- Так, Тимофеич, и Москва не сразу строилась! Никто же не рассчитывал, что корабль с такой высоты шмякнется. Вот тебе и результат. Повреждений столько, что и не знаешь, за что хвататься. Послезавтра и то вряд ли починимся, хоть люди без отдыха вкалывают!
- Некогда нам отдыхать, - отрезал капитан. - При такой волне нас скоро расколошматит об эти камни к чертовой матери!
Стармех ненадолго задумался, тиская черными от грязи руками промасленную тряпку, и посоветовал:
- А ты приспособь концы, матрасы, шины - все, что найдешь мягкого. Чем палубная команда у тебя занимается?
- Как это - чем? Воду вычерпывают, переборки укрепляют, пробоины пытаются заделывать, - перечислил капитан.
- Пока заделают, новые образуются. Лучше пока сделайте, как я сказал, а там пусть продолжают.
- Лады. - Жмыхов давно успел оценить предложение и отправился отдавать распоряжения, но, сделав всего несколько шагов, вернулся. - А ты движок чини быстрее. Без хода все равно ни черта хорошего не будет.
- Починить-то починю, да вот когда? - заметил Бороздин. - А, если подумать, спешить нам нет никакого смысла. Разве что для успокоения совести. Все равно закончить не успеем.
- Как это - не успеем? - Снова собравшийся было уйти капитан застыл от удивления.
- Найдут нас раньше, - пояснил стармех. - Со связью, или без связи, но поиски давно начались. А в доке и ремонтироваться полегче будет. Главное для нас: не утонуть раньше времени. И не переживай, Тимофеич. Нашей вины в случившемся нет.
- Был бы человек, а вина найдется, - напомнил Жмыхов старинное изречение. - Да и ищут нас что-то больно долго.
- А чего ты хотел? Связи с нами нет. Пока связались с компанией, пока то, да се... Не так быстро все делается. Вот если бы мы успели сигналы передать...
- Успели - не успели, найдут - не найдут... По-твоему мы что, в детские игры играем? - Взгляд Жмыхова стал колючим и жестким. - Запомни, Иваныч: до тех пор, пока спасатели к борту не подойдут, работы по ремонту двигателя ни на минуту не прерывать. Объяснениями да выяснениями будем заниматься в порту. А за состояние корабля с нас ответственности никто не снимал. Все, выполняй!
- Есть, выполнять, - хмуро отозвался Бороздин. - Я свою работу знаю...
С возвращением капитана на верхние палубы там началась суматоха. Выполняя новые распоряжения, матросы пытались поместить между бортом и скалой как можно больше "смягчителей", но корабль болтало на волне, зазоры то появлялись, то исчезали, и работа оказалась весьма нелегкой.
После бессонной ночи и непрерывных работ люди совершенно выбились из сил. В любой другой ситуации Жмыхов обязательно предоставил бы им короткий отдых, но сейчас он здорово опасался, что они могут не успеть, и как мог подгонял команду.
Он и сам, невзирая на возраст и служебное положение, то и дело присоединялся к работающим, подавал пример, торопил. Если капитан потом и отходил, то только чтобы проверить, как продвигаются дела в других группах, скоординировать работу, распорядиться где надо... Лишь за полдень Жмыхов разрешил обедать повахтенно с тем, чтобы работы не прекращались ни на минуту.
Постепенно дела на "Некрасове" стали улучшаться. Борта были прикрыты, некоторые из пробоин кое-как заделаны, даже в машинном отделении наметилось некое подобие порядка. После совещания со старпомом и стармехом Жмыхов решился на абсурдную в обычных условиях попытку: попробовать стащить громаду лайнера с камней при помощи малосильных спасательных шлюпок.
Волнение все еще оставалось порядочным, и операция получилась сложной. Пока вызвали шлюпки (их было уже девять, одну утром успело утащить вороватое море), пока заводили концы, пока обеспечивали согласованность действий, пока откачивали воду из тех отсеков, из которых уже можно было попытаться ее откачать...
Как всегда, все пошло через пень-колоду. Буксиры лопались, помпы справлялись плохо. Подавляющее большинство моряков всегда относилось наплевательски к занятиям по всевозможным аварийным работам. Сдал зачет, ну и ладно. Не думать же о худшем, когда собираешься в море. А в итоге один из неумело подведенных пластырей был сорван, и вода вновь хлынула в осушенный было отсек.
Попытались подвести новый пластырь, но мешали густо развешенные вдоль борта матрасы. На палубе стоял густой мат-перемат, люди бестолково суетились. Все сильно усугублялось всеобщей усталостью, и попытка закончилась бы ничем, но на помощь пришел прилив.
Вода приподняла полузатонувший корабль, и после бесчисленных усилий его удалось стронуть с места, а затем потихоньку оттащить в сторону. Сразу отдали все якоря и, крепко зацепившись за дно, смогли облегченно вздохнуть.
Уже вечерело. Была сделана только малая часть дела, а люди уже буквально валились с ног от усталости. Даже улучшившись, положение продолжало оставаться опасным. Могли не выдержать переборки, мог разыграться новый шторм, могло случиться что угодно и небрежно перечеркнуть сделанное. Но люди - не роботы, и Жмыхов был вынужден разбить работающих на две вахты и одну из них отослал на четыре часа отдыхать.
Нечаев тоже ушел в свою каюту, но капитан по-прежнему появлялся во всех местах, где шла работа.
Убедившись, что дела понемногу продвигаются, Жмыхов поднялся на мостик, где уже давно ковырялся Володя.
- Что у тебя? - устало поинтересовался Жмыхов, привычными за долгие годы движениями набивая трубку.
- С виду все в полном порядке. Припаял несколько оторвавшихся проводов, заменил пару разбитых блоков, а потом проверил все трижды. Обрывов в цепи нет, по всем законам должно работать, но не работает. Такое впечатление, что сюда просто не доходят сигналы.
- А такое возможно? - Капитан тяжело облокотился на стену около двери.
- Не знаю. Наверное, да, - без особой уверенности высказался штурман. - Магнитная буря, или еще что-нибудь в этом роде. Правда, тогда бы в эфире стоял сплошной треск, а здесь обычный фон на всех диапазонах.
- Ладно. Иди-ка ты лучше спать, - разрешил Жмыхов, глядя на усталое лицо третьего. - Утро вечера мудренее.
- А вы?
- Меня потом Матвеич сменит. Да и не до сна мне сейчас, признался капитан. - Устал, а ни в одном глазу.
