Шаг его, до умопомрачения спокойный со запрятанной напряженностью, позволял серому идти сколько угодно долго без устали. Так и было, ведь в убожестве срединного мира только и есть, что пути.
- Как попадем в подвал?..
- Через линию.
- Веди, куда тянет, и придем.
- Как желаешь.
За краем Города был вакуум и не было смысла идти в неизвестность, которая выкинет в другую. Но от одного до другого - один шаг и, отметая всю старательную оборону города, они шагнули в другую его часть, за границу...
Здесь была обитаемая область в полном смысле этого слова, так как по гудящим улицам спешили и падали тысячи людей, одна однородная и при этом пестрая толпа, где черно-белые скитальцы выделялись очень ярко.
Вокруг все кипело, переливалось и бурлило непокоем и сутолокой. Здания до небес не замечали сумасшедшей суеты внизу, тая в своем стекле, бетоне и железе такую же клокочущую массу. Дороги иссечены ворчащими, словно звери, автомобилями, заключенными в тиски пробок. Сквозь этот поток изредка перебирались понурые группы, занятые чем-то своим. Они жались друг к другу на тесных тротуарах, рекою унося Духа и Странника по своему направлению.
Было сложно что-либо удержать в голове. Беспорядок и хаос вкупе с необъяснимой интенсивной жесткостью отнимали силу и лишали свободы. Серые чувствовали свое свойство и были, как дома - во всех внешних была серость, но человеческий муравейник кого угодно может свести с ума. Но их не замечали, принимая... за своих? Как тех, которых незаметно среди любого окружения, они не обращали внимания на тех, кто бросал взгляды сквозь них.
От одного до другого - один шаг. Полный людьми Город мира всегда может превратиться в Пустой: для этого не надо особых усилий, мнил Странник. Человеки об этом знают.
Путники видели в Городе мира всю палитру общества, чем бы оно не представлялось. Спустился вечер, но все так же от крайности и до крайности распростиралась гордыня, алчность, самодовольство, ... знакомый эгоизм. Достоинства не обращали внимания на недостатки, ибо абсолютно все было дозволено так или иначе. Это заставило Странника вспомнить ставшую такой же Серость. Впрочем, глубина всегда что-то укрывает - что-то, что никому никогда не хочется выдавать. Касаясь постепенно людей, серые видели их души...
За широкой четырехполосной автострадой, где с десяток человек ютились в удобном кафе подле улочки, показался еще один стародавний обитатель Серости. Странник знал этого некто. Его... или ее с самого своего перерождения в покойный мир. Статное человекоподобное образование возвышалось над толпами народа на добрых четыре головы, доставая почти до конца шеста светофора. Оно покачивалось в такт своим размашистым шагам. Его стоило бояться.
Неимоверных размеров и объема крылатая хламида темно-фиолетового цвета тонко оторочена серебром, а в руке был высокий шест, наподобие посоха. Как только незнакомец увидел через гром и раскаленные выхлопы Странника, что совсем не составило ему труда, голова с невидимым лицом в балахоне наклонилась.
Серый бродяга ответил. Духу было невдомек, что это: уважительный обмен кивками, учтивое приветствие... или, быть может, некоторая серая формальность, о которой он стал забывать.
- Кто это было?.. - проводил он за плечи разодетого, который, не ускоряя перемещения и наблюдения за всем окружающим, царственно плыл над замкнутым циклом массы людей. По телу Духа пробежала мелкая дрожь. Когда он думал, что оно может развернуться и увидеть его, ему становилось дурно. Это не было похожим даже на злость горгулий и монстров Живого Дома.
- Это Смерть, - непринужденный голос поразил Духа еще более резко, Самый первый и настоящий серый, но со своими особенностями. Избавитель, Уводящий, Прекращающий, Срывающий, Воин... Под его началом действуют Они. Ты не знал этого?..
- Нет, сего я не знал... Но если это - Смерть, что она делает за границей Пустого Города?
- То же, что и всегда с тех пор как ее превратили в то, что ты видел. Из порога в личность. У нее много дел и теперь Серость покинута ею на неопределенное время.
- И она - не властелин Серости? - было предположил Дух.
- Глупое говоришь: у Страны нет глав и не будет. Стоит ли все это изо дня в день тебе повторять? Мы прокляты тем, что нас оставили в покое наедине с собой.
0 Когда придем?.. - переменил тему измученный Дух.
Вблизи, меж двух зданий, находился вход, сокрытый под нависшей плитой. Скрипящая дверь отчаянно ворчала, царапая и обдирая асфальт и землю. Открыв ее так, чтобы можно было пройти, они пропали.
II
"Правило №4: Не препятствуй
бесконечности. Ты - на середине".
Подвал был все тем же - цивилизация присутствовала там в наихудшем своем проявлении. Со стен свисали куски выцветших обоев, с потолка капала вода, а по плинтусам и кое-где по полу ползли трубы, обвивая собой все загаженное укрытие. Все это великолепие благоухало старыми нечистотами и освещалось только слабым и тусклым сиянием остатков, которое испускал Дух.
- Мы преступили Серость, выйдя из твоего Дома, - нарушил он молчание.
- В моем Доме и везде, где я смогу захотеть, есть одна дверь, ведущая на землю.
- Ответь, зачем тебе это? Ты хранишь вход туда, в обратный мир?..
- Когда-нибудь я пойму назначение этого входа... - и легкая снежинка догадки унеслась.
Лестница вела все ниже и ниже, пока Дух не встретил дверь с круглым вентилем и ручкой, как у сейфа. Он прошел внутрь, и Странник последовал за ним.
Комната ненамного отличалась от той среды, что они лицезрели по пути сюда. Крохотная и неуютная, она являла собой жалкую пародию конторы. Помещение составляло вряд ли даже шесть квадратных метров. Справа от двери стоял маленький письменный стол с отбитыми углами. В почти полном мраке и задымленности угадывалось замурованное окно. На полу битой плитки стояли два рваных кожаных кресла. На них было великое множество царапин и нещадно сделанных дыр, заплатанных небрежно какими-то кусками.
Усевшись в одно из кресел, Дух начал с натугой давать мысли вместо слов:
- Сегодня Они приготовили для нас что-то особенное. Не знаю, что, но мне кажется, впереди ждет долгая история...
- ...с неизвестным концом, - монотонно продолжил Странник, плюхаясь в кресло радом. - увидим, может, что и состоится...
Дух сгорбился и принялся зажигать полустаявшие свечи в двух закопченных подсвечниках по краям стола. Он не мог и не хотел смиряться с ненавидимой им тьмою, царившей в этой душегубке. А Безымянный расположился поудобнее и принялся изучать свои ладони в безпальцых перчатках.
Как только шваркнула и загорелась вторая свеча, за столиком медленно, как будто из мги, появилась форма. Руки этого были сложены на весу, как в молитве. Раздался спокойный, вкрадчивый и потусторонний шепоток:
- Приветствую, серые.
Дух кивнул, а от путника ответа не последовало, и таинственный заговорил опять:
- Настало время вам встряхнуться. Найден новый Путь, скитальцы. Серость поручает это вам... Если вы решите...
- Не пойму, кто ты? - не отрывая взгляда от рук, встрял Странник. - И где Они? Что-то я тебя не припомню.
- Сегодня я за Них, - перехватило привидение, - Попрошу не делать резких замечаний и не оскорблять меня. Они прислали меня сюда. Я служу Им уже давно и то, почему Их здесь сейчас нет, ничего не означает. Я за Них.
Осторожные руки вынули и расстелили на столе запятнанную бумагу.
- А что именно?.. Я не понимаю. - удивился Дух, изумленно всматриваясь в пустой залежалый пергамент.
- Зрите сюда, - и палец опустился на неровную поверхность чайного оттенка. Туманность превратилась в явь и начала оставлять под собой все увеличивающуюся кляксу, словно чернила источало из себя то существо, которое сидело напротив. Этот необычный факт заставил-таки моргнуть Странника. Непроницаемое и вечно серьезное лицо упоительно и с интересом наблюдало процесс.
Пятно все разрасталось и, сдавалось, оно зальет весь лист, но произошло резкое изменение - огромная клякса разбилась, разбежалась на сотни и тысячи малых капель, брызг, термитов, черными насекомыми заскользившими по поверхности. Они сливались воедино, разделялись, вили узоры и постепенно стали составлять упорядоченную картину, сходную разве только с ужасающими запретными гравюрами.
