Савн открыл рот и тут же его закрыл. Он не хотел повторять то, что ему говорили Ма и Па, поскольку не сомневался, что Влад сочтет его мелочным. Наконец он ответил:

– Они странно разговаривают.

Влад взглянул на него:

– Странно? Как?

– Ну, когда-то здесь обитало племя сариоли. Они покинули наши места несколько столетий назад, а прежде жили рядом с людьми из Бигклифа, постоянно общались с ними, и…

– И жители Бигклифа используют слова сариоли?

– Только не с нами. Однако они говорят не так, как мы.

– Но ты их понимаешь?

– О, конечно. Но их речь звучит необычно.

– Хм-м, – сказал Влад.

– А зачем вы за ними наблюдаете?

– Я не уверен. Ищу способ сделать то, что должен.

– Почему вы все время так говорите?

Влад вновь бросил на него короткий взгляд, смысл которого остался для Савна загадкой, и ответил:

– Я много времени провел в компании с философами и атирами.

– Ага.

– И у меня много тайн.

– Ага.

Необычное ощущение овладело Савном, словно они с Владом пришли к взаимопониманию – казалось, если он задаст человеку с Востока вопрос, то наверняка получит ответ. Но с другой стороны, Савн понял, что часто не знает, о чем следует спросить нового знакомого.

– Вы и в самом деле много времени провели среди благородных атир? – наконец спросил Савн.

– Ну, не совсем, но я знал одного лорда ястреба, который очень походил на атиру. И барабанщика.

– Ага. Их вы тоже убили?

Влад резко вскинул голову, но потом негромко рассмеялся.

– Нет, – ответил он и добавил: – С другой стороны, я был очень к этому близок.

– А чем они походили на атир?

– Что тебе известно о Доме Атиры?

– Ну, его светлость к нему принадлежит.

– Да. Именно поэтому я и вспомнил об атирах. Видишь ли, тут речь идет о соотношении философии и практики, мистического и земного.

– Не понимаю.

– Я знаю, – сказал Влад, продолжая наблюдать за берегом реки.

– А вы мне объясните?

– Я не уверен, что у меня получится, – сказал Влад. Он посмотрел на Савна, а потом его взгляд вновь устремился к песчаному пляжу. – Многие пренебрегают мыслительными процессами. Но тем, кто их не боится, иногда удается обнаружить, что чем больше удаляешься от обычного, каждодневного мира, тем лучше начинаешь его понимать. А чем лучше его понимаешь, тем легче удается им управлять, не дожидаясь, пока он до тебя доберется. Это, – добавил он после короткого раздумья, – и есть то, чем занимается колдовство.

– Но раньше вы сказали, что следует участвовать в событиях, а теперь утверждаете, будто необходимо от них отойти.

– Ты меня поймал, – с улыбкой заявил Влад.

Савн ждал, что Влад что-нибудь добавит. Тот немного подумал и присел.

– Речь не идет о том, чтобы полностью устраниться от происходящего, – пояснил он. – Просто я имел в виду, что не следует бояться делать выводы, пытаться обнаружить законы, управляющие историей и…

– Я не понимаю.

Влад вздохнул:

– Зря ты позволил мне пуститься в рассуждения.

– Но насчет атир…

– Да. Существуют два вида атир. Одни – мистики, которые пытаются исследовать природу мира, направив свои взоры внутрь себя, другие, наоборот, смотрят на мир как на задачу, которую нужно решить, тем самым превращая других людей в помеху или кусочки головоломки… они соответственно к ним и относятся.

Савн обдумал слова Влада и сказал:

– Исследователи кажутся мне опасными.

– Так и есть. Однако они не столь опасны, как мистики.

– Но почему?

– Потому что исследователи все-таки верят, что другие люди реальны, хотя и не имеют особого значения. Для мистика, который путешествует внутри собственной души, другой реальности не существует.

– Понимаю.

– Барон Смолклиф – мистик!

– Ага.

Влад неожиданно встал, и Савн испугался, что человек с Востока бросится вниз с утеса. Однако тот лишь глубоко вздохнул и сказал:

– Он худший из всех возможных видов мистиков. Он видит людей только как… – Влад замолчал, потом посмотрел на Савна и отвернулся.

На мгновение Савну показалось, что в глазах человека с Востока пылает такой гнев, что вспышки ярости Старосты по сравнению с ним лишь детская обида.

Чтобы отвлечь Влада, Савн спросил:

– А кто вы?

Это сработало, поскольку Влад усмехнулся:

– Тебя интересует, мистик я или исследователь? Я искал ответ на этот вопрос в течение нескольких последних лет. До сих пор мне не удалось его найти, но я знаю, что другие люди реальны… уже кое-что, правда?

– Наверное.

– К сожалению, я не всегда это понимал.

Савн не знал, что ответить, и промолчал.

– А еще я слушаю, что говорят философы, – добавил Влад.

– Когда вы их не убиваете, – сказал Савн.

На сей раз человек с Востока не рассмеялся.

– Даже когда убиваю, все равно прислушиваюсь к ним.

– Я понимаю, – заявил Савн.

Влад неожиданно посмотрел на него:

– Да, полагаю, ты действительно понимаешь.

– Вы удивлены?

– Извини, – сказал Влад. – Ты, как бы получше выразиться… гораздо лучше образован, чем мы, городские жители, себе представляем.

– Ну, я научился считать, писать и всему остальному, потому что наполнил ведро, когда мне исполнилось двадцать лет, вот почему…

– Наполнил ведро?

– А разве в городе так не делают?

– Не знаю. Первый раз слышу.

– Понятно. Ну, я уже плохо помню. Знаете, я тогда был совсем юным. Мне дали ведро…

– Кто?

– Ма и Па, Староста и наш Священник.

– Ясно. Продолжай.

– Тебе дают ведро и говорят, чтобы ты отправлялся в лес. Когда ты возвращаешься, они смотрят, что в ведре, и решают, готов ли ты стать учеником.

– И ты наполнил свое ведро?

– Ну, так говорят – это означает, что они сказали “да”. Если ты принесешь ведро с водой, Священник возьмет тебя к себе, а если ты вернешься с палками, тогда… ну, на самом деле я всего не знаю… Меня отправили учеником к господину Вагу.

– Ага. И что ты принес?

– Раненую птичку.

– Теперь я понимаю их выбор. И все же не могу не думать о том, насколько он бывает случайным.

– Что вы имеете в виду?

– Как часто ребенок хватает первое, что ему попадется на глаза, и становится сапожником, тогда как из него получился бы замечательный ткач?

– Так не бывает, – возразил Савн.

Влад посмотрел на него:

– Не бывает?

– Нет, – повторил Савн, однако ощутил смутное беспокойство.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что… не бывает, и все.

– Потому что тебе всегда так говорили?

Савн почувствовал, что краснеет, хотя и сам не понимал почему.

– Нет, потому что испытание нужно именно для того, чтобы определить, кто кем станет.

Влад продолжал изучающе на него смотреть:

– А ты принимаешь на веру все, что тебе говорят?

– Грубый вопрос, – не подумав, ответил Савн.

Казалось, Влад удивился.

– Ты прав, – сказал он. – Извини.

– Некоторые вещи просто знаешь, и все.

Влад нахмурился и отступил от края утеса. Он заложил руки за спину и слегка наклонил голову.

– Ты полагаешь? – спросил он. – Когда ты “просто знаешь” что-то, Савн, это означает: какое-то понятие прочно засело в твоем сознании, и ты действуешь таким образом, будто оно истинно, даже если понимаешь его ошибочность. – Он наклонился, чтобы оказаться на одном уровне с Савном. – Не самый разумный подход.

– Я не понимаю.

– Ты убежден, что твой барон Смолклиф непобедим и безупречен, и будешь стоять и ждать, пока он тебя прикончит, вместо того чтобы хоть как-то попытаться защититься.

– Ну, тут другое.

– В самом деле?

– Вы меняете тему. Существует вещи, в истинности которых человек глубоко убежден. Вы знаете, что они истинны, только потому, что иначе просто не может быть.

– Правда?

– Да. Например, откуда вы знаете, что мы действительно стоим здесь, на скале? Мы это знаем, и все.

– Некоторые философы с тобой не согласились бы, – заметил Влад.