- Второе блюдо вы приготовили без гарнира, но со слишком острой приправой. Или отравой?.. Аж слезу вышибает. Ох, и напужал ты меня, барин, весело, с вызовом сказал я. - Но ты ужо нас не пужай, мы ужо пужатые. Что же у нас на десерт?

- Не паясничайте, молодой человек. Вам также страшненько, как и мне. Как и всем. На третье у нас кислый фрукт - забвение. Да-да. После вашей смерти, сэр, вас никогда больше не будет. Зароют в одну из ям, сомкнется желтая глина, и не будет того господина, который себя называл я. Можно, конечно, попытаться остаться в памяти человеческой. Потрясти скопище себе подобных могучим талантом, стать пастухом этого стада, войти в христоматии и учебники. Вы, судя по описанию вашего папаши, чувствуете в себе искру божью? Тогда вперед, на верх пирамиды, по костям честолюбивых безумцев, в душах и глазах которых горит такое же неистовое пламя, как у Герострата. А ведь он сжег храм удивительной красоты, лишь бы прославиться, победить забвение.

- Что же делать обездоленным, бесталанным?

- Вот, - назидательно поднял палец Игорь. - Вот мы и пришли к ответу на заданный вопрос - в чем же смысл жизни? А почему ты спросил про жизнь вообще? Жизнь - весьма многообразное и разноречивое понятие. Почему ты не задал вопрос иначе: а в чем смысл моей жизни? Вот на этот вопрос ты и ответишь своей собственной, тобой прожитой жизнью. А это, пардон, ваши проблемы.

- Если не секрет, Игорь, в чем ты видишь смысл своего собственного существования?

Игорь отрицательно покачал головой.

- Слишком многого хотите, сэр. Духовный стриптиз я вам устраивать не собираюсь, да и очень я для вас непрезентабельная личность: комбинатор, бывший фарцовщик, ныне деловой человек... Но одним я пока тешусь, это правда. Талантов у меня нет, забвение для меня неизбежно, как смерть. Поэтому для меня жизнь - это игра. Я всегда выигрываю. Как в нашем споре. Проигрываю только в расчете на более крупный куш. Я обречен на выигрыш.

- Даже в карты?

- А что карты? Железная логика и абсолютное душевное равновесие. Когда-то я зарабатывал себе на жизнь преферансом, покером. Да и сейчас иногда балуюсь. Пижон известен среди крупных игроков Москвы, Ленинграда и Сочи. Со мной считаются. Но это в прошлом, пройденный этап.

- Теперь не карты, теперь - женщины? - холодея от пришедшей в голову догадки, спросил я.

- Логично, - согласился Пижон. - Пока молод и здоров, самое время облапошить дуру. Как Марину, например. Она же сейчас транжирит, прожигает родительское добро. Как тут не помочь человеку. Не я, так другой. Но лучше - я...

... Я вскочил, выхватил за горло бутылку из серебряного ведерка. Красное, как кровь, вино хлынуло на мое лицо, черными пятнами залило белую рубашку, скатерть стола, но я ударил с размаху по тщательно, волосок к волоску, уложенному пробору...

Кровь, кровь, кровь...

... Я не сделал этого, но Пижон ощутил волну моей ненависти, дернул откинувшейся головой и оттянул душащий его воротничок рубашки.

- Спокойно, искатель смысла, - оскалился он в улыбке. - Ты все равно ничего не скажешь ни Марине, ни Наташе. Супругу надо беречь, а Марина сама все прекрасно понимает.

- Что же и кто же будет после облапошенных тобою дур, Гарри? - я смотрел на него, как на животное, как на зверя, с которым неожиданно столкнулся в лесу.

Игорь пожал плечами.

- Возможностей много: общепит, торговля, автосервис... Только грамотно надо работать, а деловые люди везде нужны. И они уже есть. Пришло время профессионалов. Наше время. Все условия для настоящей работы имеются. Только делать все надо с умом, и деньги придут, сами придут. Сколько захочешь... А тебя не манит такая перспектива?.. Подумай... Очень ответственный момент... Будет Наташка твоя, как сыр в масле кататься, стихи свои издашь... Деньги - великая власть... Кстати, ты не думай, что я граблю бедную девушку Марину. У нас с ней чисто деловая основа: я реализую ее чеки Внешпосылторга, себе беру только комиссионные.

- Почему тебе нужен именно я?

- А ты - надежный. И мужик. На бабу же нельзя положиться... Кстати, вот и наши дамы.

- Что-то я проголодалась, мальчики, - сказала Марина, подходя к столу. - Как там с нашим заказом?

Игорь, предупредительно встав, пододвинул стул Марине, потом Наташе. Я остался сидеть, не успев сообразить, что мне надо бы было сделать то же самое для Наташи первому.

- Уже несут, - сказал Игорь. - А мы пока, перед горячим, по маленькой, а? Перед горячим и нищий пьет, а мы люди солидные, можем себе позволить...

- На меня не рассчитывай, - сказал я, глядя в упор на Пижона и подразумевая под сказанным, что я никогда не стану его "надежным" человеком.

- Зря, - понял меня Игорь. - Воля ваша, сэр. Каждый сам выбирает свою долю, каждый сам к своему идет итогу.

- Вот тут ты абсолютно прав. Абсолютно.

- Я всегда прав. А лишние эмоции вредны. И могут кончиться драматически.

Игорь перевел взгляд на Наташу:

- Кстати, об эмоциях. Вспомнил одну смешную историю. Как-то на майские праздники, еще в студенческие годы, решили мы загулять. Мы - это я, Горилла и Серый. Марина всех знает.

- Выводок, - подтвердила Марина.

- Птенчики совсем, сейчас поразлетелись кто куда, иных уж нет, а те далече... Но дело в другом. Хата была. А хата в те годы - редкость, поэтому хозяин хаты, Алик, поставил нам условие, чтобы не больше трех пар и ему, как приз, какую-нибудь телку. У "Метрополя", на плешке, закадрили мы каких-то девчонок, приходим. Алику говорим, выбирай любую, а там дело твое. Он и выбрал. И... любовь с первого взгляда. Совсем развезло парня, пока пили-ели-танцевали. А нам скучно, хотя Горилла отцовский маг припер, "Грюндиг", через радиоприемник пленки крутили. А надо сказать, что бас был у Гориллы, как у Левитана. Вот он на этом и схохмил. Когда вся компания поднакачалась, он подошел к радиоприемнику и говорит, может, "Голос Америки" послушаем, сейчас передача начнется. И ручки стал крутить, вроде настраиваться, но я-то видел, что магнитофон он не выключил. И вдруг радиоголосом Левитана объявляется, что началась атомная война. Классный розыгрыш! Не ожидал я такого от Гориллы. И эффект потрясающий девки в плач, на Серого столбняк напал, а Алик упал на колени и сделал предложение руки и сердца своей избраннице. Та, не будь дурой, согласилась. Ушли они в другую комнату, а потом женились, представляете себе. И живут, как кошка с собакой. А вы говорите эмоции...

Мне вдруг показался омерзительным этот изысканно отделанный ресторан, специально построенный для коллективного жора, превративший простую естественную потребность поесть в ритуал чревоугодия. Почему я должен жевать, пить, глотать на глазах у других? Чем это застолье отличается от общественного сортира? Кто эти люди, которые пришли сюда? Они могут себе позволить нанять поваров, судомоек, официантов на этот вечер, оплатить их услуги. Почем же нынче опиум для народа?

Наташа почувствовала резкую смену моего настроения.

- Марина, Игорь, огромное вам спасибо, вы извините нас, но мы, наверное, пойдем.

- Куда же вы? - спросил Игорь. - Нас еще ждет большая программа: мороженое, ликер, коньяк, танцы.

- В другой раз, - мягко ответила Наташа. - Поздно уже, а мне завтра в больницу к восьми.

- Молодожены торопятся в гнездышко, не понимаешь, что ли? - добродушно сказала Марина. - Счастливо вам, ребятки, а мы с Гарри еще посидим.

Глава тридцать вторая

--===Свое время===-

Глава тридцать вторая

Мы вышли на улицу, швейцар подогнал такси, я молчал всю дорогу, а когда подъехали к дому, я заплатил шоферу пять рублей, хотя по счетчику было два, и сказал, что сдачи не надо.

Таксист равнодушно сунул пятерку в карман.

- Что-нибудь случилось, Валера? - спросила Наташа, когда мы разделись в прихожей. - Расскажи, пожалуйста...

- Ты же мне не сказала, почему ревела сегодня утром? - почти зло сказал я Наташе.

Она опустила глаза, пожала одним плечом.