Васиф с трудом остановил словоохотливого Балахана:
- Зря старался. В городе мне делать нечего. У меня сейчас самая горячка на буровой, сижу как на иголках. Сам здесь, а душа там, на промысле. Совещание, не спорю, важное. Это вы умеете - заседать на высшем уровне,
Балахан перестал улыбаться, но в голосе его все еще вибрировали бархатисто-ласкающие нотки.
- Посмотрите-ка на него! В городе ему делать нечего. Сколько раз говорил сам себе: "Не лезь, Балахан, со своими добрыми намерениями. Кому нужна твоя доброта? Никому! Вместо благодарности "зря старался"..." Удивительный ты человек, Васиф! Хоть об стену ради тебя голову разбей, ты не оценишь. И откуда в тебе столько холода? Залез по уши в свою скважину! Я уже забыл, когда ты был у нас в последний раз. Нечего сказать, хороший родственник! Сегодня вечером жду тебя!
Васиф пытался объяснить, как важно ему тотчас после совещания вернуться на промысел, но Балахан категорично поднял ладонь:
- Никаких возражений! Что там тебя, в этом твоем Кюровдаге, возлюбленная ждет? Или дети плачут? Конечно, твоя воля... Но если не придешь сегодня к нам... разговаривать не стану.
Кто-то окликнул Балахана, и он, оглянувшись, почтительно пошел навстречу высокому, седоусому человеку с орденом Ленина на форменном пиджаке.
Васиф вздохнул и уныло поплелся в зал заседаний. "Жди, черта с два. Что я забыл в твоем доме? Раз уж приехал, своими делами займусь. А какие, собственно, у меня дела?"
В президиуме звякнул колокольчик. Шум в зале постепенно затихал. На трибуну поднялся молодой бурильщик с морского промысла, о котором последнее время немало писали в газетах.
Несколько минут Васиф сосредоточенно слушал, а потом мысли его ушли в сторону. Пакиза... Неужели он не найдет в себе мужества покончить со всем этим? Нет, сегодня же! Сегодня же! Из ближайшей телефонной будки.
Он едва высидел до конца совещания. Ближайший телефон оказался лишь в центральном гастрономе. Васиф набрал номер, откашлялся... На том конце провода отозвался голос Наджибы-хала.
- Пожалуйста... Пакиза скоро будет?
- Да вот только позвонила, сказала, что задержится немного. Консультация у профессора Рустамзаде. А кто это спрашивает?
Васиф не ответил. Через двадцать минут он уже был в институте. С трудом сдерживая шаг, поднялся на третий этаж, к массивным дверям с табличкой "Профессор И. Рустамзаде"...
- Вам кого?
Девушка, выпорхнувшая из кабинета, не без интереса оглядела Васифа.
- Пакизу... Она у профессора?
- Да. Она еще задержится примерно с полчаса. Но... если срочно, я могу вызвать.
- Нет, нет! Спасибо! Я подожду.
К двери то и дело подходили, осторожно заглядывали в кабинет и почтительно закрывали дверь. Неловко было топтаться под дверью, чувствуя на себе беглые взгляды всех этих занятых, куда-то торопящихся людей, Васиф спустился в вестибюль, подождал немного и вышел на улицу. Пакиза никак не может миновать автобусную остановку - здесь он ее обязательно встретит.
У легкого навеса, поглядывая по сторонам, толпилось несколько парней. "Девушек своих ждут, - решил Васиф. - Пусть мне будет легче оттого, что я не один". Однако легче ему от этого не стало. И он прошел дальше. Лучше наблюдать издалека, и, как только Пакиза появится, он не спеша направится к остановке и разыграет случайную встречу.
Он стал медленно прохаживаться от угла до угла, зорко наблюдая за автобусной остановкой. Пакизы все не было. Большинство ожидающих ушли, их места у навеса заняли другие. Где еще студентам назначать свидания, как не на автобусной остановке, рядом с институтом. И близко и не так заметно в толчее.
Серая "Волга" остановилась, не доезжая до остановки. Молодая женщина в каракулевой шапочке, выйдя из машины, махнула рукой в боковое окно. И тотчас мужская рука поймала ее ладонь, легко притянула к дверце. Балахан! Васиф отскочил в сторону, спрятался за куст олеандра. Только этого не хватало! "Помни, бог с нами!" - произнес бархатистый, томный голос Балахана. О чем это он? Васиф поравнялся с остановкой и в ту же секунду увидел сбегавшую со ступенек Пакизу - она на ходу натягивала перчатки. Васиф оторвался от газетного киоска. Серая "Волга", тронувшись с места, снова мягко притормозила.
- Халаоглы! Дорогой! - Балахан открыл дверцу, жестом приглашая Васифа.
"Будь ты неладен, дьявол в образе человека! Как проклятие преследуют меня твои заботы. Чтоб тебе ни дна ни покрышки, сатана!"
Отошел полусвободный автобус. Мимо Васифа проплыл за стеклом милый профиль Пакизы. Он обернулся к Балахану, сжимая кулаки от жгучей ненависти. Сразу влажной, горячей сделалась сорочка под пиджаком. Он так надеялся на эту встречу с Пакизой. Почему, ну почему так часто случается в жизни - когда ты почти уверен, что схватил лосося, он уплывает в море.
- Халаоглы! Вот неожиданная встреча! Что за таинственные причины привели тебя сюда? - Балахан игриво погрозил пальцем. - Кое-кто говорил, что ты почти святой... Что даже тени твоей молиться можно. Но чем больше узнаю тебя, тем чаще вспоминается то тихое болото, в котором черти водятся. Тихо-тихо делишки свои обделываешь...
- Какие "делишки"! Автобуса давно не было, я уже пешком решил. А тут ты... Как будто и днем со свечой ходишь, ищешь...
Балахан рассмеялся, видимо польщенный шуткой.
- А как же ты думал! Я старый разведчик. Всегда должен знать, кто где... И потом, что я, умер, что ли? Пока я живой, мой брат не должен пешком ходить. Моя машина всегда к твоим услугам.
- Эх! Если бы не твоя машина...
Балахан чуть внимательней всмотрелся в Васифа, но тот уже взял себя в руки.
- Что ты сказал?
- Говорю - рад, что тебя встретил. Совсем было уже решил пешком идти.
- Приятные слова приятно слушать. Садись, что медлишь?
- А ты в какую сторону собираешься?
- Опять вопросы? Я же сказал - вечер мы проведем вместе.
- Хорошо. Но мне надо к Зарифе-хала. Я обещал - беспокоиться будет.
- Ты что, маленький, что ли? Чего о тебе беспокоиться? Надо будет позвоним. И все!
- Но...
- Никаких "но"! Я уже Назилю предупредил - она ждет, готовится. Знаешь, какая обида будет, если не придешь? Она к тебе с таким уважением... На днях, говорит, знаешь, Васифа во сне видела.
