- Ты здесь один?

Пацан кивнул и сделал шаг назад.

- Что у тебя с велосипедом?

- Шину проколол.

Сергей понял, что предчувствие его не обмануло. Что-то опустилось у него внутри, перехватив дыхание.

Сергей медленно повернулся, вышел на середину дороги и остановился. "Ну почему так? Почему именно сейчас? Именно здесь? - Почему именно я? Что мне, больше всех надо? Мне всего сорок километров осталось. И два часа в запасе... Зачем только я, дурак, остановился?"

- А Едрино по этой дороге? - вдруг встрепенулся Сергей. У него появилась надежда.

- По этой.

- Отлично... Ну вот что. Я тебя сейчас на машину посажу, на попутку. Она отвезет тебя домой. Тебе в какую сторону?

Ответа не последовало.

Сергей обернулся. Мальчуган стоял на прежнем месте и смотрел под ноги.

- Тебе в какую сторону, спрашиваю?

Паренек молчал. Он уже перестал дрожать.

- Ты глухой, что ли? Куда тебе ехать?!

- Я не поеду, - тихо сказал пацан.

- То есть как это не поедешь? Не болтай глупостей! Скоро совсем темно будет.

- Я не поеду, - повторил мальчуган и, шмыгнув носом, сжал кулачки.

- Но почему? - растерялся Сергей.

- Я не могу ехать на машине. Я должен починить колесо.

- Чего?.. У тебя есть с собой запасная камера?

Мальчишка покачал головой.

- Так погоди... Ты его что, клеить собрался? На ночь глядя?.. Да ну тебя, ей-богу! Несешь всякий вздор. Некогда мне тут с тобой возиться. Я спешу, понимаешь? Мне не до тебя!.. Вот посажу тебя на машину, она довезет тебя до дому, а завтра утром заклеишь свою камеру...

- Я не поеду, - быстро проговорил мальчуган, точно боясь, что Сергей еще что-то скажет.

- Поедешь как миленький! - прикрикнул на него Сергей, потеряв терпение.

"Посажу его на первую попавшуюся машину, - решил Сергей. - Довезут его до ближайшего населенного пункта. Там хоть люди есть. Пусть там кто-нибудь другой с ним разбирается. Что я ему, нянька, что ли? Я еще могу успеть... Не надо было останавливаться!"

Движение на шоссе к вечеру заметно убавилось, и машин было мало. Сергей голосовал всем проезжавшим мимо, но ни одна не остановилась.

"Ну что за мерзавцы! - злился Сергей. - Ведь пустые же едут! Ну что им стоит остановиться? Узнать хотя бы, что с человеком стряслось. Может, ему срочно требуется помощь. Ведь одна минута... Ну ладно частники, все они трусы и паразиты. Но грузовые-то почему... И мне не надо было останавливаться! Ведь мог же не заметить. Проехать мимо. Черт меня дернул!"

- Ты подумай, какие скоты! - вслух сказал Сергей.

Прошло пятнадцать минут. Никто не останавливался. Прошло еще десять минут. Сергей бесновался на обочине, голосуя проезжавшим мимо машинам, корчил умоляющие гримасы, кричал что-то, как будто это могло помочь, а за его спиной неподвижно стоял мальчуган.

- Если вы остановите машину, я убегу. Я быстро бегаю. Вы меня не догоните, - предупредил он.

- Догоню, не беспокойся, - сквозь зубы процедил Сергей. - Никуда ты, дрянь, не денешься! - Он ненавидел мальчишку за его ничем не объяснимое упрямство, за его беззащитность, за то, что машины не останавливались, что он, Сергей, опаздывал. Ему хотелось схватить пацана за шиворот, толкнуть, пихнуть коленкой под зад, ударить по лицу, швырнуть на землю, заставить замолчать, но он понимал, что ни за что не сможет этого сделать, и оттого еще больше злился и ненавидел его.

Из-за поворота показался грузовик. Не отдавая себе отчета в том, что делает, Сергей встал посреди дороги. Грузовик затормозил в последний момент, едва не задев Сергея.

- Ты что, спятил?! - заорал на Сергея водитель грузовика, высунувшись из кабины.

- Я вас очень прошу! - умоляюще протянул к нему руки Сергей. Довезите пацана до Едрина. Или хотя бы до первого населенного пункта. Любого. У него велосипед сломался. Довезите, ради бога! Я вам заплачу!

Шофер не ответил. Он вылез из кабины, огляделся по сторонам, потом не спеша подошел к Сергею.

- Ты что, псих? - спокойно спросил он, окинув Сергея недобрым взглядом. - Или, может, шут гороховый?

- Нет, я просто...

- Ах нет. Ну тогда извини, конечно, - улыбнулся шофер и неожиданно ударил Сергея кулаком в зубы. Сергей сделал два шага назад и, не удержавшись на ногах, упал на асфальт. Лежа на дороге, он слышал, как хлопнула дверца кабины, как грузовик покатил дальше по шоссе.

Когда Сергей встал, грузовик уже скрылся за поворотом. На обочине лежал детский велосипед. Мальчишка исчез.

Вытирая разбитые в кровь губы, Сергей перешел через дорогу, поднял с земли свой велосипед, вскочил в седло и поехал вслед за грузовиком.

- Пошли вы все к черту! - говорил он сам себе, слизывая кровь и едва сдерживая слезы. - Все вы гады! Плевать мне на вас! Пропадите вы все пропадом! Мне какое дело?!.

- Пошли вы все к черту! - сказал Сергей и остановился. Он уже опоздал, и все теперь было бесполезно, бессмысленно, глупо. Он проиграл. Он проиграл.

...Да и не мог же он, в конце концов, бросить мальчишку одного! Разве мог он теперь от него уехать!

- Пропадите вы все пропадом, - повторил Сергей, слез с велосипеда и пешком пошел обратно, ведя велосипед за руль.

Мальчишка опять сидел на корточках на обочине и чертил прутиком на песке. Сергей подошел к нему, положил свой велосипед рядом с его "Школьником". Пацан поднял на Сергея виноватые, страдающие глаза.

- Дяденька, вы не подумайте, что я его испугался! Ни капельки. Я просто боялся, что вы меня посадите на машину... Поэтому я убежал в лес... За что он вас так? - спросил он, чуть не плача.

- Как за что? За то, чтобы под колеса не лез. Он же за это отвечает... Да и ты смылся в самый критический момент. Он, поди, подумал, что это я себя пацаном называю. Решил, что издеваюсь над ним... Он прав, в общем. Я бы на его месте, наверно, так же поступил, - устало сказал Сергей.

- Все равно нельзя людей бить! Все равно нельзя! - на одном дыхании выпалил мальчуган и вдруг заплакал, уткнувшись лицом в коленки и вздрагивая.

Сергею стало жалко пацана, захотелось успокоить его.

- Да брось ты, чудак-человек, - сказал он ласково. - Подумаешь, беда какая. Главное, за дело получил... Ты мне лучше скажи, сумеешь сам заклеить колесо?

Паренек мотнул головой.

- Эх ты, самодеятельность!.. Ну ничего, не волнуйся. Починим твою машину. У нас с тобой теперь много времени.

Через полчаса стало совсем темно. Но Сергей уже успел заклеить камеру и развести костер из сухих сучьев и лапника, которые натаскал мальчуган. Тот хорошо потрудился и теперь сидел довольный на бревне у костра, охранял огонь. Сергей приволок из леса три сухие елки, проверил камеру, лежавшую под прессом - между двумя валунами, - и подсел на бревно к пацану.

Ночь была тихой, пустой, теплой. На душе у Сергея тоже стало тихо и пусто. Он удивился этой неожиданной тишине.

Они смотрели на огонь и молчали. Мальчуган безмятежно улыбался, видимо, радуясь благополучно завершавшемуся приключению, а Сергей стряхивал с себя сухие иголки, ловил их на лету в кулак и бросал в костер.

- А ведь мы друг другу не представились, сэр, - вдруг сказал Сергей и подмигнул пацану. - Как тебя зовут?

- Вова.

- Владимир, значит... Очень приятно, а меня Сергей. Ну вот и познакомились... Так откуда же ты все-таки взялся на мою голову? А, Владимир?

- Из Едрина.

- Это я уже слышал, что из Едрина. А здесь-то ты как очутился?

Вовка дотянулся рукой до кучи хвороста, взял несколько сухих веток и, ломая их о колено, подбрасывал в костер.

- А я в Видясиху ездил, - деловито ответил он.

- А далеко ли отсюда эта самая Видясиха, позвольте полюбопытствовать?

- Отсюда - девятнадцать с половиной, а от Едрина - тридцать один с половиной.

- Так уж с половиной, а может, ровно тридцать один? - улыбнулся Сергей.

- Нет, тридцать один с половиной, я точно знаю, - сказал Вовка.