Оставаясь незамеченной, Рэна медленно пробиралась сквозь толпу к Тренту, радуясь возможности беспрепятственно разглядывать его. К сожалению, это продолжалось недолго:

Трент повернул голову и, похоже, тотчас же заметил приближающуюся к нему Рэну. Расталкивая окружающих, он поспешил в ее сторону.

– Прости меня, Эна, – выдохнул он с ходу, как только оказался рядом с ней. – Я тебе такого наговорил…

Спешащая куда-то по делам дама врезалась в него сзади. Трент подхватил Рэну под руку и повел прочь из толпы на небольшое свободное пространство у стенки, где отгородил ее от окружающих своей мощной спиной. Расстояние между ними было столь незначительным, что Рэне пришлось откинуть голову назад, чтобы посмотреть на него. Трент снял очки и торопливо сунул их в нагрудный карман пиджака. Было видно, что он не на шутку взволнован.

– То, что я сказал тебе в машине, было… было непростительно с моей стороны, – произнес наконец Трент. – Я не хотел тебя обидеть. Просто я был зол как черт.

– Ты не должен оправдываться.

– Нет, должен. Это тебе. – Из-за спины Трент извлек букетик маргариток. – Хотел купить розы, но, к сожалению, их уже распродали. Ты меня прощаешь?

Рэна молча смотрела на нежные непритязательные цветы. Глаза ее наполнились слезами. Она поднесла букетик к лицу и вдохнула сладкий цветочный аромат. Конечно, ей часто дарили букеты. В основном это были экстравагантные композиции из роз и орхидей – их присылали и клерки, и президенты компаний. Для Рэны эти подношения не значили ровным счетом ничего.

Маленький скромный букетик застенчивых маргариток был самым дорогим подарком из всех, которые ей когда-либо доводилось получать.

– Спасибо, Трент. Они очень красивы.

– Я не имел права разговаривать с тобой в таком тоне.

– Я сама виновата.

– Как бы там ни было, я прошу у тебя прощения.

– Ладно, забыли.

Торговый центр был до отказа заполнен народом. Не шевелясь, Трент и Рэна стояли посреди шумной толпы, продолжая глядеть друг на друга.

– Ты меня долго ждала?

– Нет. Я заметила тебя сразу, как только вышла из магазина.

– Мне следовало бы назначить место встречи, но я был настолько взбешен, что забыл это сделать.

– Ничего страшного. Мы все равно нашли друг друга.

– Да, мы нашли друг друга.

Трент не отводи от нее глаз, и слова эти в его устах прозвучали значительно и веско. Трент вплотную придвинулся к Рэне, кончиками пальцев дотронулся до ее лица. Шепча ее имя, он наклонил голову и прижался губами к ее щеке.

Рэна замерла. Несчастные маргаритки, которые она держала в руках, оказались зажаты между их телами. Ее ноздри учуяли особый, только ему присущий аромат, в котором сочетались и запах солнечных лучей, и легкий соленый привкус моря.

На мгновение окружающий мир перестал существовать. Ее сознание всецело занял он. Ей хотелось уткнуться носом в его теплую шею и всей грудью вдохнуть этот волнующий запах. Прохлада его губ растворилась в жарком румянце ее щеки. Рэна чувствовала тепло его неровного дыхания, когда, осыпая поцелуями ее лицо, он продолжал шептать ее имя. Рэне захотелось прильнуть к его мощному телу и не расставаться с Трентом никогда.

Вдруг он замер, будто обдумывая что-то, затем отступил назад.

– Давай уйдем отсюда. – Он взял девушку за руку и повел ее в сторону выхода.

– Кстати, как твое плечо? – поинтересовалась Рэна, когда они уже сели в машину и отъехали от торгового комплекса.

– Ты меня уже в десятый раз спрашиваешь об этом, – рассмеялся Трент.

– Но ты мне так и не ответил. Что сказал врач?

– Он сказал, что к тому времени как начнутся сборы, я буду в прекрасной форме.

– Трент, я так рада за тебя! – стараясь говорить с энтузиазмом, воскликнула Рэна. Но в сердце ее поселилась грусть: когда Трент уедет на сборы, их отношениям придет конец, он покинет ее навсегда.

– Наверное, отдых и спокойная жизнь на природе сделали свое доброе дело. – Трент повернулся к Рэне, и его загорелое лицо осветила улыбка. – Ты голодна?

– Да, – кивнула она. – Я же не обедала.

– Я тоже.

Трент повез девушку в один из своих любимых мексиканских ресторанов. Рэна была не прочь отведать острой латиноамериканской пищи, которая так полюбилась ей в последнее время.

– Ты уверен, что мы выйдем отсюда живыми? – пошутила Рэна, с опаской оглядывая ветхое здание, возле которого притормозил Трент.

Откровенно говоря, это заведение больше походило на второсортный трактир. Над сильно покосившимся от времени крыльцом красовалась выцветшая вывеска. Прочитать название ресторана было практически невозможно – буквы совсем поблекли. За грязными оконными стеклами виднелись яркие искусственные цветы, служившие, очевидно, единственным украшением этого Богом забытого места.

– Конечно, это не самое фешенебельное заведение в городе, но готовят здесь потрясающе.

Трент оказался прав. Они прекрасно провели время и очень вкусно поели. Обслуживала их невероятно толстая женщина. По-видимому, она была с Трентом накоротке: эта толстушка то и дело по-матерински гладила его по щеке и называла ангелочком. За обедом Рэна и Трент много шутили и смеялись.

Они подъехали к дому, когда уже стемнело. Руби встретила их у входа:

– Где же вы пропадали? Я уже начала волноваться. Трент, неужели ты забыл, что сегодня вечером обещал отвести меня в кегельбан?

Рэна заметила, что Тренту явно хотелось избавиться от этой обязанности. Он едва сдержал вздох огорчения и, чтобы не портить настроения тетушке, через силу улыбнулся:

– Конечно, не забыл. Я ждал этого дня всю неделю. Ничего, если с нами поедет Эна?

– Втроем нам будет еще веселее. Но Рэне не хотелось рисковать воспоминаниями о чудесном дне, проведенном с Трентом. Вдруг что-нибудь испортит ее счастливое, безмятежное настроение? Да и тете следует иногда побыть с любимым племянником наедине…

– Знаете, я совсем не умею катать шары и, кроме того, очень устала, – сказала она. – Будет лучше, если вы поедете вдвоем, а я наконец улягусь в постель.

Рэна думала, что Трента ее отказ расстроит. Судя по тому, что Руби еле выпихнула его из дома, так и оказалось.

– Не забудь запереться на ночь, – прощаясь, сказал Трент, всем своим видом демонстрируя, что предпочел бы остаться с ней, а не сопровождать тетушку в кегельбан. Обернувшись в последний раз, он послал Рэне улыбку, от которой на душе у нее стало светло и спокойно.

Зайдя к себе в комнату, Рэна первым делом поставила букетик маргариток на видное место, чтобы все время любоваться ими. Затем она погрузилась в горячую пенную ванну.

Когда Рэна уже выходила из ванной комнаты, раздался телефонный звонок.

– Где тебя носило весь день? – Знакомый голос звучал сердито.

– Во-первых, здравствуй. Мори. А во-вторых, мне нужно было съездить в Хьюстон.

– То же самое мне сказала твоя хозяйка.

– Мори, ты бы гордился мной, если бы знал, сколько денег я заработала.

– Как жаль, что я уже не получаю комиссионных.

Рэна заволновалась – неужели у Мори так плохо с деньгами?

Она хотела было поинтересоваться, так ли это на самом деле, но Мори сразу перешел к делу:

– Ты обдумала мое предложение?

– Да.

– Не тяни, скажи, что ты решила?

– Я отказываюсь.

Конечно, это решение не было скоропалительным. Рэна тщательно взвесила все «за» и «против», прежде чем дать окончательный ответ. Весь прошлый вечер она пыталась убедить себя вернуться к прежней жизни, несмотря на ту горечь, которую испытывала при воспоминании о ней.

День, проведенный с Трентом, заставил Рэну заново переосмыслить прожитое. Нет, она больше никогда не станет прежней. Однажды став «Эной», она достигла многого, и свидетельство тому – преподнесенный Трентом букетик маргариток. Впервые мужчина подарил ей цветы не потому, что ее портреты красуются на каждом углу и появление с ней на людях вызывает зависть у окружающих. Этот скромный букетик означал, что наконец-то ее оценили не за блистательную внешность, а за то, что скрывается за ней.