Парадоксально, но на душе стало легче когда услышался характерный звук стрельбы из китайских автоматов УЧК в лесу слева и было понятно, что они уже прорвались сквозь наше кольцо. Как оказалось УЧК напала с тыла при выходе из кольца военную полицию, а и положила по ней одну или две 60 миллиметровые мины. Наши решили не остаться в долгу и сами саданули по лесу из минометов хотя точно было неизвестно где военная полиция, а где шиптары. Хорошо, что перед этим левое крыло ротной цепи неизвестно что ждавшей на поляне подтянулась к центру ибо одна наша мина легла как раз на место где был левый край цепи и где были я и Слава. Выяснилось потом что миномет плохо очистили.
Наконец решили входить в Беженич колонной, хотя пошли скорее толпой, но на входе в него по нам был открыт огонь из одного - двух карабинов и два три десятка человек из взводов резервистов и срочнослужащих были вынуждены залечь в кустах не зная откуда стреляют. Связь с добровольцами шедшими правее лесом была потерянна, а не было и радиосвязи. Попытка выйти на них не увенчалась успехом хотя мы вдвоем с еще тремя резервистами двинулись на соединение с ними и вышли к горящим домам на опушке леса высоты справо, но выскочившие оттуда люди, чья форма в сумерках была малоразличима заняли оборону вокруг одного дома и хотя мы им кричали, они не отзывались. Потом выяснилось, что это была специальная полиция вообще потерявшая связь и со своими и с нами разведчиками.
Ночью мы,опять вдвоем, вошли в село бросив на звук подозрительного шума ручную гранату, но возвратившись были оповещены, что в село будет рота входить под утро и после малоприятного сна на природе мы опять поперлись в село после чего наконец-то оно было занято, и кроме семидесятилетнего деда там никого найдено уже не было.
Опять началось типичное надоевшее "сидение" на позициях и я со Славой не желая присутствовать на очередном пикнике, отправился в танковый батальон, где была группа русских в десять человек, которая с танковым батальоном должна была нанести удар в центр анклава.
В танковом батальоне дело шло схожим сценарием. Несколько его танков с пехотой из состава этого же батальона так же шли от точки к точке совместно с подразделениями САЙ, а впереди шел сербский капитан со своим танком с сербским экипажем и с шестью русскими на броне. Здесь кроме шиптар действовала раэ и авиация НАТО. Командир танкового батальона русских невзлюбил ибо они хоть и разбросанные им по ротам действовали опять вместе под командой еще более им нелюбимого сербского капитана и когда комбат капитана оставил вместе с 3 - 4 сербами в только занятом селе, а сам приказал войскам отойти от этого села на несколько километров, то русские капитана тогда не оставили, чем вызвали еще большое раздражение комбата против себя. Все же в той операции их группа занимая ключевые точки перед движением цепи обеспечив хороший темп наступления. Однако в самом начале операции, когда войска шли цепью на первое село оттуда шиптары открыли огонь и один тромблон (винтовочная граната) попал в Прагу (спаренную 30 миллиметровую зенитную самоходную установку) отбив одному парню ногу. Вскоре под чьи-то пулеметы попала и полиция потеряв четырех человек мертвыми. Потери были и в 1-ом пехотном батальоне и в других подразделениях. В середине операции,отряд крушевацкой бригады самовольно оставил свои позиции, а вскоре и все шестьсот человек из этого отряда самовольно покинули Космет устроив демонстрации в Крушевце.
В конце концов с русской группой танкового батальона мы вошли в Обринье и смогли сверху наблюдать как наша пехота и полиция в лощине поросшей лесом под нами пытаются загнать группу УЧК и все это на площади 500 на 500 метров. Те отстреливались и несколько раз пускали в воздух черные сигнальные ракеты давая знаки друг другу. Не знаю почему, но поддержки танков никто не попросил хотя лощина была как на ладони и группа в конце концов ушла. Мы попытались сами проследить куда ушли шиптары и следы вели вправо в лощину где внизу село якобы было занято нашими войсками. Было непонятно куда делось до тысячи бойцов УЧК,. Но из сел были выведены лишь колонны женщин, детей и стариков.
Не знаю сколько во всей операции было точно убито и взято в плен шиптар из УЧК ,максимум несколько десятков, а куда делась тысяча остальных можно было только догадываться. Между тем когда мы вдвоем перед операцией ходили в разведдозоры, то в прибор ночного видения только на участке селения Истог-махала села Полужа, длиной может в 400 -500 метров, в лесу было обнаружено девять дымов, а потом выяснилось, что в местах откуда исходили дымы находились траншеи и блиндажи. Понятно, что костры жгли не женщины и дети, а вооруженные бойцы УЧК, и вероятно по три - четыре человека на костер. Не было наидено ни того где были спрятаны грузы, ни вообще какие либо документы и средства связи. Найденный подземный туннель не был не только уничтожен, но и не заминирован. Куда делась УЧК увиделось уже по возвращению когда все русские танкового батальона вместе с сербским капитаном и двумя его людьми, и конечно нами двумя, были посажены в грузовик долженствующий идти впереди обеспечивая дорогу, а за ним шла Прага, три танка и бронетранспортер командира батальона.
До выезда на дорогу Глоговац - Сербица все шло нормально, хотя зрелище места где незадолго до этого подорвался на мине бронетранспортер полиции было не из приятных. Наш маленький грузовик был переполнен людьми, а какой-то тип сюда запихал найденный им сварочный аппарат,который в конце концов Слава с матом вышвырнул по дороге.
Выехав же на автопуть наш грузовик неожиданно встал, так как в двигателе закончилось масло. Подумав немного наш капитан Боян сказал, что мол давайте пройдемся пешком ибо до поворота в село Морина где была база танкового батальона осталось немного. Стоило нам сделать пару десятков шагов как из леса справа с каких - нибудь пар сотен метров по нам ударило несколько очередей. Мы растянулись тогда уже в колонну на 20 - 30 метров и пули били как по нам так и по грузовику. Шедшие впереди капитан с шестью русскими сразу скрылись на левой обочине, а мы вдвоем забрались в дом стоящий у дороги, а остальные же сербы, вместе с одним добровольцем из Белоруссии, заняли позицию на обочине у грузовика. Противник вел огонь не переставая. Было их скорее всего один - два десятка и то разделенных в две группы, так что останься мы в грузовике то без потерь вряд ли бы обошлись. Мы отвечали огнем, а потом стал бить и танк стоящий у грузовика, но никаких результатов это не дало. Более того одна группа противник стала приближаться лесом справа от нас к грузовику и выстрелы становились все слышнее. От командира батальона не было ни слуху ни духу. Вероятно он со всем своим штабом под прикрытием Праги ждал пока мы "победим" УЧК. До победы было далековато, тем более что первая наша группа оказалась отсеченной и пришлось мне лезть на броню танка и подогнав его к этой группе вместе с ней за броней танка бежать еще пару сотен метров ведя из-за него огонь. Едва передохнули как пули засвистели с левой стороны и пришлось опять бежать до следующего полуразрушенного дома, откуда опять пришлось вести огонь. Полтора десятка полицейских дежуривших у выезда на автопуть толком не стреляли, хотя их пост стоял у дороги. В конце концов капитан дал знак колонне на проезд и танки пошли в базу стреляя по лесу из пушек, но это видимо не причинило вреда бойцам УЧК укрывавшимся вероятно в траншеях, которые наши войска в "чищении" не уничтожали. Командир батальона выехал на своем бронетранспортере не только ничем не сказав, но посбивая шлагбаум перед въездом в базу, а мы вскочив в два грузовика выбрались последними. Так что тактика чищения с ростом опыта у противника и с более лучшим его вооружением давала все худшие результаты, тем более что чищение шло в одну линию, и редко когда впереди цепи шли разведдозоры, а позади нее шел резерв,что было положено по уставам ЮНА.
Еще одна подобная акция на село Васильево где вместе с разведротой действовали военно-территориальный отряд из Косово Поля, пехота и полиция опять прошла в том же духе. Пока шла артподготовка, пока где-то кто-то связывал боевые порядки, пока кто-то решал идти его подразделению вперед или подождать, целая группа УЧК в полсотни ушла из села, вступая лишь в короткие перестрелки, и хотя акция шла еще 5 - 6 дней почти вся она ушла из кольца окружения. Лишь раз ребята из взвода срочнослужащих убили одного шиптара и то судя по его внешнему виду и карабину в руках не принадлежавшему к элите и при этом он сам был виноват в своей смерти так как вместе со своими несколькими товарищами не только приходил спать в уже занятое село, но еще и вздумал утром пройти через него.
