— Им удается делать деньги из нефти? Какая-то новая технология? — спросила я.

Пит поперхнулся. Откашлявшись, он сказал:

— Так как нефть нашли англичане, то между нашими странами есть договоренность о распределении прибыли... Вот почему мы столь ревностно следим за всем, что происходит в этой стране и с ее правителями. Его высочество время от времени удирает от своих жен — хотя гарем у него знатный — и устраивает себе каникулы. Разумеется, тайно. Приезжает под вымышленным именем и резвится... — Пит Брук презрительно скривился и погасил сигарету. — Есть определенные силы, которые не прочь устранить наш контроль над нефтью и установить свой. Они тоже следят за проделками Гаруна аль-Самана. Пока Гарун дружит только с нами. Еще бы! Он учился в Англии, у него там много друзей. Тем не менее...

Агент понизил голос до еле слышимого шепота:

— Тем не менее за принца идет борьба. А так как он тайно находится в Риме, его могут выкрасть и даже... убить.

— Кто?

— Ну вот хотя бы Центральная бригада. — Брук снова раскрыл портсигар, на этот раз нервно выхватил сигарету и быстро прикурил. — Парни из бригады специализируются на политических убийствах, на международном терроризме. Они работают за очень высокий гонорар, но и гарантируют «качество». Обычно смерть политика выглядит как результат несчастного случая или болезни. Центральная бригада не имеет в Европе конкурентов по этой части. Тино и Марти, которых вы видели, работают на них, я просто уверен!

— Может стоит сообщить об этом итальянской полиции?

— Мэвис, эта задачка так просто не решается.

Брук выпустил целый клуб дыма, и мне пришлось с помощью салфетки разгонять «облака».

— Будем рассуждать здраво, — сказал агент. — Итальянцам на Гаруна аль-Самана, грубо говоря, наплевать. Он здесь как частное лицо, причем под чужим именем. То есть власти за его безопасность не отвечают. Сам принц был бы крайне раздосадован и даже взбешен, если бы узнал, что кто-то намерен помешать ему проводить время так, как он хочет. С третьей стороны, у нас почти нет доказательств...

— Каких доказательств?

— Доказательств того, что Центральная бригада готовит акцию против принца. Если бы у меня были хоть какие-нибудь факты, я бы действовал решительно. Я бы им показал, что такое «Интеллидженс сервис»!

— А Тино и Марти? Если найти их и заставить говорить, то...

— Нет. Найти их, боюсь, невозможно. Только два человека могут обезопасить пребывание Гаруна аль-Самана в Италии. Это — я и вы, Мэвис.

— Мы?! Вы с ума сошли! Я завтра же отправляюсь в Америку!

— Вы забыли, что я вам пообещал в таком случае? — Брук снова оскалился по-волчьи. — Мэвис, никогда в жизни я не шантажировал такую прелестную блондинку, как вы. Честное слово!

Глядя в его смеющиеся глаза, я горестно произнесла:

— Подумать только: еще утром я думала только о том, как избавиться от «щипунов» и липких взглядов итальяшек!

Пит похлопал меня по руке. Надо сказать, что я не почувствовала от его прикосновений отвращения.

— Мэвис, нам пора переходить от слов к делу. А именно: закажем шампанское!

— Сменили шантаж на подкуп? Чем еще вы будете меня терроризировать?

Питер Брук взял в руки меню и впился в него так, как если бы это был последний номер «Плейбоя». Потом щелкнул пальцами. Подскочил официант и вытащил свой блокнот. В голубых глазах Пита появилось мечтательное выражение.

— Простота... Во всем простота. Но не упрощенность! — он поднял вверх указательный палец.

Надо отметить, что я не поняла, о чем он говорит. Официант на всякий случай записал в блокнот слово «простота» и озадаченно спросил:

— Простота на двоих?

— Идиот! — выругался Пит. — Я имел в виду пищу, в которой нет никаких добавок и которая готовится без кулинарных выкрутасов.

Он назвал блюда, слова звучали очень красиво, и я решила, что нам подадут нечто необыкновенное. Но на столе появилось банальное спагетти. Соус отдавал анчоусами, а вино было кислым, как уксус. Я лениво ковыряла вилкой в тарелке и оживилась только тогда, когда явился десерт: ромовый кекс с клубничной прослойкой и со взбитыми сливками. Он просто таял во рту и исчез в мгновение ока в моем желудке. Я не отношусь к тем девицам, которые боятся потолстеть (и с неизбежностью толстеют!). Я доверяю своему организму, и он меня пока ни разу не подвел.

— Шампанское хоть и было приятным, но мало походило на божественное игристое вино. Очевидно, итальянцы не знают его настоящего вкуса, а между тем Италия куда ближе к родине шампанского — Франции, чем Америка. Потягивая сладкий кофе, Пит опять погладил меня по руке и сказал:

— Я всегда предпочитаю занимать активную позицию. А вы, Мэвис?

— Сверху или снизу — меня это не волнует, потому что вы все равно не войдете в мою спальню!

Пит Брук захохотал. Отсмеявшись, он хрюкнул:

— Я имел в виду совсем не секс. Сексом мы займемся тогда, когда все будет позади. А пока... Если мы намерены помешать ребятам из Центральной бригады, надо действовать активно. Я так считаю.

— Вы можете считать все, что угодно, но Марти и Тино исчезли. Что будете делать?

— Не я, а вы, Мэвис. Завтра вы встретитесь с графиней Карлой Риенци. Она друг Его высочества принца Гаруна аль-Самана.

— Но... Почему...

— Не волнуйтесь, Мэвис, графиня и мой друг.

Уж не с этим ли «другом» Пит Брук проводит время, которое он обозначил словами «когда все позади»? Во всяком случае, я заметила, что его глаза засверкали, когда он вспомнил эту чертовку с таким труднопроизносимым именем.

— А что дальше? — спросила я, понимая, что безнадежно проваливаюсь в шпионское болото.

— Я уверен, вы понравитесь ей, и графиня пригласит вас к себе на Капри. Там у нее чудесная вилла.

— Значит, я буду развлекаться, а гангстеры — охотиться за принцем?

— А вот я думаю, — улыбнулся Пит, — что вы с принцем будете развлекаться вместе. Его высочество очень любит остров Капри и почти все свои каникулы проводит именно там.

Взглянув с балкончика на площадь, я увидела у тротуара красную машину. Она дожидалась меня. Мы с Питом договорились встретиться утром в одиннадцать, и теперь я с удовольствием убедилась, что мистер Брук слов на ветер не бросает. Он стоял возле машины и смотрел на мой балкончик. Синий спортивный пиджак, белоснежная рубашка и небрежно повязанный шейный платок — Пит Брук был просто великолепен. Брюнет с голубыми глазами — мечта многих девушек. Надо ли говорить, что сердечко мое забилось часто-часто, и я, как птичка, выпорхнула из отеля прямо к «альфа-ромео». Пит оглядел меня с головы до ног и причмокнул, выражая восторг. Еще бы! Мой брючный костюм какой-то известной фирмы был ярко-оранжевым, как апельсин. Пиджак выгодно подчеркивал бюст, а брюки туго обтягивали бедра. Когда я потряхивала своими локонами, длинные блестящие серьги так приятно колыхались в моих ушах, что я чувствовала себя самой красивой девушкой в Риме. Боюсь, что так оно и было на самом деле.

Я уселась рядом с Питом, и «альфа-ромео» влилась в поток машин.

— Как спалось? — спросил Пит, чудовищными усилиями протискиваясь между автомобилями и даже обгоняя их.

— В общем, неплохо. Но я должна вам сказать: вечером, когда мы ужинали в ресторане, полиция обыскала мой номер.

— Вот как?

— Портье извинился, хотя он тут ни при чем.

— Как он объяснил обыск?

— Сказал, что в соседнем номере горничная обнаружила труп, а поскольку меня в это время в отеле не было, то полиция, проверив мои апартаменты, успокоилась и больше мной не интересуется.

— Хм... Как видите, я не промахнулся с идеей поужинать в ресторане. — Брук бросил на меня торжествующий взгляд. — Ну, а теперь — о деле, — он посерьезнел. — Не говорите графине ничего лишнего. Она убеждена, что я — повеса, прожигатель жизни...

— Все поняла. А как вы представите ей меня? Мэвис Зейдлиц, частный детектив? Девушка из Лос-Анджелеса?