Литмир - Электронная Библиотека

Вдова была сколь благочестива, столь же и трогательна в своей скорби. Она испрашивала господнего благословения для всех, с кем вступала в разговор, передавала их молитвы всевышнему. Кассиди почему-то пришло на ум сравнение ее с бабочкой со стальным хребтом. Под маской ангела скрывалась холодная и волевая женщина, способная, возможно, и на убийство. Проблема состояла в том, что Кассиди располагал лишь несущественными уликами, на которых невозможно построить обвинение. Он не мог доказать ее связь с пасынком, а по всем внешним признакам выходило, что она обожала мужа и глубоко скорбит о его смерти.

Возможно также и то, что истинного преступника на похоронах не было. Последний разговор Кассиди с Клэр Лоран весьма заинтересовал их с Гленном, и они тщательно проанализировали ее поведение. Один абсолютно верный вывод напрашивался сам собой: Клэр лгала.

С самого начала она солгала насчет своего интереса к Джексону Уайлду. Найденная папка явно подтверждала этот обман, но только этот. Далее, Клэр пыталась скрыть некоторые неприятные моменты из своего прошлого, хотя это свидетельствовало лишь о том, что она глубоко переживает за свою мать.

Что же касается видеопленки с записью службы Уайлда, она явно доказывает, что Клэр лгала, когда утверждала, что никогда не встречалась со священником и что была дома в день его убийства. Но в то же время эта видеозапись никак не привязывает Клэр ни к номеру в отеле «Фэрмон», где жила жертва, ни к орудию убийства. И Кассиди, и Гленн знали, что суд присяжных никогда не вынесет приговора на основании таких случайных улик.

Да и кроме того, Гленн почему-то проникся доверием к Клэр.

— Она, конечно, наглая, высокомерная сучка, но я сомневаюсь, что она могла убить. Я настаиваю на том, что это дело рук жены и сына. Нам известно, что они там были. Про мисс Клэр Лоран мы этого не знаем.

Но улика, которую Гленн обнаружил сегодня днем, как раз могла стать тем недостающим звеном в цепи его рассуждений и в корне изменить его мнение о владелице «Французского шелка».

— Этот прощелыга из отеля врет без зазрения совести, — сказал Гленн.

— Похоже. Хочешь, чтобы я им занялся? — У Кассиди уже зачесались руки.

— Сделай одолжение. Если я подкачусь к нему, могу только спугнуть говнюка.

Кассиди, не теряя ни минуты, рванул в «Фэрмон», чтобы успеть перехватить Андре Филиппи.

Он сразу же узнал его, когда тот еще только подходил к регистрационной стойке. Кассиди спешно расплатился за кофе, схватил плащ и стремительным шагом пересек вестибюль.

Андре не слишком обрадовался встрече. На его лице отразилась явная неприязнь.

— В чем дело, мистер Кассиди? Я очень занят.

— Ценю вашу занятость, но я в таком же положении.

— Может быть, вы позвоните завтра и назначите время?

— Сожалею, но мне действительно нужно переговорить с вами именно сейчас. Прошу прощения за причиненное неудобство и обещаю, что наш разговор не займет больше минуты. У вас есть плейер?

— Плейер? — Андре подозрительно посмотрел на Кассиди. — Есть, в моем кабинете. А зачем вы вам?

— Можно мне им воспользоваться?

Кассиди не стал дожидаться разрешения. Он направился прямиком к кабинету Андре, и тому ничего не оставалось, кроме как следовать за ним, причем очень быстро. Войдя в кабинет, Кассиди тут же устремился к аппарату, включил его и вставил кассету.

— Это в высшей степени некорректно, мистер Кассиди.

Если вы хотели встретиться со мной…

Андре вдруг притих — раздался записанный на пленку телефонный звонок. Он услышал свой голос, ответивший в трубку, затем прозвучало знакомое:

— Bonsoir, Andre.

Он тут же узнал этот голос. Вспомнил и сам разговор. Кассиди видел, как съежился метрдотель в своем безупречном черном костюме. Капельки пота выступили на его лоснящемся лбу. Плотно сжатые губы дрогнули. Андре попятился к столу, хватаясь за угол, чтобы не упасть.

— Mon Dieu[6], — прошептал он, а пленка все крутилась, и голос все звучал. Из нагрудного кармана Филиппи достал носовой платок и промокнул взмокший лоб. — Пожалуйста, пожалуйста, мистер Кассиди, выключите это.

Кассиди не стал выключать, но слегка приглушил звук. Он ожидал определенной реакции, но не такой бурной. По сути, он получил гораздо больше того, на что первоначально рассчитывал. Его так и подмывало схватить стоявшего перед ним человечка за грудки и вытрясти из него всю душу. Сдержать свой пыл и гнев стоило определенных усилий.

— Почему бы вам не рассказать мне об этом, Андре? Я даю вам шанс объясниться.

Андре облизал губы и продолжал нервно теребить носовой платок с монограммой. Даже если бы его сейчас приговорили к смертной казни, он все равно не выглядел бы таким подавленным.

— Она знает, что у вас есть эта запись?

У Кассиди бешено застучало сердце. Еще мгновение — и он узнает имя женщины, которой принадлежит голос на пленке. Филиппи уверен, что Кассиди оно уже известно. Только бы не спугнуть его! Кассиди непринужденно пожал плечами.

— Это ведь ее голос, не так ли?

— О, милая. Подумать только! — застонал Андре, съежившись еще больше. — Бедная, бедная Клэр!

Вот уже около часа Клэр разговаривала по телефону с Ясмин. Та была в подавленном состоянии. Клэр подозревала, что она выпила лишнего.

— Он всегда так торопится, — хныкала Ясмин. Клэр эгоистично подумала, что лучше бы подруга продолжала хранить в секрете свой любовный роман. С того самого вечера, когда она во всем призналась Клэр, их разговоры большей частью крутились вокруг этого загадочного любовника и несчастливой доли, которая выпала бедным возлюбленным.

— Он делит свое время между семьей и тобой, Ясмин. Он не принадлежит тебе полностью. Это лишь один из неприятных моментов, которые сопровождают роман с женатым мужчиной. Ты должна или примириться, или покончить с ним раз и навсегда.

— Я уже смирилась. Просто дело в том, что — ну, знаешь, в самом начале наши встречи были спокойнее, романтичнее, что ли.

— А теперь это все наспех: пришел, сделал дело — и привет, мадам. Так ведь?

Клэр думала, что такое грубое замечание разозлит подругу. Но Ясмин вдруг разразилась таким смехом, что невольно подумалось о джунглях и их обитателях.

— Ты не права. В прошлый уик-энд он «поработал» надо мной на славу…

— Ну тогда я не понимаю, на что ты жалуешься. Внезапно голос подруги прервался рыданиями. Клэр никогда не сталкивалась с такой Ясмин; она не плакала даже тогда, когда косметическая фирма, где она работала, предпочла ей другую фотомодель. А именно с того момента у Ясмин начались финансовые трудности. Правда, она и слышать не хотела о том, чтобы принять от Клэр помощь хотя бы в виде займа, и даже обсуждать свои проблемы отказывалась наотрез. Но, как никто другой, зная характер Ясмин, ее гордость, Клэр отступила со своим настойчивым предложением помощи. Она надеялась, что Ясмин согласится принять ее, не доводя ситуацию до отчаянной.

— Иногда мне кажется, что это единственное, для чего я нужна ему, — тихо сказала Ясмин. — Ну, ты понимаешь, я имею в виду-то, чем мы занимаемся в постели.

Клэр тактично промолчала.

— Нет, я знаю, что это не так, — торопливо поправилась Ясмин. — Наши отношения — это не просто физическая близость, это гораздо больше. Просто эти чертовы обстоятельства так расстроили меня, вот и все.

— Что случилось?

— Он был по делам в Вашингтоне на этой неделе и сказал мне, что сможет организовать поездку так, чтобы на пару дней потом заехать в Нью-Йорк. Но дела заняли больше времени, чем ожидалось, и он задержался. Нам удалось побыть вместе лишь один день. Когда он собрался уезжать сегодня днем, я думала, что умру, Клэр. И я сделала то, что не должна была делать. Я стала умолять его остаться. Он разозлился. И вот теперь я сижу одна и не могу даже позвонить ему и извиниться. Я должна ждать, пока он сам позвонит мне.

Клэр была обеспокоена и в то же время возмущена. Единственное, чего можно было ожидать от этой любовной истории, так это разбитых надежд и иллюзий. Ясмин следовало бы прозреть и понять это. Нельзя больше позволять дурачить себя, надо покончить со всем этим сейчас же. Но Ясмин наверняка не обрадуется, услышав такой непрошеный совет.

вернуться

6

Боже мой (фр.).

27
{"b":"4590","o":1}