– Кто эта женщина?

Он посмотрел на нее с благодарностью за то искреннее участие, которое выражало ее лицо.

– Для меня она ничего не значит. – Его веки сомкнулись, словно скрывая боль. – Но ребенок – другое дело. До сих пор не могу без содрогания подумать о том, что у него отняли право на жизнь.

– Ты так хотел иметь ребенка?

– Я не думал об этом. Но когда она сказала, что беременна, я очень его захотел. Наверное, потому, что вырос в очень дружной семье. А ты? – вдруг спросил он. – Где твои родители?

– Мой отец ушел от нас, когда я была еще совсем маленькой. Я его не помню, он женился, у него другая семья. Мы не поддерживаем отношений. А мама умерла через несколько месяцев после моей свадьбы с Чарли. – Кирстен грустно улыбнулась. – Мама обожала его, и Чарли тоже был к ней очень привязан. Я рада, что жизнь свела их вместе.

Они долго молчали, думая каждый о своем и глядя на роскошную картину заката. Грозовые тучи у самого горизонта были похожи на фантастические цветы.

– Что-то мы совсем загрустили, – сказал со вздохом Рэйлан, встал и сложил тарелки. – Пойдем, надо все убрать.

Приведя в порядок кухню, они вернулись на террасу. Вечер был восхитительный. Кирстен включила подсветку в бассейне. Кроме этого света, был только блеск полной луны.

– Чем вы занимались после ужина? – спросил Рэйлан.

– Купались.

– Вот как? Я как раз собирался предложить то же самое. – Он обхватил руками ее талию и притянул к себе, затем легонько поцеловал и прошептал:

– Спасибо, что не стала читать мне лекций на тему о праве женщины выбирать и тому подобном, когда мы говорили про аборт.

– Мне жаль, что тебе пришлось пережить такое…

– Никто на свете не знает об этом.

– Я счастлива, что ты доверяешь мне.

– Правда?

– Да. И это не просто слова.

– Я не сомневаюсь. – Рэйлан снова поцеловал ее, языком раздвигая отзывчивые губы и лаская влажный шелк десен. – Ты готова? – спросил он хрипло.

Кирстен тут же отпрянула. Он засмеялся:

– Я имел в виду купаться.

– А-а. – На ее щеках заиграл предательский румянец, а темно-синие глаза заблестели. – Да., нет… Только надену купальник.

Но он не дал ей уйти.

– Лучше, наоборот, все снять. Я так и делаю.

– Знаю. Я видела.

– Ага. Значит, ты подсматривала в первый же день. – Самодовольно ухмыляясь, он запрокинул голову.

– Ничуть. Просто невозможно было не увидеть, – ответила Кирстен с вызовом.

– Что ты подумала?

– Я подумала: «Каков наглец – разгуливает здесь голышом!» – Она высвободилась из объятий и пошла за купальником, слыша за спиной его смех.

Без тени смущения Рэйлан разделся и прыгнул. Вода не могла скрыть его наготы, поскольку бассейн был подсвечен, так что ему было вдвойне приятно, когда Кирстен вышла из раздевалки в очень смелом зеленом бикини, подошла к трамплину и сделала изящный прыжок.

Он уплыл в неглубокую часть бассейна и лег спиной на ступени. Прежде чем присоединиться к нему, Кирстен поплавала и покувыркалась в воде.

Отдышавшись и стряхнув воду с лица, она взглянула на Рэйлана.

– Ты никогда-никогда не стесняешься?

– Не-а. В колледже я позировал для студентов факультета искусств.

– Твои родители не были против? На его лице заиграла озорная ухмылка.

– У меня близкие отношения с родителями, но это не значит, что я рассказываю им все о себе. – Он перевернулся на бок и, широко растопырив пальцы, положил ладонь на ее голый живот. – Как эротично!

В приглушенном сиянии подсвеченной воды его рука темнела на ее светлой коже.

– Кирстен?.. Ты занималась любовью с Чарли в тот вечер?

Ее нерешительность была почти совсем незаметна, если она вообще колебалась с ответом. Глядя ему прямо в глаза, Кирстен кивнула и прошептала:

– Возьми меня.

Она жалобно всхлипнула и в ту же секунду обняла его голову обеими руками и притянула к себе для поцелуя.

Мерцающая вода плавно вздымала и опускала тело Рэйлана, и волосы на его груди приятно щекотали ее гладкую кожу. Она обвила руками его шею. Их языки жадно ласкали друг друга, поцелуи казались еще жарче оттого, что вода охлаждала кожу. Самый кончик его напряженного мужского естества касался ее живота, уплывал, вновь возвращался.

– Неудивительно, что океан так густо населен, – пробормотала она, касаясь его губ своими. – Просто блаженство.

Целуя ее, Рэйлан почувствовал, что скоро не сможет удерживать и себя, и ее. Оборвав поцелуй, он выругался и сказал:

– Проклятие, так не годится. Ты исцарапаешь себе спину о край ступеньки, а я не могу тебя держать, иначе мы оба утонем.

Положение было довольно забавным, и они бы наверняка от души посмеялись над собой, если бы не новый поцелуй.

– Сауна, – задыхаясь, предложила она.

– Отличная идея.

Рэйлан вскарабкался по ступенькам и протянул ей руку. Не было никакой возможности утаить от нее эрекцию. Он и не старался, просто вел за собой. От бассейна к сауне пролегла мокрая дорожка.

– Подожди, – сказала она, дергая его за руку. – Ты иди один, а я… я сейчас. Дай мне полминуты, – добавила Кирстен умоляющим тоном, заметив, что он собирается возразить.

Рэйлан вошел в обшитое красным деревом квадратное помещение. Жара была адская. Он с иронией посмотрел на свое тело. Спасения нет. Снаружи пылает жар, и внутри его пылает огонь вожделения такой силы, какой прежде он никогда не ощущал.

Он плеснул воды на камни. Облако пара с шипением взвилось в воздух и наполнило комнату. Из него показалась Кирстен, на которой теперь было лишь полотенце. Если его глаза смотрели сейчас так же, как ее, Рэйлан мог быть уверен, что их близость будет страстной и ненасытной. Здесь горела только одна лампочка, распространявшая вокруг красноватое свечение, в котором темно-голубые глаза Кирстен казались почти черными.

Казалось, пар тоже обожал эту женщину. Белые клочья вились вокруг ее головы, плеч и ног, как водоросли, льнущие к телу богини морских глубин.

Вдруг застеснявшись, она села на среднюю ступеньку полка, плотно сжав колени и положив на них руки. В этой целомудренной позе могла бы сидеть, скажем, ученица приходской школы, ожидая аудиенции у игуменьи. Рэйлан улыбнулся, смахнул пот с ресниц и сел на ступеньку ниже.

– Так ты вошла в сауну в тот вечер? – В глазах Кирстен отражался красный огонек лампы, но ему больше нравилось думать, что это мерцает пламя страсти, которое зажег он, Рэйлан Норт.

– Нет.

– Ну же.

Целую вечность ее пальцы развязывали узел. Затем еще столетие длилось мгновение, когда она прижимала к себе мокрое полотенце.

Наконец она отняла руки от груди. Махровое облако упало. Кирстен сидела перед ним совершенно голая. Соски круглых упругих грудей были твердыми, несмотря на жару. Бедра подчеркивали узкую талию. В лоне пряталось гнездышко курчавых темных волос, блестевших капельками сседающегося пара. Пот и начинавший таять крем для тела придавали коже матовый блеск. Лицо в рамке черных волос казалось совсем юным, слишком юным для любви.

Истекая потом, Рэйлан встал перед ней на колени. Ее глаза находились чуть выше его. Он запрокинул голову, она склонила лицо, и губы их встретились. Поцелуй растрогал его своей робостью. Он терпеливо ждал, пока страх растает. Кирстен положила руки ему на плечи, и язык Рэйлана скользнул между ее губами. Он чувствовал, как расслабляется ее тело и растет сексуальное напряжение. Казалось, между ними проходят электрические разряды желания. Поцелуи становились все более страстными, а его ладони не уставали гладить тело любимой и успокоились, лишь когда большие пальцы легли ей под груди.

– Как ты красива! – Он отстранился, чтобы посмотреть.

Его пальцы сначала описывали маленькие круги вокруг ее сосков, а затем слегка потрепали их. Кирстен шептала что-то бессвязное.

– Тебе нравится?

Веки ее были сомкнуты, рот приоткрыт, и из него вырывалось неровное дыхание. Она кивнула.

– Да, да. Но…

– Что, любовь моя?