Потерь от налета не было. Командир авиабазы майор Георгиади насчитал лишь пятнадцать воронок, которые уже заделывала аэродромная команда.
Первый налет немецких бомбардировщиков на Кагул можно считать разведкой. Теперь надо ожидать массированного удара. И этот удар может последовать в самое неподходящее время: при взлете или посадке ДБ-3. Зная время появления советских самолетов над Берлином, их скорость и разведав аэродром на Сааремаа, немцы могли с точностью до нескольких минут определить момент взлета и посадки. По логике выходило, что именно в 9 часов вечера и в 4 часа утра над Кагулом могли появиться эскадрильи немецких бомбардировщиков и истребителей. К тому же гитлеровское командование имело возможность выслать свои истребители на перехват ДБ-3 по маршруту полета.
Было над чем задуматься.
Жаворонков поделился своими опасениями с Преображенским.
- Да, отныне фашистские самолеты нам покоя не дадут,- согласился тот.- А вот как их обхитрить?
- Обхитрить?! - Жаворонков прищурил глаза, что-то прикидывая в уме.Обхитрить, говорите,- повторил он.- Что ж, давайте попробуем. А вдруг проведем, а?
Преображенский вопросительно поглядел на командующего. Ему не терпелось узнать, как это генерал хочет провести гитлеровских летчиков.
- Решение самое простое, Евгений Николаевич,- пояснил Жаворонков.Вылетать раньше или позднее. Сегодня вылетим на час раньше. Поглядим, что из этого получится.- Генерал усмехнулся: - Хитрость, правда, не ахти какая. Да на простоте, может, и легче провести самоуверенного врага. В общем, дайте распоряжение все перенести на час раньше. А я скажу об этом майору Щелкунову и капитану Тихонову. Сейчас еду туда...
По накатанной гравийной дороге, петляющей по лесу, Жаворонков поехал в Асте. В штабной землянке он собрал летчиков и штурманов армейской авиагруппы особого назначения и поставил им боевую задачу на бомбардировку Берлина. Уточнив порядок следования над морем и территорией врага, генерал сказал:
- Каждое ваше звено поведут летчики полковника Преображенского. Доверьтесь им, они прекрасно изучили весь маршрут от Сааремаа до Берлина. Ну а потом самостоятельно будете летать.
Летчики и штурманы армейской авиагруппы на опыте экипажей Преображенского уже знали, что ожидает их в пути. Третий налет показал, что противовоздушную оборону своей столицы гитлеровцы заметно усилили. А это значит - надо быть очень внимательным при подходе к цели и полете над ней. Бомбить следовало с высоты, близкой к потолку.
В свой первый налет на Берлин армейская авиагруппа направляла десять дальних бомбардировщиков. Полностью шла эскадрилья капитана Тихонова и три ДБ-3ф из группы майора Щелкунова: экипаж самого майора, капитана Крюкова и старшего лейтенанта Семенова. Остальные самолеты исправить пока не удалось: на ремонт требовалось время, и немалое.
К ужину Жаворонков вернулся в Кагул. В столовой было шумно. Летчики и штурманы шутили и смеялись, словно сейчас им предстоял не изнурительный и опасный полет на Берлин, а приятный отдых. Улыбался и Преображенский, хотя ему было и не до веселья. Из головы не выходили мысли о пропавшем экипаже старшего лейтенанта Фокина. Он прекрасно понимал, что потери неизбежны, ведь идет такая жестокая война, и все же никак не хотел смириться с этим.
Преображенский невольно посмотрел на соседний столик, за которым должен был сидеть Фокин. Место его свободно. Старшая официантка Элла даже положила столовый прибор и поставила холодную закуску, словно Афанасий Иванович вот-вот должен сесть за стол.
Преображенский одобрительно кивнул девушке. Элла подошла к нему.
- Он все равно прилетит! - воскликнула она.
В ее голосе чувствовалась неподдельная уверенность, и у полковника не хватило сил разуверить Эллу.
Неожиданно донесся гул моторов, низко пролетел самолет. В столовой воцарилась тишина. Откуда в воздухе мог появиться самолет? И чей он?! Наши только готовятся к вылету, а о вражеских оповестили бы посты ВНОС.
- Это он, он прилетел! - закричала Элла.- Он прилетел, Афанасий Иванович!..
Преображенский выскочил на улицу, прыгнул в кабину стоящей рядом полуторки и подтолкнул шофера:
- Гони на аэродром!
Когда они выскочили на зеленое поле, бомбардировщик уже катил по посадочной полосе. Да, это была машина Афанасия Фокина, Элла не ошиблась.
Едва спрыгнув на траву, Фокин попал в объятия командира полка,
- Афанасий, вы ли?!
- Я, я, товарищ полковник!
- А мы уж тут...
- Э-э, меня так быстро не похоронишь!
- Да откуда же вы?
- Оттуда,- Фокин показал на северо-восток.- Я не опоздал? - вдруг забеспокоился он. Преображенский не понял вопроса:
- Куда не опоздали?
- Да на Берлин.
Преображенский рассмеялся.
- Я так торопился, товарищ полковник. Боялся, без меня улетите,- говорил Фокин.- А машина в порядке. Только дозаправить ее. И бомбы подвесить. Да штурмана другого... Заболел мой. От перенапряжения, должно быть. В полете сознание потерял...
Подошел капитан Комаров.
- Что будем делать с ним, начальник штаба? - спросил Преображенский, показывая на Фокина.
- Все равно ведь не удержать его, Евгений Николаевич,- улыбнулся Комаров.
- Ладно, быть по-вашему, Афанасий. Летите! - согласился Преображенский.- А штурманом пойдет лейтенант Шевченко.- Он обернулся к Комарову, приказал: Срочно готовьте машину старшего лейтенанта к полету.
Подошла санитарная машина и увезла лейтенанта Швецова в госпиталь. Остальных членов экипажа Преображенский повез на полуторке в столовую.
- А теперь рассказывайте, где это вы так задержались,- потребовал он у Фокина.
- Да и рассказывать особо нечего. Заблудились и сели в районе Таллинна,замялся Фокин.
На счастье, они сели на учебный аэродром, в двух километрах от линии фронта. Убедившись, что самолет советский, командир оборонявшейся здесь части приказал отбуксировать ДБ-3 в тыл. Иначе артиллерия противника могла его расстрелять прямой наводкой.
Трактор долго тащил бомбардировщик по полям и лугам, пока тот не оказался на большой ровной поляне. Несколько часов пришлось ждать обещанного бензозаправщика из Таллинна. А когда самолет наконец был заправлен, Фокин взял курс на Сааремаа. Теперь он снова с боевыми друзьями.
