- Я думаю, зачем люди убивают друг друга? Какая от этого польза? сказал немец. - Как все это жестоко!
"Баламутный какой-то", - подумал Ежа после этого восклицания и решил, что лучше помолчать и, как только автобус дойдет до места, под каким-нибудь предлогом удалиться от странного попутчика. Ну и немец пошел! Одно расстройство. Совсем не то, что в сорок первом году!
Ежа закрыл глаза и стал размышлять о предстоящем деле. В успехе он был уверен. Ему казалось, что ключи счастья у него уже в руках.
Он не был бы так уверен в успехе своего предприятия, меньше мечтал бы о благополучии и высокой должности, если бы знал, какую цель преследовал другой его сосед. Сила сидел как раз позади, держа на коленях плоский бумажный сверток.
Очень много любопытного узнал он из разговора Ежи с немцем, но вел себя так спокойно, равнодушно, словно услышанное его не касалось совсем...
Ежа гордился своим сотрудничеством с фашистами и считал, что только при их помощи он может сделать карьеру. Карьера для него была выше интересов народа, родины и семьи.
В своей вере в фашизм он дошел до ослепления; рушились немецкие планы, а он все еще преданно служил немцам, потому что с ними связывал все свои надежды. Немцы ему платили, и он отрабатывал им, не заботясь о том, какие бедствия несет эта работа его соотечественникам.
"Плакать, страдать и жертвовать собой - какая глупость! - размышлял он. - Если я до сих пор хорошо жил, то лишь потому, что изворотлив, находчив и чувствую пульс жизни. Я не измучен тяжелой работой, полон сил, я сохранил молодость. И все - благодаря деньгам. Деньги - главное в этом мире. Они открывают путь к усладам жизни".
За операцию, которую Ежи должен провести, ему обещано пятьдесят тысяч марок. На эти деньги можно построить дворец.
Стоило прикрыть глаза, и он живо представил себе, каким будет этот дворец... Ежа найдет себе красивую блондинку лет семнадцати, итальянку, горячую, как южное солнце, а может быть, и не одну... Тогда он забудет все тревоги, вознаградит себя за все...
Ежа задремал, а потом и уснул. Приснилась ему стайка балерин. Одна красивее другой, они проходят мимо него, кланяются, показывая обнаженные ноги и руки, посылают ему воздушные поцелуи, нежные взгляды. Ежа растерян: которую из этих красавиц выбрать? Думал долго. И не успел решить этот нелегкий вопрос, как балерины исчезли и вместо них перед ним предстал смуглый усач с кинжалом в руке. "Я - Аслан, - сказал он Еже. - Тебе нужна моя голова? На, возьми!" Но при этом он поднимает кинжал... Ежа падает не то от удара, не то от страха и... просыпается.
Испуганно оглянувшись, Ежа перекрестился.
Сила, незаметно наблюдавший за ним, сдержанно усмехнулся.
Но тут с задней площадки автобуса донесся протяжный стон.
То, что там творилось, приковало всеобщее внимание. У выхода лежала исхудавшая девушка; над ней склонилось несколько человек; слышались участливые голоса: - Это обморок....
- Бедняжка, она голодна...
- Не дать ли ей хлеба?
- Вот кусок, возьмите...
- Нет, нет! Ей нельзя сразу много.
Ежу не тронула эта сцена; он ни на секунду не забывал о себе, а разговор о еде напомнил ему, что пора завтракать. И он достал из свертка огромный бутерброд и спокойно принялся за еду.
На остановке Сила вышел из автобуса раньше всех и стал в сторонке. В автобусе ему не удалось подменить портфель - Ежа даже во сне не выпускал его из рук.
Покинув автобус, Ежа не спеша направился к легковой машине, видимо ожидавшей его. Стоявший возле машины человек поздоровался с ним, оба о чем-то заговорили. Силу бросило в жар. Значит, дальше Ежа в автобусе не поедет? Сядет в легковушку - и поминай как звали...
Что делать?
Словно завороженный, смотрел Сила, как машина плавно тронулась с места.
Он шел за ней, еще ни во что не веря и ничего не придумав. На повороте легковушка сбавила скорость. Тогда Сила, думая только о том, что нельзя упустить Ежу, и готовый пойти на все, вскочил на буфер и, ухватившись за запасное колесо, присел за ним.
Сначала сильно трясло. Потом машина выскочила на шоссе. Обсаженная деревьями и кустами дорога бежала через долину Випавы. Сила настороженно посматривал по сторонам. Впереди, сквозь стекло, он видел узкие плечи, тонкую шею и затылок Ежи. Освоившись со своим необычным положением, он взглянул на диск запасного колеса: М-1. Советская машина. Разбитая, с помятым капотом и крыльями, с продавленным верхом, она, видимо, долго и верно служила своим настоящим хозяевам, а уж потом досталась врагам. Сейчас она должна сослужить службу Силе: у него созрело решение пристрелить шофера и Ежу, завладеть документами шпиона, самому сесть за руль и ехать дальше; управлять машиной он мог: научился, работая одно время в автогараже...
Однако тут же Сила этот план отбросил - так можно испортить все дело. Ведь задание у него было необычное...
Некоторое время назад человек из гостиницы "Континенталь", работавший на партизан, подробно рассказал Павло о встрече Ежи с фон Бергом и о портфеле с документами, который фон Берг вручил шпиону. Ежа работал и на четников и на немцев. Он мог успешнее всякого другого пересечь территорию, занимаемую партизанами, добраться до немцев, а оттуда - снова до партизан. Предполагалось, что в портфеле, который он вез, кроме разных инструкций был пакет с важным приказом, в котором предписывалось командиру крупной воинской части начать наступление против партизан. Чтобы расстроить планы немцев, Павло заготовил от имени фон Берга документы совсем иного содержания. Только те люди, которым было поручено добыть оттиски печатей, штампов, подписей и изготовить поддельные печати и штампы, такие, чтобы были не хуже подлинных, - только эти люди знали, как это удалось и какой был на это затрачен труд. Портфель и даже пакет, какие следовало подложить Еже взамен тех, которые будут у него взяты, были похожи друг на друга как две капли воды, не говоря уже о подписях.
- Не знаю, где и как ты сможешь это сделать, - сказал Павло Силе, - но ты должен подменить портфель. Подсунешь Еже этот, возьмешь у него тот. Если дело удастся - докажешь, что не зря тебя учили... Будешь настоящий волшебник, чародей...
- Посмотрите-ка вперед, - сказал Еже шофер. Поперек дороги лежало дерево.
- Тьфу, проклятье! - выругался Ежа.
Затормозили. В тот момент, когда машина остановилась, Сила уже сидел, притаившись, в придорожных кустах. Шофер вышел из машины, посмотрел на завал и проговорил встревожено:
- Синьор, выходите скорей.
Ежа вышел, оставив портфель на сиденье.
- Вы думаете, это подстроено? Да? Может, хотят напасть? Тогда... Слава богу, все обошлось!
- Нет, - возразил шофер. - Не обошлось еще. Что, если тут заминировано?
- Помилуй бог! - дрожащим голосом произнес Ежа. - От этих тварей всего можно ожидать.
Сила мог бы убить Ежу. Но Ежа еще должен сдать в немецкий штаб подмененный портфель...
Пока Ежа и шофер разговаривали, Сила подполз к открытой дверце, протянул руку - и портфель Ежи исчез с сиденья. На его место лег другой...
Ежа и шофер вернулись к машине. Ежа взмолился:
- Ради бога, поедем другой дорогой. Черт их знает, может, и в самом деле тут подложено что-нибудь...
Машина развернулась и помчалась в объезд.
Сила облегченно вздохнул. Одна задача выполнена. Он не ожидал, что все сложится так удачно. Но, чтобы не вызвать подозрений, от портфеля следовало избавиться. Сила вынул из него документы, сунул их за пазуху, а портфель спрятал в кустах.
Теперь надо как можно скорее, раньше Ежи, добраться до партизанского лагеря. И Сила почти побежал.
Вполне благополучно доехал Ежа до деревни, где размещался штаб фашистской части. Встретили его приветливо.
- Я чувствую, вы к нам не с пустыми руками, - сказал Еже лейтенант, офицер штаба, и дружески похлопал его по плечу.
- Я не только выполнил свое задание, но попутно привез вам и важные бумаги, - ответил Ежа с самодовольной улыбкой. И подал офицеру портфель.
