– Да он что, с ума сошел?! – воскликнула она.

Бобби Тримблу очень не хотелось в тюрьму. Попадать туда не входило в его планы. В тюрьме было паршиво. Тюрьма – это место для неудачников. Быть может, она худо-бедно годилась для прежнего Бобби, но нынешнему мистеру Тримблу в ней было не место.

Всю ночь он делил камеру с каким-то пьяницей, который оглушительно храпел и так часто портил воздух, что Бобби едва не задохнулся. Единственное, что хоть как-то его поддерживало, – это надежда, что утром его отпустят. Так, по крайней мере, обещали Бобби детектив Смайлоу и та чернявая сука из прокуратуры. Только одна ночь, сказали они ему, и ты выйдешь на свободу.

Но утро наступило, а за ним так никто и не пришел. Бобби, однако, не собирался сносить все это спокойно. Он выражал свои жалобы часто и громко, он ругался и тряс решетку, но это ни к чему не привело. Между тем часы шли, и Бобби все больше поддавался унынию.

Похоже, ему не удалось добиться своего. Эти двое его попросту надули.

Теперь Бобби понимал, что дела с самого начала пошли не лучшим образом. Кто-то весьма некстати пришил Петтиджона, на что он, честно говоря, не рассчитывал. Разумеется, Бобби никогда не считал себя святым, но никакого отношения к убийству он иметь не хотел. То, что он выставил Юджин виновной, его ни в малейшей степени не беспокоило. Главное, чего он хотел добиться, – это вырваться на свободу. Правда, Смайлоу предупредил его, что до суда над Юджин он должен оставаться в городе, ежедневно отмечаться в полицейском участке и вообще вести себя тише воды ниже травы. Никаких женщин. Никаких вечеринок. Никаких наркотиков. Никаких развлечений…

Но и это было значительно лучше, чем тюрьма, к тому же у Бобби не осталось ни цента, поскольку он так и не получил причитающихся ему ста тысяч, которые Юджин успела забрать у Петтиджона. А если и не успела, лично ему не было до этого никакого дела. Бобби нужны были его деньги – и точка!

При мысли об этом Бобби стало так жалко себя, что он соскочил с койки и, прижавшись лицом к решетке, крикнул в пространство:

– Эй, какого черта они там копаются?!

Но, как и час, и два часа назад, на этот крик души никто не обратил внимания. Охранники оставались совершенно невосприимчивы к его жалобам. Они даже не смотрели в его сторону, а этого Бобби вынести уже не мог.

– Вы все здесь просто с ума посходили! – заявил он надзирателю, который полчаса спустя наконец-то соблаговолил подойти к дверям его камеры. – Я не какой-нибудь там обыкновенный заключенный. Я вообще не должен здесь находиться! Вы должны выпустить меня немедленно, иначе вы за все ответите!..

– Если бы мне платили хотя бы по пять центов за каждый раз, когда я слышу подобные речи, я бы уже давно был миллионером и отдыхал где-нибудь на Багамах, – насмешливо откликнулся надзиратель. – Ну-ка, Бобби, отойди от двери на пять шагов – к тебе посетитель.

И действительно, в коридоре, сопровождаемый рослым охранником, появился мужчина в легком полотняном костюме и галстуке. Выглядел он вполне прилично, однако Бобби сразу почувствовал в его облике что-то необычное. Приглядевшись, он понял, в чем дело: правая рука незнакомца висела на черной повязке.

Подойдя к решетке камеры, молодой мужчина представился как Хэммонд Кросс.

– Вы ведь из прокуратуры, мистер? – уточнил Бобби, непроизвольно делая шаг вперед, и охранник поспешно поднял дубинку.

– Специальный помощник окружного прокурора, – отрекомендовался тот.

– О, прошу прощения, сэр, – проговорил Бобби, к которому мгновенно вернулась вся его самоуверенность. – Впрочем, кто бы вы ни были – мне все равно. Лишь бы вы вытащили меня отсюда.

– Ах да, вытащить тебя… Ведь, кажется, об этом ты договаривался с детективом Смайлоу, не так ли?

Этот ответ не понравился Бобби. Человек, назвавшийся Кроссом, был непрост. «С таким надо держать ухо востро!» – с опаской подумал Бобби.

Тем временем Хэммонд сделал надзирателю знак открыть камеру, и Бобби слегка воспрянул духом. Однако вместо канцелярии, где он должен был получить свои вещи и документы, охранник и надзиратель почему-то доставили Бобби в комнату, предназначенную для встреч заключенных с адвокатами. Затем они удалились, оставив его один на один с Кроссом.

– Я не считаю это освобождением, мистер Кросс, – развязно заявил Бобби, оглядываясь по сторонам. – Я договаривался с вашими коллегами вовсе не об этом. Или они предпочли позабыть о нашем уговоре?

– Я знаю, о чем ты с ними договаривался.

– Так в чем же дело? Скажите, пусть меня выпустят отсюда, и точка!

– Сначала нам надо поговорить.

– Я буду разговаривать с вами только в присутствии адвоката.

– Я – дипломированный адвокат, Бобби. Бобби недоверчиво посмотрел на него.

– Вы же сами сказали, что вы этот… специальный окружной помощник…

– Сядь и заткнись!

Бобби посмотрел на него оценивающим взглядом. Этот Кросс был достаточно высок и широкоплеч, но не производил впечатления силача, к тому же правая рука у него почти не действовала. Это последнее наблюдение придало Бобби уверенности или, лучше сказать, наглости. Картинно выпрямившись, он расправил плечи.

– Не слишком ли ты крут для однорукого? – нахально спросил он.

В глазах Кросса появился жесткий стальной блеск, совсем как у Смайлоу. Правда, Бобби никогда нельзя было напугать одним взглядом, однако отчего-то ему вдруг стало неуютно.

– Ладно, я сел… – проворчал он, плюхаясь на стул возле привинченного к полу стола. – Что дальше?

Кросс прошелся по камере, потом остановился прямо напротив Бобби.

– Ты даже представить себе не можешь, как мне хочется превратить тебя в отбивную, Бобби, – сказал он самым проникновенным голосом.

Бобби несколько раз моргнул и уставился на него в еще большей тревоге. Губы Кросса едва двигались, а голос звучал очень негромко, но было в нем что-то такое, отчего у Бобби зашевелились волосы на голове. Он заметил также, что Кросс весь подобрался, словно пантера перед прыжком, и это поубавило в нем спеси.

– Я не знаю, что вы от меня хотите, – пробормотал Бобби, снова переходя на «вы». – Мы с детективом Смайлоу заключили договор…

– Так то с детективом Смайлоу!.. – Прокурор Кросс широко улыбнулся, но эта улыбка Бобби совсем не понравилась. – Но ведь я не детектив Смайлоу, не так ли? И я тебе ничего не обещал. Зато я заключил очень любопытную сделку с одним из бывших пайщиков компании под названием «Остров Спаркл»… Ну что, Бобби, ты еще не догадался, о чем идет речь?

Хэммонд немного помолчал, давая Бобби время подумать.

– Так вот, – продолжил он некоторое время спустя. – Этот человек согласен свидетельствовать против тебя, лишь бы на процессе к нему отнеслись помягче. Список преступлений, совершенных тобой на острове Спаркл, похож на счет из прачечной – он такой же длинный, только в графе «Стоимость услуг» стоят не доллары, а годы. Десятилетия, Бобби! Мне недосуг перечислять все, что ты там натворил, скажу только, что одно только «умышленное уничтожение чужого имущества путем поджога» потянет на двадцать пять лет минимум. Но самое главное, что список твоих похождений не имеет никакого отношения к вашей сделке с детективом Смайлоу. Он занимается совсем другим делом, а ты, судя по этому списку, мой клиент. Итак, Бобби, с чего мы начнем? С поджогов или с твоих расистских выходок?

Бобби машинально вытер вспотевшие ладони о штаны.

– Послушайте, прокурор, я расскажу вам о моей сестре все, что вы хотите знать, и даже больше! – предложил он.

– Не поможет, – отмахнулся от него Кросс. – Да это и ни к чему. Юджин Кэрти не убивала Петтиджона.

– Но ведь детектив Смайлоу говорил мне…

– Она этого не делала, – повторил Кросс с неприятной улыбкой. – Так что, Бобби, твои дела плохи. Придется тебе некоторое время посидеть в одной из наших тюрем. А когда штату надоест одевать и кормить тебя бесплатно, мы передадим тебя во Флориду – наши коллеги из Майами очень интересуются твоей персоной.