- Достань бубенчиков!
Серёжа стал на самом глубоком месте - там ему было чуть-чуть выше пояса.
- И купаются тоже! - усмехнулся он. - Тут и окунуться-то негде. Эх, мелюзга!
Но бубенчиков достал, бросил их на берег. А сам уплыл обратно на омут.
Мать подоила корову, подошла к реке.
- А ну-ка, вылезайте! - сказала она. - Ведь посинели, а всё-таки будут в реке сидеть, пока не выгонишь!
ДЕДОВА ГАЛОША
После обеда мать снова ушла на покос. Бабушка легла на лежанку отдохнуть, а дед взял дерюжку и отправился куда-то искать холодку.
Таня сунулась было к бабушке:
- Бабушка, что же ты, про куклу-то забыла?
Но бабушка отмахнулась от неё, как от мухи:
- Да не забыла, сделаю... Уйди, дай отдохнуть!.. - и отвернулась к стенке.
Тихо и сонно стало в избе. Таня вышла на улицу.
Стояла жара. Солнце так припекало, что на дорожке у крыльца босыми ногами горячо было стоять. Птицы примолкли... Куры попрятались в тень под сиренью и лежали, раскрыв клювы от жары. Гуси столпились возле таза с водой, ныряли головами в воду, булькали. Потом гусак придумал: влез в таз и уселся. Вода полилась через край, а он, очень довольный, плескался и встряхивал крыльями. Когда он вылез, воды в тазу осталось на донышке, да и та была грязная-прегрязная.
Таня заглянула под крыльцо:
- Снежок, ты тут?
Снежок лежал неподвижно, вытянув лапы. Он открыл один глаз, посмотрел на Таню и снова закрыл: не до тебя, пропадаю от жары!
Таня встретила на улице Алёнку:
- Пойдём за цветами на луг? Венков навьём!
- Пойдём, - сказала Алёнка.
Девочки пошли на луг. Но только дошли они до околицы, как вдруг вдоль деревни пролетел вихрь. Зашумели ветлы над прудом, закружились по дороге соломинки и клочки сена. Чёрная туча поднялась из-за сарая и надвинулась на небо.
Мимо околицы к большим сараям, одна за другой, промчались грузовые машины, чуть не до облаков нагруженные сеном. Машины круто затормозили у раскрытого сарая. Из кабин торопливо вылезли колхозницы, приехавшие с покоса. Шофёры тоже выскочили. И все, с опаской поглядывая на тучу, принялись развязывать верёвки, которыми было перетянуто сено.
Торопливо подошёл председатель колхоза Степан Петрович.
- Давай скорей! - закричал он. - Туча близко!
Сено свалили с машин, и все бросились убирать его. Сено поддевали вилами и таскали в сарай. И сам председатель таскал - он самые большие охапки поднимал на вилах.
Около скотного двора доярки мыли бидоны.
- Глядите, туча-то какая! - крикнул им учётчик Петя Дроздов. - А у сараев сено не убрано... Девчата, бросай бидоны, побежим помогать! Сено намочит!
Доярки сунули под навес вёдра и бидоны и побежали вслед за Петей к сараям убирать сено.
- Алёнка, а мы-то что стоим? - спохватилась Таня. - Давай и мы помогать!
Они прибежали к сараю, схватили прислонённые к стене грабли и принялись сгребать сено, которое ветер уже успел разнести по лужайке.
- Молодцы, молодцы, девчатки! - сказал им Степан Петрович. - Так и надо! Привыкайте о колхозном добре заботиться.
И только убрали сено в сарай, только втащили последнюю охапку, как снова рванул вихрь, загудел и помчался по усадьбам.
- Буря идёт, - сказала Алёнка. - Бежим скорее домой!
Девочки побежали. Ветер трепал их платья и волосы. И только успели они вскочить на крыльцо, как по крыше застучали крупные капли дождя.
Дождь хлынул сразу, густой, шумный, хлынул так поспешно, что солнышко и спрятаться не успело. И оттого, что светило солнце, дождь блистал и сверкал, будто звонкое серебро падало с неба.
Сразу по двору побежали ручьи, а возле коровника разлилась большая лужа.
Перестал дождь так же сразу, как и начался, будто опрокинули на землю огромный ушат воды. Ещё ярче засияло солнце, ещё душистее запахла цветущая липа. По всей деревне звонко запели петухи.
- Ух, и лужу нахлюпало! - сказала Таня. - Вот бы лодку пустить!
- А лодка-то у нас где? - возразила Алёнка.
На крыльце стояли большие дедовы галоши. Таня сбегала и принесла одну галошу:
- Вот тебе и лодка!
Галоша поплыла. Но вскоре в неё набралась вода. Галоша отяжелела, а потом вдруг повернулась набок, хлебнула воды, булькнула и утонула.
В это время на крыльцо вышел дед.
- Эй, бабка, - закричал он, - а где моя галоша?
- Здравствуйте! - ответила бабушка. - Галоши растерял!
- Да тут же они стояли! Одна здесь, а другой нет. Мне идти надо, а они куда-то галошу задевали!
Таня и Алёнка торопливо шарили по дну лужи. Галошу вытащили, вылили из неё воду. Но как её подать деду, такую мокрую?
А дед поворчал-поворчал и пошёл на конюшню в одной галоше.
Тогда Таня потихоньку пробежала на крыльцо и поставила галошу. Потом они вместе с Алёнкой сели на бревно под солнышком сушиться.
Немного погодя вышла бабушка, увидала галошу, покачала головой:
- Совсем чудной старик становится: битый час галошу искал, а она на месте стоит!
Тут Таня не выдержала.
- Бабушка, - сказала она, - ты не говори на дедушку "чудной старик"! А как же он найдёт свою галошу, когда она у нас в луже утонула?
Бабушка только руками развела. А Таня схватила дедову галошу и поставила её к печке - у печки она поскорее высохнет.
МАЛЕНЬКИЙ СОКОЛИК
Солнышко сошло с полуденной высоты, но пригревало ещё очень горячо. Так горячо, что видно было, как над землёй дрожит и струится знойный воздух.
Таня с Алёнкой сидели на брёвнышках и слушали, как под навесом щебечут молодые ласточки. Вдруг на задворки прибежала Нюра.
- Вы тут сидите и ничего не знаете, - закричала она, - а на конюшне жеребёнок родился!
Все побежали на конюшню. Конюшня стояла на самом краю деревни, возле пруда. Она была большая, со стеклянными окошками. Лошадей в конюшне не было - все работали. Только в одном стойле стояла рыжая Зорька. Дед подстилал ей чистую солому. Он увидел ребятишек и заворчал:
- Ну, чего пришли? Не видали вас!
Но девочки всё-таки подошли поближе и увидели, что возле Зорьки стоит маленький жеребёночек.
- Ух ты миленький! - воскликнула Таня. - Ух ты хорошенький! А на лбу звёздочка!.. Дедушка, дай я его поглажу.
- Нет уж, не гладь, - сказал дед. - Видишь, он и так боится.
Жеребёнок поводил ушами, косился на Таню, прижимался к матке. А дед ласково уговаривал его:
