Участники митинга решительно требовали, чтобы совершеннолетний возраст считался не с 21, а с 18 лет, дабы молодежь не была лишена права служить революции, участвовать в выборах. Обсуждался и вопрос об участии молодежи в Первомайской демонстрации.

Сообщение о митинге, по просьбе Владимира Ильича, делал Алексеев. Я дополнял. Под конец спросил:

- Как же нам быть на Первомайской демонстрации? Насколько я понял из статьи товарища Ленина, он за организационную самостоятельность молодежи. Вот пусть и будет отдельная колонна.

Ленин поинтересовался, какую статью я имею в виду. Услышав ответ, утвердительно кивнул головой. Сказал, что, на его взгляд, молодежи можно и даже следует выступать отдельной колонной. Не нужно только путать организационную самостоятельность с обособленностью.

Организационная самостоятельность необходима, а полная обособленность молодежи от взрослых рабочих - тем более на первой в истории России легальной Первомайской демонстрации - вредна. Пусть и молодые, и старшие выступают, хоть и своими колоннами, но дружно, сплоченно. Чтобы все видели, сознавали: пролетарское братство крепче любого богатства. Молодые рабочие совсем недавно проявили чудеса пролетарского героизма, свергая ненавистное самодержавие. Им придется в близком, совсем близком, обозримом будущем снова проявить чудеса такого же героизма для свержения власти помещиков и капиталистов, ведущих империалистическую войну. Только сплоченным пролетариат в грядущей социалистической революции добьется победы.

Таким примерно был ход мысли Владимира Ильича.

- Надо бить в одну точку, - говорил Владимир Ильич. - Рабочая молодежь не заинтересована в войне. Но еще сильно влияние традиций, обмана. Первое мая - праздник международной солидарности трудящихся, и лозунг борьбы за мир, против империалистической войны должен быть на первом месте. У молодежи много энергии, но нет еще политического опыта. Отсюда задача - длительное разъяснение до демонстрации и после. Мы против принципиальных уступок, но к допускающей ошибки, колеблющейся молодежи нельзя подходить как к социал-шовинистам. Максимум такта, терпения. Не уходить от острых вопросов, не прятаться за частокол слов, давать конкретные ответы.

Пусть молодой рабочий задумается. Может ли Временное правительство, защищающее интересы толстосумов, дать народу мир, хлеб - голодным, землю крестьянам, дворцы и особняки аристократов - детям рабочих? А если не может, то кто же? Только собственной пролетарской рукой можно разрушить мир насилия, социальной несправедливости.

Так или примерно так говорил Ильич.

Это был наглядный урок конкретной, живой пропаганды - программа действий для молодежных союзов.

...Когда мы уходили, Ленин, прощаясь, задержал руку Васильева-старшего. Указав на меня, улыбаясь, спросил:

- Братья?

- Все мы, рабочие, братья, - ответил Антон Ефимович. - А если точнее, Владимир Ильич, то и род у нас один - Васильевский, И выходит - племяш он мне. А я ему - дядя.

Первомай семнадцатого

Впервые... Под чьими лозунгами? "Наши взгляды". Митинг на Марсовом поле. Иначе не могло быть. Нота Милюкова, Ответ путиловцев. Не выпуская из рук... Сговор. Что задумали меньшевики, и что из этого вышло. Грозное предупреждение.

Весной семнадцатого года многое происходило впервые. 18 апреля (1 мая по новому стилю) пролетариат Петрограда впервые открыто праздновал свой Первомай. К празднику труда и международной солидарности мы готовились долго и тщательно. На Путиловском заводе горячо обсуждались боевые лозунги, собирались деньги на изготовление знамен, транспарантов. Разучивались песни. Каждый цех создавал к празднику свой хор. Вся эта кропотливая работа: какой лозунг выбрать, какую песню разучить, как выступать молодежи - в общей или своей колонне - проходила в обстановке острой борьбы с меньшевиками, эсерами, анархистами за влияние на массы.

Выполняя поручения старшего группы по охране В. И. Ленина и членов ЦК, я не забывал и о нашей районной дружине, о родном Путиловском заводе. Накануне Первомая почти ежедневно наведывался за Нарвскую заставу.

День 18 апреля выдался ясный, солнечный, как по заказу. С утра мощные колонны рабочих, солдат потянулись по Петергофскому шоссе через весь город к Марсову полю. Накануне солдат-самокатчик Измайловского полка привез пачку газет, еще пахнущих свежей краской. Это были первомайские номера "Правды" и "Солдатской правды". В "Правде" - статья за подписью Ленина "Наши взгляды".

"Наши взгляды" - спокойный, выдержанный ответ на резолюцию Исполнительной комиссии Совета солдатских депутатов о "пропаганде так наз. ленинцев..., не менее вредной, чем всякая контрреволюционная пропаганда справа".

Владимир Ильич полностью перепечатал резолюцию Исполнительной комиссии, считая "полезным разбор ее по существу".

В день Первомая Ленин нашел необходимым еще раз четко, недвусмысленно изложить взгляды, позицию большевиков и их противников.

В чем суть отличия, суть разногласий, не замечаемых эсеро-меньшевистским Советом?

Правые - за власть монарха.

Капиталисты - за власть капиталистов (Временное правительство и есть правительство капиталистов).

А большевики?

- Мы, - разъясняет Владимир Ильич, - хотим убедить большинство народа, что власть должна быть только у Советов рабочих, солдатских и других депутатов.

Отношение к земле, власти, Временному правительству и войне - вот соль, существо главных разногласий.

Номера "Правды" со статьей Ленина передавались из рук в руки, пока мы собирались, строились в ряды, колонны. Я тоже успел ее бегло просмотреть и заметил, как жадно набрасываются читатели на вторую часть статьи, написанную в несколько необычной форме вопросов и ответов.

В своих речах, выступлениях Владимир Ильич часто прибегал к этому испытанному, в его применении всегда безотказному приему. Из множества вопросов он, отсеивая второстепенные, отбирал самые важные, жгучие, действительно волнующие абсолютное большинство народа. Никогда не выступал по пустякам. Никогда не уходил от трудных, сложных, запутанных, острых вопросов - и ответы его, отличающиеся неизменной содержательностью, огромным убеждением, всегда попадали в цель. Так было и в этот раз.

Мы вышли на Первомайскую демонстрацию с лозунгами, призывающими к немедленному справедливому миру "без аннексий и контрибуций". А нам говорили: "Хорошо. Вы за немедленный мир. И этот долгожданный мир народам может дать только власть народа, то есть Советы. А как быть, если в России власть перейдет в руки Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, а в Германии такой революции не произойдет, если у власти там останутся Вильгельм и немецкие Путиловы, заинтересованные в продолжении войны? Как быть тогда?"

И как на деле (провозглашать лозунги легко!) добиться мира, если невозможно кончить проклятую войну простым втыканием штыков в землю?

Именно эти вопросы, пусть несколько по-иному, прозвучали в "Наших взглядах". И ответы Ильича, прямые и ясные, передавались, пока мы шли через весь город, Невский проспект, Дворцовую площадь, из уст в уста.

Во главе колонны - Петергофский районный Совет рабочих и солдатских депутатов. За ним - наша дружина. Мы шли, держа винтовки и карабины "на плечо".

Первомай принес немало огорчений соглашателям. Вожаки меньшевиков и эсеров вышли на демонстрацию с мрачными лицами, темнее тучи. С красных знамен, с импровизированных трибун, возникших на всех улицах, перекрестках, площадях Петрограда, звучали в этот день большевистские лозунги: "Вся власть Советам!", "Да здравствует 1 Мая!", "Да здравствует Интернационал!", "Мир без аннексий и контрибуций!", "Да здравствует социализм!", "Долой войну!", "Да здравствует социалистическая революция!"

...Вот и Марсово поле. Море людей и море знамен. Преобладает один цвет - цвет революции. Колышутся, плещутся красные волны. Трибуны среди них, как маленькие островки. Я присоединяюсь к своей группе. Вслед за Л. Федоровым - он врезается в толпу, как ледокол, - пробиваюсь к трибуне, вокруг которой людское море бурлит с особой силой.