Женщина опустила руки, и Хэммонд сообразил, что все еще обнимает ее за талию. Ему ничего не оставалось, как отпустить ее.

– Теперь я никому не позволю говорить, что рыцари перевелись, – заметила она. Хэммонд улыбнулся:

– Но если укрощение драконов снова войдет в моду, забудьте об этом. Женщина улыбнулась и протянула ему руку:

– Я ценю то, что вы для меня сделали.

– Я получил удовольствие. Спасибо вам за танец. – Он пожал ей руку. Женщина повернулась, чтобы уйти. – Э… – Хэммонд бросился за ней в толпу.

Они подошли к выходу, и Хэммонд подал ей руку, чтобы помочь спуститься с деревянного помоста – жест любезный, но совершенно бесполезный, поскольку до земли было совсем близко. Он пошел с ней рядом.

– Я могу угостить вас пивом?

Женщина улыбнулась, но отрицательно покачала головой.

– Тогда, может быть, покатаемся на чертовом колесе? Она не замедлила шаг, но искоса посмотрела на него:

– В павильон ужасов не приглашаете?

– Не хочу рисковать, – с улыбкой ответил Хэммонд, ему показалось, что женщина согласится. Но он рано обрадовался.

– Спасибо, но мне в самом деле пора ехать.

– Вы же только что приехали.

Она резко остановилась и обернулась к нему. Откинув голову назад, она посмотрела на него неодобрительно. Заходящее солнце зажгло золотистые искры в ее зеленых глазах. Она чуть прищурилась, прикрыв глаза темными ресницами. «Потрясающие глаза», – подумал Хэммонд. Прямые, честные и… сексуальные. И в это мгновение удивительно проницательные. В них светился вопрос. Рыжеволосая красавица хотела знать, откуда ему известно, когда именно она приехала.

– Я заметил вас сразу, как только вы вошли в павильон, – признался Хэммонд.

Она долго смотрела ему в глаза, потом опустила голову. Вокруг них толпились люди. Мимо пробежали мальчишки, чуть не сбив их с ног и подняв столб пыли, закрутившийся вокруг них. Малышка в коляске заплакала во весь голос, когда воздушный шарик вырвался из ее крошечных пальчиков и устремился вверх. Девочки-подростки, украшенные татуировкой, прошли мимо, демонстративно смоля сигареты, громко разговаривая и сквернословя.

Они не обращали ни на кого внимания. Какофония ярмарки, казалось, не проникает в их мир.

– Мне показалось, что вы тоже меня заметили. Словно по волшебству она расслышала его почти шепотом произнесенные слова в шуме и гвалте всеобщего веселья. Женщина не смотрела на него, но Хэммонд увидел, что она улыбается, услышал смущенный смешок.

– Так вы все-таки заметили меня? – Она чуть повела плечом, признаваясь в этом. – Вот и отлично, – с облегчением выдохнул Хэммонд. – В таком случае я не понимаю, почему мы должны ограничиться только одним танцем. Не поймите меня превратно. Я давно не получал от танца такого удовольствия.

Женщина подняла голову и смущенно посмотрела на него.

– Гм, – сообразил Хэммонд. – Я веду себя как петух, верно?

– Совершенно верно.

Он широко улыбнулся только потому, что она была так чертовски привлекательна и се не раздражало, что он с ней флиртует, как не флиртовал даже в двадцать лет.

– Так что вы об этом думаете? Я сегодня вечером в некотором смысле сбился с курса, и я давно уже не был настолько… вне расписания…

– Вы уверены, что правильно выбрали слово?

– Оно подходит.

– Но это банально.

– Я просто пытаюсь убедить вас провести остаток вечера вместе и повеселиться на ярмарке. Если, разумеется, у вас нет планов на вечер…

Женщина покачала головой, давая понять, что не занята.

Глядя в мертвые глаза Люта Петтиджона, Рори Смайлоу спросил:

– Что послужило причиной смерти?

Медэксперт, худощавый, вдумчивый мужчина с тонким лицом и негромким голосом, завоевал уважение Смайлоу, что было практически невероятно.

Доктор Джон Мэдисон был негром из Южных штатов. Ему удалось заслужить признание и добиться положения именно в этом городе, который являлся воплощением Юга. Смайлоу высоко ценил людей, сумевших добиться чего-то в жизни вопреки явному противодействию.

Мэдисон тщательно осмотрел тело в том положении, в котором оно было найдено – лицом вниз. Контуры тела очертили мелом, потом сфотографировали под разными углами. Он осмотрел пальцы жертвы, особое внимание уделив ногтям. Эксперт проверил степень окоченения по запястьям. Пинцетом Мэдисон снял какую-то пылинку с рукава пиджака Петтиджона и положил ее в пластиковый пакет.

Только после предварительного осмотра, когда он попросил перевернуть труп на спину, они обнаружили то, о чем не подозревали раньше. На виске покойного у самых волос зияла глубокая рана.

– Как вы думаете, убийца сначала застрелил его? – Смайлоу опустился на колени, чтобы лучше видеть рану. – А рану Петтиджон получил, когда падал?

Мэдисон поправил очки и смущенно сказал:

– Если вам сейчас трудно об этом говорить, мы можем обсудить детали позднее.

– Вы имеете в виду, что он приходился мне зятем? – Когда эксперт кивнул, Смайлоу продолжал:

– Я не смешиваю личную жизнь с работой. Скажите мне, Джон, что вы обо всем этом думаете, и не скрывайте от меня ни одной детали.

– Разумеется, я еще раз как следует осмотрю рану, – Мэдисон больше не касался родственных связей между детективом и жертвой, – но все-таки мое первоначальное мнение таково – Петтиджон получил эту рану еще при жизни. Она могла привести к травме мозга, что, в свою очередь, могло повлечь за собой смерть.

– Но вы так не думаете.

– Честно говоря, Рори, нет. Кровоподтек и отек снаружи, – следовательно, внутри практически нет кровоизлияния. Хотя вскрытие может опровергнуть мое мнение.

Смайлоу оценил нежелание эксперта делать окончательный вывод до вскрытия.

– На данном этапе можем ли мы сказать, что причиной смерти послужили выстрелы в спину? Мэдисон кивнул.

– Но это только предположения. Мне кажется, либо он упал, либо его толкнули, либо он боролся с убийцей.

– За сколько времени до смерти это происходило?

– Точное время будет сложно определить.

Смайлоу быстро оглядел номер. Ковер. Диван. Легкие кресла. Кругом мягкие поверхности, если не считать стеклянной столешницы кофейного столика. Он на корточках перебрался к нему поближе и опустил голову так, чтобы его глаза оказались на одном уровне с поверхностью столика. При осмотре здесь были обнаружены один высокий стакан и бутылка из мини-бара. Полицейские из группы по осмотру места преступления уже упаковали их в пластиковые пакеты, чтобы потом отправить в лабораторию на экспертизу.

Со своего места Смайлоу видел круги от стакана, теперь уже высохшие. Петтиджон явно ставил его без подставки. Глаза детектива медленно двигались по стеклу, впитывая все детали. Эксперт уже снял отпечатки пальцев с края стола.

Смайлоу встал и попытался мысленно воссоздать картину происшествия. Он отошел к дальнему углу столика, потом двинулся вперед.

– Допустим, Лют собирался взять свой бокал, – начал он рассуждать вслух, – и упал вперед.

– Случайно? – спросил один из детективов. Смайлоу боялись, даже не любили, но никто в отделе по расследованию убийств не оспаривал его таланта по воссозданию картины преступления. Все в комнате замерли и внимательно слушали его.

– Не обязательно, – задумчиво ответил Рори. – Кто-то мог толкнуть его сзади, так что он потерял равновесие и упал.

Он проделал все это сам, стараясь ни до чего не дотрагиваться, особенно до тела.

– Петтиджон попытался удержаться на ногах и схватился за край стола, но, возможно, он слишком сильно ударился головой об пол и потерял сознание. – Смайлоу вопросительно посмотрел на Мэдисона.

– Возможно, – согласился медицинский эксперт.

– Будет правильным сказать, что он был по меньшей мере оглушен, верно? – Смайлоу указал на линии на полу, указывающие положение трупа.

– И тот, кто толкнул его, всадил ему две пули в спину, – добавил один из детективов.

– Его застрелили, когда он уже лежал на полу, – Смайлоу снова обернулся к Мэдисону за подтверждением.