На следующих страницах Ефим вновь жаловался на одиночество и писал о неразделенной любви.

И вдруг другие воспоминания о той осени, не связанные с записями Ефима, хлынули на нее. Оказывается, у памяти собственные вехи.

Примерно за месяц до описываемых Ефимом событий в их школу (тогда она училась на Гороховой) пришел новый инструктор по электротехнике. Это было время, когда в школы настойчиво внедрялось производственное обучение. Практика проходила в большом учебном цехе. Школьники, облаченные в белые халаты, выпаивали из старых плат элементы схемы: конденсаторы, резисторы, транзисторы. Техминимум преподавал инструктор-стажер, студент четвертого курса Игорь Князев, для ребят – Игорь Дмитриевич. Лена вспомнила, как Игорь впервые появился в их классе: высокий, стройный, в безукоризненном темном костюме и белой рубашке с однотонным бордовым галстуком. Его темные, по моде тех лет длинные, до плеч, волосы обращали память к Ленскому, герою пушкинского романа, хотя поведением он, несомненно, напоминал Онегина.

Тогда же все девчонки влюбились в нового инструктора. Он читал наизусть Блока, цитировал модного Евтушенко и даже познакомил ребят со стихами неизвестного поэта Иосифа Бродского. И откуда он только узнал их? Парни тоже уважали Игоря Дмитриевича, так как помимо стишков он знал и дело. Кому-то помог устранить неполадки в проигрывателе, кому-то сменить головки магнитофона. Но «коньком» его была радиофизика, основы которой он преподавал ребятам.

Лене хотелось как-то обратить на себя внимание Игоря, но ничего лучшего, чем вызубрить принцип действия ненавистных ей ранее диодов и транзисторов, она не придумала. Еще она сменила тогда свой скучный «конский хвост» на затылке на два легкомысленных пушистых хвоста, перекинутых на грудь.

Но эти перемены в Лениной жизни произошли не сразу. Точкой отсчета стал ее провал перед Игорем и перед классом.

Она помнит этот день. Ночью выпал обильный снег, кажется первый в ту зиму. Он засыпал весь дворик, в котором размещался их школьный экспериментальный цех. Ребята дурачились, бросались снежками. Прозвенел звонок. Возбужденная, раскрасневшаяся, Лена никак не могла войти в ритм урока. Она долго рылась в сумке в поисках тетради, потом уронила ручку, которая среди наступившей вдруг тишины гулко стукнулась о пол и покатилась к ногам Игоря.

– Ну что же, твоя ручка уже просится отвечать.

Пожалуйста, к доске, – улыбнулся Игорь. – Как твоя фамилия?

Игорь еще не успел запомнить фамилии всех учеников, а тем более их имена, но каждый, кто хоть раз побывал у доски, был ему знаком. Лена же вышла впервые.

– Рябинкина! – закричали с мест ребята, которые никогда не упускали случая обыграть фамилию своей одноклассницы.

Игорь посмотрел в журнал, пробежав глазами список учеников, и понял шутку ребят:

– Ясенева, Елена, я не ошибся? – спросил он.

Ребята оценили догадливость Игрека. Кстати, именно школьники дали Игорю это прозвище, которое он потом увековечил в названии своей фирмы.

– Да, Ясенева, – подтвердила Лена, которая уже успела несколько успокоиться.

– Ну что ж, Лена, выполняй задание.

Елена молча потупилась, почему-то не смея признаться, что она прослушала, о каком задании идет речь. Игорь не стал мучить ученицу и четко повторил:

– Напиши для этой схемы уравнение контурных токов.

Игорь Дмитриевич ткнул указкой в большой лист ватмана со схемой, который висел рядом с доской.

Схема показалась Лене случайным нагромождением каких-то палочек и точек, среди которых ползали похожие на жуков транзисторы. Она понятия не имела, с чего начать уравнение.

– Кто поможет? – обратился к классу Игорь.

Девчонки на своих местах с таким же непониманием смотрели на схему, избегая взгляда Игоря, но несколько мальчишечьих рук взметнулось вверх.

Игорь вызвал к доске одного из них и дал ему в руки мел. Эрудит начал резво постукивать мелом, расписывая движения токов, как рек и речушек на карте местности. В его исполнении формулы казались до прозрачности ясными. Лена, покусывая нижнюю губу, чувствовала себя очень неуютно: на других уроках ей не приходилось так «плавать».

– А ты садись на место. – Игорь Дмитриевич с укоризной посмотрел на Лену. – На следующем уроке спрошу снова, готовься. – Он пододвинул к себе журнал и добавил:

– Ставлю двойку карандашиком. От тебя зависит, обведу я ее чернилами или сотру.

Придя домой, Лена проштудировала тогда учебник, но сама составить заданное уравнение для схемы так и не смогла. В тот раз Лена упросила маму найти ей учителя-физика, чтобы взять у него дополнительный урок. Это был единственный в ее жизни случай занятия с репетитором. Но, поняв один раз логику электрических схем, она потом с легкостью осваивала новые элементы.

Игорь Дмитриевич давно стер злополучную двойку, и теперь Лена так же уверенно, как некоторые мальчишки, выходила к доске, когда вызванные ученики испытывали затруднение. Игорь заметил успехи девушки, но отнес их на счет своих педагогических способностей, даже не подозревая о лирических мотивах, объясняющих ее любовь к электротехнике.

До тех пор, пока она сама, как пушкинская Татьяна, не написала ему письмо. Интересно, подумала сейчас Елена, выбросил он то письмо или читал его своей Ольге и вместе с ней смеялся над наивностью своей ученицы? Реакцию его на то письмо она так никогда и не узнала. Онегин хотя бы отчитал бедную Татьяну. Игорь же просто проигнорировал письмо девушки. Но однажды, перед зимними каникулами, молодой стажер остановил в гардеробе старательную ученицу. Елена уже успела надеть свою зеленую шубу и вязаную зеленую шапочку. И то ли от теплой одежды, то ли от внимания Игоря она ощутила жар. Между тем в его словах не было и намека на личную заинтересованность – только совет педагога.

– Лена, я заметил на последних уроках, что ты лихо рубишь сложные схемы. У тебя явные способности к технике. До выпускных экзаменов осталось полгода. Ты уже думала, куда будешь поступать? У нас в Электротехническом есть факультет радиовещания и телевидения. Отличная профессия, интересные перспективы. Можно в научном институте работать, инженером на телестудии, в космических программах участвовать. Выбор безграничен. Я и сам через год этот факультет заканчиваю. Подумай!

Все последние недели Лена провела в ожидании ответа Игоря на свою записку. Разговор о будущей профессии оказался для нее неожиданным. Все же ей было приятно, что Игорь Дмитриевич с такой заинтересованностью зовет ее в свой институт. До сегодняшнего дня Лена колебалась – поступать в Электротехнический или идти на моделирование одежды в Текстильный институт. В то время она продолжала посещать изостудию, и преподаватель советовал ей развивать свои способности. Предложение Игоря поставило точку в ее выборе. Решено. Она идет на факультет радио и телевещания. А рисовать можно и дома, для себя. Увы, после окончания школы она забросила рисование и уже больше не возвращалась к этому занятию.

Напоследок Игорь Дмитриевич посоветовал Лене где-нибудь на книжных развалах найти учебник физики известного автора (это пособие, как и другие нужные книги, было в то время в дефиците) и начать по нему готовиться к вступительным экзаменам. Еще он попросил Елену заодно посмотреть для него на прилавках букинистов монографию по электротехнике. Монография тоже была издана давно, и весь тираж ее раскупили.

– Если увидишь где, дай мне знать.

И тут вдруг, как будто только сейчас заметив наряд девушки, Игорь Дмитриевич игриво пошутил:

– Я надеюсь, что эта яркая зеленая елочка украсит наш институт!

Лена опустила голову. Она и так стеснялась своей зеленой шубы, купленной по настоянию мамы.

А тут еще такое сравнение, видимо связанное с приближением Нового года. Этим именем он называл ее и впоследствии. Образ девушки-елки, созданный воображением Игоря, остался в его памяти. Люди ценят собственные открытия! Смущенная последней фразой Игоря, Лена так и не решилась спросить, прочитал ли он ее записку.