Когда мы бываем детьми, каждый шаг наш трактуют ошибочным. И наказывают за любую попытку повзрослеть. Покурить или выпить. И вернуться домой позже упорядоченного. Нарушив покой воспитателя.

Когда мы бываем детьми, нам навязывают судьбу. Уготовленную не нами. От которой нельзя уйти. Которая сообщает об этом после. Свершившегося. Огорчая всех. Нас в первую очередь.

Когда мы заводим детей, мы ведём себя так же, как с нами. Воспитывая младших запретами, позволяем себе ребячество. Резвимся на каруселях, веселимся на аттракционах, собираем игрушки, плещемся в море и катаемся на велосипедах. Сколько вздумается.

Тогда мы бываем детьми, когда можем себе это позволить.

9 августа 1999-го года.

Мои аэропорты.

Не люблю аэропорты. Ненавижу их. Но посещаю. Чаще, чем часто. Больше, чем хотелось бы. Столько, сколько необходимо. Ведь это часть моей сегодняшней жизни. Кусок бытия. Моё настоящее.

Не люблю аэропорты. Но с интересом наблюдаю за пассажирами. Людьми, несущими свою культуру. В мир. Одежду и обычаи. Обряды. Язык, а вместе с ним акцент. Порой неповторимый. И понимаю: жизнь стоит. Она застыла. Меняются лишь люди и технологии. Но не традиции.

Не люблю аэропорты. И жалею стюардесс. Этих воздушных женщин. За которыми невозможно угнаться. Даже их семьям и детям. Для которых день - сплошные перемены. Казённый хлеб и память о земле. Которая готова их принять. Всегда. Но не всегда живых.

Не люблю аэропорты. А к самолётам отношусь с трепетом. Уважением и страхом. Как к аксакалу. Мудрому явлению. Который может изменить судьбу в любую минуту. Познакомить со счастьем или разрушить разлуку. И помочь быть ближе к солнцу. И к звёздам. И к дому.

Не люблю аэропорты. И тех, кого они мне приносят. Но молчу. И встречаю их на этом горизонте. На границе неба и земли. В аэропорту. И увожу на землю. По земле. Их, прибывших с небес. И направляюсь с ними. Со всеми. И как всегда, без них. Один. На этот континент. Где я живу. Но не совсем. А мало.

Не люблю аэропорты. Ненавижу их. Но посещаю. Чаще, чем часто. Больше, чем хотелось бы. Столько, сколько необходимо. Ведь это часть моей сегодняшней жизни. Кусок бытия.

Моё настоящее.

14 августа 1999-го года.

Миру - мир!

Если ты военнослужащий, твоя задача защищать мир. На земле. Это твоя функциональная обязанность. Профессиональный долг. Квалификация. За что тебя поощряют. Звёздами. Не с небес, из-под станка. Хотя блестят они одинаково. И платят за них больше, чем за увлечение астрономией.

Если ты военнослужащий, твой рабочий инструмент - оружие. Огнестрельное. Одно только присутствие которого уже ставит лиц гражданских, не военнослужащих, в прямую зависимость. От куска металла в твоих руках. Что стреляет гораздо чаще, чем палка. Из пословицы. И больнее.

Если ты военнослужащий, ты любишь давать приказы. Самые разные. Порой опасные. Злые. И следишь, чтобы их выполняли. Не обсуждая. И сам выполняешь приказы, которые дают тебе. Убиваешь, например. Объясняя это выполнением очередного приказа. Таковы требования Устава. Закона военнослужащего.

Если ты военнослужащий, и тебе немало лет, но ты ещё не генерал, то уже таковым никогда не будешь. В мирное время, по крайней мере. Не успеешь. А хочется. Значит, тебе нужно отличиться. Для чего необходима война. Для установления мира, защищать который твой профессиональный долг.

Если ты военнослужащий, и тебя слишком много, всем сразу стать генералами невозможно. Выходит, всем нужно отличиться. И всем необходима война. Для установления мира. Что и происходит. Слишком часто, к сожалению. Из чего вытекает: чем меньше тех, кто защищает мир, тем крепче мир. На земле.

Если ты военнослужащий, тебя надо сократить. Во имя мира.

Миру - мир!

19 августа 1999-го года.

Когда трещат швы.

Вы знаете, что такое дружба? Нет, это не название ресторана. И не кинотеатр. И не дом отдыха. Дружба - это когда можно доверять. Тому, с кем дружишь. И быть уверенным.

Так вот, мы были друзьями. Довольно близкими. С детства. И разлучить нас было невозможно. Мы жили друг у друга, мы ели из одной тарелки, мы одевали одну одежду. На двоих. И болели одними болезнями. Одновременно. Ветрянкой, например. Или желтухой. И секреты имели общие. Особой важности, как нам казалось. Тогда.

Да, мы дружили. И взрослели вместе. Плечом к плечу. Не только внешне. Внутренне. Обогащаясь духовно. И я ему верил. Слепо. Доверял. Всё. И обо всём. Как самому себе. Возможно даже больше. Считая его умнее и сильнее себя. Лучше. Всегда и во всём. Не сомневаясь в нём ни на одну минуту. Никогда.

Я дружил с ним. И ценил свою дружбу. Дорожил отношениями. А он меня обманул. Жестоко предал. И извинился. Много раз, не один. Плюнув предварительно в душу. Разбив сердце. Пустив трещину. И я его простил. Ради дружбы. Но не принял. Не смог. Отпустив от себя до уровня знакомого.

Если кувшин разбит, его можно склеить. И восстановить форму. Обратно. Но не содержание.

20 августа 1999-го года.

Кредит.

У нас всё есть. Всё. И всего в достатке, всего немало. Начиная от и кончая до. Включая предметы первой необходимости. Плоды изощрения и антиквариата. Ручная работа автора. И продукты питания. В избытке.

У нас всё есть. Всё. Даже то, в чём мы, собственно говоря, не совсем нуждаемся. И пользуемся этим крайне редко. Или никогда. Имея это на всякий случай. Непредвиденное "а вдруг". И согревая душу сознанием присутствия.

У нас всё есть. Всё. Некоторое из чего приносит нам неприятности. Портит аппетит и подрывает здоровье. Возрождает воспоминания, влияет на настроение. Избавиться от которого невозможно. Это наша история.

У нас всё есть. Всё. Что двигаем мы, что двигает нас. Передвигая по поверхности. Тормозя и набирая скорость вновь. Питаясь горючим. И от аккумулятора. Из дома на работу. И обратно. Где нас ждёт всё наше. Всё своё.

У нас всё есть. Всё. И всё не наше. Всё в кредит. Широкий жест банка. Способного отнять. Пустив по миру. В нищету. Лишив того, что некогда служило нашим. Чем пользовались мы, за что платили. Не сразу. Постепенно.

Кредит вся наша жизнь. Которую Всевышний одолжил нам во временное пользование. Напрокат.

22 августа 1999-го года.