Кэтлин.

Джордж и Элис удивленно взглянули на нее, и Кэти поняла, что выдала себя. Она густо покраснела. Вполне возможно, что ее отношения с Эриком уже ни для кого секретом не являются. Джордж ведь слышал, что вопила Хэйзел в больнице, и наверняка рассказал об этом жене. Терон как две капли воды похож на отца.

Однако если супруги о чем-то и догадывались, виду они не подавали, к своей хозяйке относились по-прежнему дружелюбно и уважительно.

— Ничего, скоро подрастешь, — сказал мальчику Джордж. — А там Эрик научит тебя кататься.

— Рик, Рик, — повторил Терон и снова нажал сирену.

— Да-да, обязательно научит, — пробормотала Кэтлин, делая вид, что очень занята сбором рваной оберточной бумаги.

Отужинав традиционной индейкой, все перебрались в гостиную, где горела елка. Хэйзел в столовой так и не появилась, она праздновала Рождество в одиночестве. «Что за нелепое создание», — думала Кэтлин, поневоле испытывая к золовке жалость.

Джордж и Элис ушли, Тэрона уложили спать, а Кэтлин все сидела в гостиной с бокалом вина, глядя на огни елки. На глазах у молодой женщины выступили слезы. Она чувствовала себя в этом доме чужой. У нее нет своего дома. Сын есть, а дома нет. Здесь всегда будет хозяйкой Хэйзел. Как только станут известны условия завещания, нужно переехать в другое место. Кэтлин все равно бы это сделала, даже если бы Хэйзел ее не выгоняла. Но куда уехать? Где ее настоящий дом? Ах, Эрик…

С кем он проводит Рождество? Сердце защемило. Может быть, сидит у камина с какой-нибудь женщиной, обнимает ее, целует… Немедленно прекрати! Думать об этом нельзя. Иначе сойдешь с ума. Но если не думать об Эрике, то вообще умрешь. Нужно было с кем-то поговорить. Кэтлин сняла трубку и позвонила тем, кого когда-то считала своими самыми близкими людьми.

— Эдна, поздравляю с Рождеством!

— Кэти! Как я рада тебя слышать. Би Джей, выключи свой чертов футбол и возьми другую трубку. Это Кэтлин.

— Здравствуй, голубушка, — загрохотал в трубке голос Би Джея.

На душе у нее сразу потеплело. Вот он, самый лучший из рождественских подарков.

— Прежде всего я хочу вас поблагодарить за цветы, присланные на похороны. Я отправила вам открытку, но она, наверное, еще не дошла.

— Дорогая, какие могут быть благодарности. Если бы у нас была такая возможность, мы бы к тебе приехали, приглядели бы за тобой.

— Да-да, я знаю. Я так рада вас слышать.

— Кэтлин, — сказала Эдна. — Как ты, как ребенок? У вас все в порядке?

В ее голосе звучала любовь и нежность, и Кэтлин не выдержала. Она рассказала всю свою историю, начиная с того самого дня, когда она и Эрик отправились в Форт-Смит.

— Тэрон — сын Эрика, — сообщила она.

— Кэтлин, мы не такие маразматики, как ты думаешь, — хмыкнул Би Джей. — Мы давно об этом догадались. А сам-то Эрик об этом знает?

— Да, знает, — спокойно сказала Кэтлин и начала рассказывать вторую часть своей саги — о том, как Эрик вновь появился в ее жизни, как непросто складывались их отношения, как они соединились вновь на Багамах. — Я по-прежнему люблю его. Я переспала с ним, а когда вернулась, Сет умер…

Тут Кэтлин разразилась душераздирающими рыданиями.

— Кэти, бедная девочка, — вздохнула Эдна, в ее голосе звучали слезы.

— Ты и этот парень с самого начала грызлись между собой, — заметил Би Джей. — Почему бы тебе не поговорить с ним начистоту, не сказать о своих чувствах.

— Я не знаю, действительно ли он меня любит. Ему нужен только Терон. И я очень боюсь, что он попробует отобрать у меня сына. Без боя я, конечно, не уступлю, но мне придется нелегко.

— Чушь собачья, — прокомментировал ее слова Би Джей.

— Кэтлин, ты говоришь глупости, — подхватила Эдна. — Ты не видела, каким Эрик был, когда ты исчезла. Он буквально сгорал от любви.

Кэтлин грустно покачала головой.

— Нет. Он просто разозлился, что я от него сбежала.

— Он не сделает ничего плохого ни тебе, ни мальчику, — сказал Би Джей. — Я хорошо разбираюсь в людях.

— Ты не знаешь, каким он стал. Он очень изменился. Ожесточился, стал грубым…

— Интересно, с чего бы это? — едко вставила Эдна.

Кэтлин сменила тему, стала рассказывать о Тероне.

— Надеюсь, вы приедете взглянуть на него. Он вам наверняка понравится.

— Он нам уже нравится, — уверил ее Би Джей.

На прощание Эдна сказала:

— А может быть, вы приедете погостить к нам? Терон погуляет по лесу, это пойдет ему на пользу, — Я бы с удовольствием, но не знаю, как сложатся обстоятельства. Тут все так запутано. Поживем — увидим.

Ждать пришлось недолго. Через две недели после Нового года семейный адвокат пригласил Кэтлин и Хэйзел и прочитал им завещание Сета. Содержание этого документа удивило обеих женщин.

Втайне от всех Сет продал акции компании большой торговой корпорации. Условия продажи были такие: Хэйзел остается членом Совета директоров, а универмаги сохраняют названия «Кирхоф» до тех пор, пока Хэйзел жива. Кэтлин тоже имеет право сохранить свой нынешний пост. Она выслушала этот пункт без комментариев, хотя у нее было иное представление о своем будущем.

Дом доставался Хэйзел, как и основная часть остального имущества. Кэтлин получила капитал, показавшийся ей огромным, но по сравнению с долей Хэйзел сумма была незначительной. Кроме того, вдове достался загородный дом к северу от Сан-Франциско. Кэтлин не знала, что Сет владеет этой недвижимостью, хотя, если верить адвокату, дом был куплен более года назад.

Хэйзел пришла в ярость, узнав, что компания выходит из-под ее контроля, но зато утешилась, увидев, сколь незначительная часть наследства досталась Кэтлин. К удивлению Кэти, Терон в завещании вообще не упоминался, что обрадовало золовку еще больше. Она действительно могла торжествовать: ее часть наследства многократно превышала долю вдовы и сына покойного.

— Чтобы через неделю тебя и твоего щенка в моем доме не было, — заявила Хэйзел, едва они вышли из адвокатской конторы. — Исчезни из моей жизни.

Кэтлин не удостоила ее ответом, хоть ей и самой не терпелось поскорее переехать в какое-нибудь другое место. Каждая лишняя ночь под этим кровом была для нее мукой. Еще неизвестно, как повела бы себя Хэйзел, узнай она, кто настоящий отец Терона. Даже странно, что эта хитрая мегера до сих пор не разгадала тайну. Ведь малыш поразительно похож на Эрика.

Очевидно, все дело было в том, что Хэйзел над этим не задумывалась. Ей нужно было просто изгнать Кэтлин из семьи или хотя бы поссорить ее с Сетом, Если бы Хэйзел не была так увлечена этими интригами, она наверняка разглядела бы козырную карту, которая помогла бы ей свести счеты с ненавистной врагиней. Теперь она опоздала. Борьба закончилась.

Кэтлин взглянула в злобное, торжествующее лицо золовки и подумала: «Может быть, рассказать ей всю правду? Но к чему? Хэйзел теперь для меня ничего не значит».

Джордж свозил Кэтлин в долину Напа, где находился ее новый дом. Достаточно было одного взгляда на старый кирпичный особняк, похожий на средневековый французский замок, чтобы понять: им с Тероном здесь будет хорошо.