Мне хотелось рвать и метать. В худшем случае — лечь спать. Но, когда мы приехали и поднялись в нашу квартиру, я не смогла и шагу ступить, разве что — отпилить собственную руку и оставить ее на память подлому Джонни. Терять руку мне не хотелось, а Джонни держал ее в своей лапище так крепко, что вырваться мне никак не удавалось.

Джонни заставил меня сесть рядом с ним на диван. Ирма начала сбивать коктейли. Когда она спросила у меня, что я буду пить, то услышала: «Налей немного яду без содовой» и рассмеялась. Она ушла на кухню, а «суслик» подсел на диван и подмигнул:

— Что? Наша шутка вам не понравилась? Извините, мисс Зейдлиц, я как-то не подумал...

— Не подумали, что меня может стошнить от собственного компаньона? — Я бросила на Джонни взгляд, полный презрения.

— Это получилось не нарочно, — поспешил заверить меня Хетчик. — Когда я поговорил с вами в клубе, то пошел прямиком к мистеру Рио. Мы обсудили ситуацию и решили, что дальше скрывать от Ирмы кое-какие вещи не стоит. Надо было собраться всем вместе. И вот...

Он обвел руками гостиную.

— Значит, Ирма в курсе, кто такая я и кто такой мистер Рио?

— Я сказал, что вы охраняете ее как частный сыщик из агентства «Рио инвестигейшн».

— Вот тут вы ошиблись, мистер Хетчик Третий! С «Рио инвестигейшн» меня почти ничего не связывает! — вскричала я.

Джонни вытаращил свои глупые зенки, и мне удалось вырвать руку из его кулака.

— Я больше не работаю в этом мерзейшем агентстве, где партнеру отказывают в том, в чем не отказывают даже самому последнему забулдыге — в помощи! Моему так называемому компаньону хочется поспать в то время, когда меня убивают! Сон! Здоровый сон! Это превыше всего!

— Мэвис, ты могла бы помолчать хоть минуту! — завелся с пол-оборота Джонни. — Ирма кое-что рассказала. Здесь столько проблем, что мы не ожидали...

— Они, видите ли, не ожидали! Я рискую, я хожу по лезвию ножа, я прошу о помощи и получаю телефонной трубкой по морде, а «они не ожидали»!

— Хватит!

— Мисс Зейдлиц, полагаю, надо и в самом деле послушать, что скажет мистер Рио, — вежливо вмешался Хетчик. — После того, как он объяснится, возможно, вы утихните...

— Я? Утихну?! Да я разобью ему голову!

Действительно, я могла в этот момент сделать то, что пообещала.

Ирма вернулась с подносом, уставленным напитками. Она протянула мне бокал и ласково произнесла:

— Извини, Мэвис, я ведь не хотела доставлять тебе неприятности. Нам со Стью казалось, что это удачный розыгрыш, не более. Выпей и забудь. Тебе сразу станет лучше.

После всего, что произошло, я смотрела на нее как на подлую предательницу. На Джонни я и вовсе не могла смотреть. От злобы меня трясло. Хотелось изрыгать пламя, но вместо этого я начала сыпать ругательствами в адрес Рио:

— Недоносок! Выскочка! Скупердяй! Слоновий помет! Кастрат!

На последнем, самом оскорбительном слове Джонни не выдержал и засунул мне в рот диванную подушку-думочку.

— Ну, а теперь мы, наконец, проведем совещание, — сказало это ничтожество. — Итак, я обри...

Он не договорил, потому что я элегантно вылила свой коктейль ему на брюки — на причинное место.

Джонни вздрогнул. Некоторое время дико взирал, как расплывается пятно, потом попытался стряхнуть последние капли, которые не успели впитаться, но, вспомнив, что он все-таки частный детектив, а напротив него сидят клиенты и с любопытством наблюдают, как будет развиваться ситуация дальше, взял себя в руки и глухо сказал:

— Если Мэвис нам не помешает, я все же обрисую состояние дел на этот момент.

Уловив движение с моей стороны, он еще глубже запихнул подушечку мне в глотку.

— Начинайте, мистер Рио! Но Мэвис должна молчать. Хетчик забавлялся происходящим. Его очки блестели, а нос лоснился. Ирма была такая же противная. Она села коротышке на колени так, что своим бюстом совсем перекрыла ему обзор, и Хетчик вынужден был выгибать спину, чтобы наблюдать за нами.

— Мэвис должна послушать, — сказал Хетчик.

— Да, Стью, ты прав. Сегодня она нам такое устроила... — Ирма показала мне язык.

Конечно, я могла бы руками побороться за право голоса и вытащить думочку изо рта, но, зная Джонни, опасалась за свой глаз. Потому я стала мычать и изображать полное раскаяние. Это продолжалось долго. Наконец, Джонни сжалился и освободил мой рот от кляпа.

— Говори, — это я сказала только для того, чтобы восстановить во рту нормальное положение языка.

— Обычно я очень строго и аккуратно веду дела, — начал Джонни. — Поэтому я некоторое время раздумывал, стоит ли говорить с вами на эту тему. Вы — мой клиент, которым я дорожу, — Джонни сделал легкий полупоклон в сторону Хетчика. — Но обстоятельства вынуждают меня посвятить вас в некоторые подробности, с которыми сейчас разбирается «Рио инвестигейшн».

— Слово «разбирается» надо понимать так: Мэвис работает, а Джонни сидит, как обалдуй, и рассуждает о деловой этике, — подала реплику я и тут же спохватилась, увидев, что руки Джонни тянутся к подушке-думочке. — Молчу. Продолжайте, достопочтенный мистер Рио.

Он погрозил мне пальцем и посмотрел на Хетчика. Коротышке удалось избавиться от Ирмы: она просто-напросто уселась на пол, прислонившись спиной к креслу, в котором сидел Хетчик, и смаковала коктейль.

— Дело в том, что... — Рио сделал эффектную паузу, — сегодня вечером ко мне зашел необычный посетитель. И я бы ни за что не посвящал вас в наш разговор, если бы этот человек с порога не заявил, что пришел поговорить о клубе «Берлин». Этот посетитель назвался агентом ФБР! — Джонни обвел присутствующих внимательным взглядом. — Он заявил, что ему хорошо известно, кто мой клиент и чего он добивается: чтобы агентство охраняло одну из стрип... танцовщиц клуба. Дальше — больше. Фэбээровец сказал, что ему также известно, что я внедрил в это заведение своего человека — девушку, что она участвует в шоу и заодно присматривает за стрип... танцовщицей.

— А он случайно не говорил тебе, что наглец-директор приказывает этой девушке оголяться как можно эффектнее и при этом кричит: «Выше ножку, Мэвис!»?

Джонни как будто ничего не слышал.

— Фэбээровец не стал ходить вокруг да около, а сразу спросил: почему Ирме Бузен потребовалась охрана? Понятно, что мне не резон становиться поперек дороги государственного агента. Поэтому я рассказал ему все, начиная от тех разговоров в гримерках, что услышала мисс Ирма, и кончая списком действующих лиц в этой драме.

— Ты раскрыл ему все карты? А он? — опять не выдержала я.

— Он тоже, так что заткнись, Мэвис. — Джонни все еще смотрел на Хетчика и не обращал внимания на меня. — Фэбээровец сказал, что в клубе работает их человек. В «Берлине», действительно, творятся странные дела, и Ирма услышала весьма опасные разговоры. «Штамм» — это подпольная кличка одного секретного агента, работающего на другое государство, и если удастся поймать этого агента, то Пентагон будет на седьмом небе от радости, потому что это равносильно победе в одной из небольших стран Юго-Восточной Азии.

— Так уж и равносилен? — призадумалась я. — Ну, а самую суть дела он раскрыл тебе?

— Да. Когда я спросил, чем обязан его визиту в наше агентство, фэбээровец ответил: «Ваш человек, эта девушка, действует настолько активно и непрофессионально, что невольно может „засветить“ нашего агента. Мы упустим Штамма, и это будет непростительно». Тогда я ответил, что если я уберу Мэвис из «Берлина», то не выполню поручение своего клиента, и Ирма Бузен останется без «крыши». Посетитель сказал, что опасность, которая угрожает Ирме Бузен, не столь велика и что их агент присмотрит за танцовщицей. Что касается Мэвис, то как только она стала путаться у их агента под ногами, тот занервничал и начал совершать ошибки. Он дал мне на размышление сутки и ушел. Вот такой посетитель. Что вы думаете обо всем этом?

— Чушь! — высказала я свое мнение. — Не верю!

— Мэвис, я ничего не придумал, я пересказал нашу беседу слово в слово, — огрызнулся Джонни.