Полковник откинулся на спинку кресла, вытянул ноги и с удовольствием закурил.

— О чем-то, Сеня, я еще позабыл тебе сказать. Какую-то мелочь, детальку упустил, но уж очень важную… — Вот память — подсказывает — забыл, а что именно, не выдает. Рыбы, наверное, мало стал есть, фосфора не хватает.

— А чего же вы? Рыба в магазинах есть. Марокканские сардины, такие красивые баночки.

— Для фосфора, Семен, свежая рыбка нужна. Об осетрине не говорю, а вот хотя бы тресочки. Ну да ладно о рыбе, — резко оборвал он себя. — Пофантазируем про наши дела. Лева Бур идет ночью с инструментом на операцию. Против этого ты не возражаешь?

— Нет!

— Каждому младшему инспектору в нашем управлении известно, что такие «специалисты», как Котлуков, в одиночку дела не делают. Значит, он должен был с кем-то встретиться. Но шел Котлуков не к электричке, а на шоссе, где первый автобус отходит в сторону Ленинграда в пять сорок, — полковник взглянул на лежащую перед ним справку, — а в сторону Зеленогорского вокзала в шесть десять. Можно предположить, что его дружки должны были приехать на машине…

— Игорь Васильевич! — не вытерпел Бугаев. — Да я об этом же и говорю!

— Ты бы какое-нибудь успокаивающее средство принимал, что ли? Валерьяновый корень пил, — чуть поморщившись, тихо сказал Корнилов. — А если была заранее спланирована и разработана операция — зачем же дружкам ухлопывать Котлукова? Человека, на чьи руки они рассчитывали?

Бугаев промолчал.

— Если Лева Бур проштрафился или вышел из доверия, его могли убить после ограбления. Да и в любое время могли убить! Но ты когда-нибудь слышал, чтобы уголовники расправились со своими дружками таким способом? С помощью «Жигулей»! Они бы нашли что-нибудь попроще. Рассыпается твоя версия.

— Теперь мне можно, товарищ полковник? — смиренно попросил Бугаев.

— Валяй! — благодушно отозвался Корнилов.

— Все, что вы сказали, правильно. Насчет способов. Если это уголовники. Они народ примитивный. А если Бур связался не с уголовниками? Блошкина мне говорила, что к нему разные люди захаживали. Но чаще всего — интеллигентные.

— Может быть, твоя Блошкина каждого прилично одетого уже интеллигентным считает?

— Она, между прочим, профессорская вдова, — сказал Бугаев и насупился, вспомнив, как держал эту пахнущую котлетами вдову, упавшую в обморок посреди веранды. — Ну, может, тут я лишку хватил, — поправился он. — Блошкина просто насчет людей другого круга обмолвилась. Дело не в этом — Котлуков мог связаться с какими-нибудь фрайерами…

— Когда ты отучишься от жаргона! — неодобрительно покачал головой Корнилов.

— Мог же, Игорь Васильевич?

— Мог.

— Ну вот. А для них легче человека на машине сбить, чем лицом к лицу с таким, как Бур, схватиться.

— Второй день ты мне об этом твердишь, — устало сказал Корнилов. — Да зачем они перед операцией стали бы с ним расправляться? Другого времени не нашли?

— Не нашли! Повздорили неожиданно. Испугались чего-то! — Бугаев воодушевился. — И заметьте еще одну деталь — все вещи Котлукова у старушки Блошкиной вынесли. Все! И домовую книгу украли. Хотите узнать зачем?

— Вот поэтому я и не хочу считать Котлукова погибшим.

— Нет, Игорь Васильевич, это не сам Лева Бур за своими вещичками с того света пожаловал. Его дружки решили следы замести. Не забрали бы вещи — Блошкина тревогу подняла. Может, и не сразу, но подняла. Был человек — и нету. Пришла бы в милицию, как миленькая пришла! Не рискнула бы вещи себе взять. У меня, честно говоря, сначала мелькнуло сомнение, но потом почувствовал — старушка не дура. И начались бы в милиции вопросы да расспросы. Кто, почему, куда делся…

— Чудак ты, Семен, — перебил майора Корнилов.

— Почему же? — подозрительно спросил Бугаев.

— Своими руками собственную версию разрушаешь.

Бугаев смотрел на полковника с недоумением.

— Да если ты считаешь сообщников Котлукова случайными людьми, то как же они решились в дом к старухе залезть? Все вещи вынести, найти домовую книгу и следов не оставить? Не слишком ли сложно?

— Сложно. Все в жизни сложно, — сказал Бугаев, и Корнилов улыбнулся. Когда майор не мог чего-то объяснить, он всегда подпускал тумана. Сослуживцы хорошо знали про этот его грех и частенько подсмеивались. Заметив улыбку Корнилова, Семен смутился и несколько секунд молчал, собираясь с мыслями. Потом спросил:

— А вы как объясняете пропажу трупа?

— Я тебе про Фому, а ты мне про Ерему, — вздохнул Корнилов. И сказал с нажимом: — Трупа ли?

— Колокольников так убедительно все описал…

— День назад ты ему не очень-то верил.

Уши у Бугаева порозовели:

— Зачем вы так? Я верил, но сомневался. А теперь сомнения отпали.

— Во-первых, сбитый машиной человек, Бур ли это или кто другой, может быть жив. Мало ли? Шок, потерял сознание, под дождиком пришел в себя. Если это Бур, то он предпочтет где-то отлежаться, чем обращаться к врачам. Во-вторых, его могла сбить случайная машина. Мы ведь уже говорили об этом…

— И так могло быть, — без особого воодушевления согласился Бугаев. — Если какой-нибудь подонок наехал… Со страху и смылся…

— Молодец. Наконец-то начинаешь смотреть пошире, — усмехнулся Корнилов. — Необходимо всерьез за автомобилистов взяться. Искать «Жигули», сбившие человека. Белянчиков один может полгода проверять, а тут по всем статьям выходит — дело серьезное. — Он встал, вышел из-за стола. Поднялся и Бугаев.

— И еще об одном я подумал: если у Котлукова сообщники вроде него самого и дело крупное задумано, их его смерть не остановит… Нового «специалиста» искать будут. Как ты думаешь, будут?

— Будут, — убежденно сказал Семен.

— После того как проведешь опознание в поселке, займись взломщиками. Полистай нашу картотеку. Прикинь, к кому вместо Бура могли обратиться грабители за помощью. Много времени это у тебя не займет, таких монстров осталось немного. Раз-два — и обчелся…

— И вот еще вспомнил про «мелочь», что в голове засела! Эта девушка… Ну та, с которой старуха предполагаемого Леву Бура у ресторана «Олень» видела. Ты с ней поговорил?

— Поручил участковому.

— Напрасно поручил, — сердито отчеканил полковник.

— Да ведь Аникин… — Бугаев хотел сказать, что участковый человек хоть и молодой, да опытный. И людей в поселке лучше знает. Но Корнилов не дал ему договорить.

— Пять раз подумать надо было перед этим. Девушка-то в сберкассе работает. В сберкассе! А Лев Котлуков по сейфам специалист. Может быть, они в сговоре были. А твой Аникин к ней с вопросами: что да как? Где познакомились?

Бугаев подавленно молчал, понимая, что совершил непростительную промашку. Обрадовался, что бутылки с «пальчиками» отыскались, и поторопился в управление. А про девчонку-кассира надо было самому разузнать. Вдруг и правда наводчица?

Он лихорадочно соображал, как можно поправить дело. Посмотрел на часы и сказал с затаенной надеждой:

— Товарищ полковник, Аникин еще не успел с ней встретиться! Наверное, не успел…

Корнилов смотрел на Бугаева вопросительно.

— Сейчас пятнадцать минут третьего. Сберкасса закрыта на обед. Участковый собирался подойти туда к открытию. Ну, знаете, посмотреть на девчонку со стороны, приглядеться, а потом уж разговоры разговаривать. Если…

— Твое счастье, если успеем! — не дав договорить Семену, Корнилов нажал на клавиш внутренней связи.

— Слушаю, Игорь Васильевич, — отозвалась секретарь.

— Срочно Зеленогорскую милицию. Срочно! Начальника, дежурного, кто подойдет!

Бугаев редко видел своего шефа таким взволнованным.

Несколько минут они сидели молча. Корнилов вытащил из пачки сигарету, взял в зубы, но не закурил. С улицы, даже через закрытые окна, доносился грохот ползущих по Литейному трамваев, характерный воющий звук набирающих скорость троллейбусов.

«Как шумно здесь, — подумал Бугаев. — А ведь обычно не замечаем…»

— Игорь Васильевич, Архангельский из Красногвардейского района, — раздался в динамике голос секретаря.