– Маша глазки сейчас закроет и будет баиньки. А я тебе про маленькую собачку расскажу.
Маша сложила ручки поверх одеяла и доверчиво приготовилась слушать маму.
– Жила-была маленькая собачка. Она была пушистая и очень добрая. Но у нее не было друзей. И вот однажды собачка решила найти себе друга и побежала в лес, она шла через зеленую полянку, на которой росло много красивых и ярких цветочков…
– Эй, вы где, девчонки? – в двери спальни показалась длинноволосая голова Олега.
– Мы усыпляемся, я приду скоро, подожди на кухне.
– Я с вами хочу.
– Олег, она с тобой не уснет.
– Это тебе кажется. Ты вот что, Маришка, иди на кухню и налей себе шампанского, а мне водочки, а я дочу твою усыплю.
– Да ты что, Олег? Это бесполезно, не дури.
– Давай иди уже, мамаша. Маша, Маша, где наша мамаша? – Олег выпроводил не сопротивляющуюся, покорную Маринку.
Она прибрала грязную посуду, поменяла тарелки. Села на подоконник. Хотелось удивляться и анализировать. Но не было ни одной мысли, а ситуация становилась все более естественной. Мама моет посуду, папа укладывает дочь. До Марины доносился негромкий разговор Олега с Машей, девочка что-то лопотала, очевидно, рассказывала о своих делах за день, Олег что-то монотонно бубнил. Марина с бокалом шампанского тихонько подошла к двери, прислушалась.
– ВЕЗИ МЕНЯ, ИЗВО-О-ОЗЧИК, ПО ГУЛКОЙ МОСТОВО-О-ОЙ, А ЕСЛИ Я УСНУ-У, ШМОНАТЬ МЕНЯ НЕ НА-А-ДО… – Олег медленно растягивал слова авторской «колыбельной», – Я С-А-АМ ТЕБЕ ОТДА-А-АМ, ТЫ ПАРЕНЬ В ДОСКУ СВО-О-ОЙ, И ТОЖЕ ПЬЕШЬ КОГДА-ТО ДО УПА-А-А-А-ДА…
Марина открыла дверь и вошла в комнату. Олег стоял на коленях у кровати, похлопывая по спинке засыпающую Машку. Марина подошла, присела рядом на пол, оперлась локтем на кровать, подперев голову рукой. Она смотрела на него глазами жены и матери.
– Олег…
– Уснула…
– Олег…
– Не говори ничего…
Он взял Маринкину ладошку в свои большие теплые ладони и приложил к губам. Потом поцеловал мизинец, постепенно поднимаясь к запястью, все выше, к изгибу локтя. Марина не думала ни о чем, она была пьяна и абсолютно счастлива…
***
…Уличный фонарь ярко бил в окно, освещая часть ночного дома. «Какой же ты худющий», – Марина лежала, свернувшись калачиком, и смотрела, как Олег задергивает шторы.
– Уже почти четыре часа.
– Мне пора?
– Да нет. До семи у нас есть время.
– А потом?
– Потом Машка проснется. Нам в садик. Вовка может прийти.
– Ясно.
– Не обижайся.
– Я не обижаюсь. Просто в лом так рано уходить.
Олег натянул футболку и пошел на кухню. Еще немного полежав в полном оцепенении от происшедшего, Марина пошла следом.
– Курить будешь? – прикуривая, спросил Олег, пламя зажигалки выхватило часть его впалой щеки.
– Не хочу. Олег, ну правда, не обижайся! Все так быстро и неожиданно. Надо все осмыслить. Машка… Вовка… – Марина прижалась к Олегу.
– Не понимаю, причем здесь Вовка твой? И что Машка?
– Ну, новый человек, то-се.
– Вот именно, то-се. Сама не знаешь, что придумать. Думаю, Вове досвидос.
– Ты молодец. Я видела, как ты усыпил мелкую. Ты хороший отец.
– Да я вообще красавчик! А что Вова с вами не живет?
– Не хочет. Да и я уже давно ничего не прошу от него.
– Ну так отправь его. Ты интересная такая! У вас нет никаких обязательств друг перед другом, а ты боишься, что он тебя застукает со мной. Ты что, не имеешь права на личную жизнь?
– Мы официально не обсуждали развод.
– А к чему тебе этот официоз? Есть новые отношения, так и до свиданья!
Марина помолчала.
– А что, у меня есть новые отношения?
– Марина! У тебя есть новые отношения. Они – это я! Я собираюсь перевезти сегодня свои вещи к тебе. Машка уж точно будет рада.
Марина сидела, задумавшись. «Ну, конечно, если Машка…»
– Что молчишь?
– Я думаю.
– О чем?
– О Вовке.
– И что?
– Надо как-то по-человечески с ним, сказать ему.
– Не можешь сама, я скажу.
– Я боюсь. Мне его жалко.
– Это после всего, что ты мне о нем рассказала? Ну ты даешь! Ладно. Я с твоим все улажу.
«Какой ужас. Вовка напьется и сойдет с ума».
– Как уладишь?
– Да не переживай ты так! Бить не буду. Ты же сама понимаешь, что между вами уже нет ничего давным-давно. Фикция, тянете резину. Надо рубануть уже разом!
Марина налила кофе. Она сидела на табуретке, обхватив поджатые ноги, и смотрела на Олега. «Он прав. Он абсолютно прав. Спокоен, уверен. Все за меня решил, и сам все сделает. Будь как будет. Надоел этот цирк шапито».
– Ну что? Чего молчишь?
– Хорошо. Что-нибудь придумаем. Я скажу ему, что у меня есть ты.
– Вот и умница.
– Ирку сегодня разорвет.
– В смысле? Какую?
– Да нашу, из магазина.
– А что с ней?
– Пока ничего. Она к тебе сегодня идет, дверь какую-то покупать.
– О как! Знаешь? Да, она хочет мою дверь купить.
– Да никакую дверь она не хочет! Тебя она хочет затащить в постель!
Марина расстроилась.
– У-у, девчонки! Да у вас поединок за красавца-холостяка! – Олег засмеялся.
Он подошел к Марине, встал на коленки и положил свои руки на ее.
– Ревнуешь?
– Вот еще…
– Не ревнуй. Я реально продаю дверь. И не она ко мне, а я к ней пойду замеры делать.
«Хрен редьки…» – Марина не утешилась. Олег посмотрел на нее. «Испуганная, уставшая от забот, взъерошенная девчонка. Очень милая. Что так притягивает к ней? Простая, веселая, совсем без пафоса. Привыкла довольствоваться тем, что имеет. Пальцы гнуть не будет. Не рано я вещи собрался переносить? Да нет, не рано. В самый раз. Это моя женщина».
– Мариша, обещаю. Только дверь! – Олег встал. – Все! Я пошел домой отсыпаться. Буду до обеда дрыхнуть. Гостя проводи?
Марина закрыла за Олегом дверь. Глаза слипались. «Еще есть три часа поспать. В садик не поведу, матери позвоню… Вовке сказать… Ирка с ума сойдет…» Натянув на нос уютное одеяло, Марина впервые за долгие месяцы крепко уснула.
Тамара Николаевна пришла к девяти. Заглянула в мусорное ведро, открыла дверки шкафчика над мойкой.
– У-у-у, понятно, опять бардашничала с кем-то. Ты посмотри, шампанского две бутылки, – она открыла дверцу холодильника, взяла початую бутылку водки. – И водку пили, ну собака!
Тамара Николаевна бормотала себе под нос, думая остаться не услышанной, она не заметила Марину с Машкой на руках, стоявшую в проходе.
– Мама, покормишь ее? Я на работу буду собираться.
– Да-да, миленька моя, иди, ты нам не нужна, – засуетилась Тамара Николаевна, пряча глаза. – А что, Володя вчера приходил?
– Да, Володя.
– А-а, ну и хорошо. Иди-иди, собирайся. Машенька моя, иди к бабе Томе.
Тамара Николаевна взяла внучку, посадила на высокий детский стульчик и повязала слюнявчик.
– Баба кашки принесла, ам-ам будем, а то маме некогда приготовить, у мамы дела, провались они пропадом,.. открывай ротик.
Маша послушно открывала рот за маму Мию, за папу Ову, за бабу Тёму, за деду Ваю. Невыспавшаяся Маринка, еле волоча ноги, как лунатик, бродила по комнатам, не понимая, что ищет.
– Ну, ты чё там еле шастаешь? Опоздаешь ведь! Спать ночью надо, а не бардашничать!
– Мама, не начинай, без тебя тошно.
– Да без меня все подохли бы давно, – беззлобно, в полной уверенности ответила мать, – во сколько сегодня придешь?
– Как обычно, не задержусь. Мам, мне надо, чтобы ты сегодня или завтра Машку с ночевкой взяла.
– Чё опять? Собрались куда?
– Нет, – Марина смотрела, как Тамара Николаевна нарочито тщательно, поджав губы, выскребывает из тарелки кашу. – Правда, нет, мам. Причина серьезная. Мне поговорить надо с Вовкой.
– Затеяли что?
– Ну не затеяли. Просто разговор серьезный. Возьмешь?
– Когда надо-то? Возьму, куда деваться. Скажи заранее только.
– Ладно. Спасибо, мам!
– Да ладно, иди уже.
