Когда Миша достал деньги и глянул на них в последний раз, странная дрожь пробежала по его спине, но он не придал этому значения, не мог даже подумать, что его деньгам может угрожать какая-либо опасность. И, если даже в голове промелькнула подобная мысль, он никогда бы не осмелился произнести ее вслух, так как поведение его "товарища" Ромы не оставляло места сомнениям. Выигрыш был очевиден, и его ничто не волновало, лишь дальнейший раздел денег. Миша понимал, что у Ромы нет налички, и, решив, что здесь он - хозяин положения, счел своевременным объяснить Роме, что более полутора тысяч рублей с выигрыша он ему дать не может.

...Друзья весело смеялись. Уже давно ушел Чеснок, а они все болтали и болтали, вспоминая минувшие деньки.

Аркан лежал на диване, накрыв ноги пледом. Ему нравилась эта квартира, и он разглядывал ее с интересом.

- Со вкусом обставлена хата, - заключил он.

В БИЛЬЯРДНОЙ У ГРУЗИНА

В центре города находился магазин. В нем же - кафе, а с другой стороны - бар. В подвальном помещении - бильярд и несколько комнат для гостей. Держал этот комплекс тучный грузин с большим животом. Дела у него шли успешно, потому как, помимо этого, он имел целых три подпольных цеха и один небольшой заводик. Больше всего на свете он боялся милицию и блатных. Первым он ежемесячно платил мзду, но все равно боялся, так как знал, что те и не подозревают о той сумме, которая прилипает к его рукам. Со вторыми он пытался быть "в хороших" и всячески ублажал их. Он разрешал им собираться у себя и всегда оплачивал любой заказ.

Настал долгожданный день. Чеснок увел своих друзей из бильярдной, где они собрались. И тогда туда спустился Аркан. Он был одет в старенькое пальто, стоптанные ботинки, на лице - семидневная щетина. Весь этот ансамбль завершала фуражка, сдвинутая на глаза.

- Вы директор? - Он подошел к тучному грузину, сидящему за столом.

- Я. Что вы хотэлы? - с любопытством поднял глаза директор.

- Я четыре дня назад вышел из тюрьмы. Только сейчас добрался до города. Я слышал о вас как о человеке, который с понятием относится к нашему брату. Как о человеке, который может помочь встать на ноги. И вот я здесь. Прошу денег на первое время, пока оклемаюсь. В дальнейшем смогу вам пригодиться.

- А от кого ты слишал обо мне? - Директор разглядывал гостя с пренебрежением. Он привык видеть бандитов, они всегда уверены в себе. А этот переминается с ноги на ногу... "Он никто", - заключил директор.

- Я не стану называть имен. Если это так, тогда вы поможете мне. А если я ошибся, - он с угрозой посмотрел в глаза директору. У того побежал холодок по спине, - тогда, значит, я пришел не по тому адресу.

Тучный человек заколебался. "Что это за взгляд? Он прямо выстрелил в меня..."

- Сэйчас я занят. Вот тебе дэньги на первое время. - Он достал сто рублей и протянул их Аркану. - Потом зайды как-нэбудь, поговорим, подумаем, - отмахнулся директор в надежде, что при следующей встрече будет присутствовать кто-либо из его знакомых авторитетов.

Аркан медленно взял сторублевку из рук директора, сквозь зубы процедил что-то, означающее благодарность, еще раз грозно глянул в глаза грузину и удалился, хлопнув дверью.

Прошло два дня. В бильярдной собралось семь человек, включая Чеснока и грузина директора.

Резко распахнулась дверь. На пороге стоял Аркан. Он был пьян. Пальто расстегнуто, и шарф, казалось, вот-вот упадет на пол. Фуражка съехала набок.

- Ты оскорбил меня своей подачкой, пузатая свинья! - обратился он к изумленному директору. Воцарилась тишина. Все, недоумевая, смотрели на Аркана. Тот с грозным видом пьяным шагом, широко расставив руки, сжатые в кулаки, решительно шагнул в сторону грузина.

Когда он поравнялся с парнем, стоявшим у стены, тот что есть силы ударил Аркана в живот. Аркан согнулся. Когда разогнулся, в руке у него был нож.

- Ну, сука, - сказал Аркан, глядя на перепуганного директора, - держись! - И снова двинулся вперед.

В этот момент прозвучал выстрел. Аркан остановился, присел, схватился рукой за живот. Грянул второй, третий. Аркан выронил нож, сделал еще один шаг, поднял голову и глянул в изумленные глаза директора.

В это время пальцы его рук разрывали под рубашкой кондом, в котором находился литр крови, взятой час назад у колхозника - тот зарезал свинью сегодня утром. Наконец резина поддалась, и его руки обагрились кровью. Он поднял одну руку кверху и попытался что-то сказать, но не смог: упал к ногам толстого грузина, успев испачкать тому рубашку кровью. Вокруг Аркана образовалась кровавая лужа приличных размеров. Все глянули в сторону Чеснока. Именно он стрелял. Директор испуганно отодвинулся от Аркана, пытаясь закрыть кровавые пятна на рубашке лацканом пиджака.

- А что было делать? - сказал Чеснок. - Он бы зарезал тебя, Валико.

- Да... но... А сэйчас что? - неуверенно, слабым голосом заговорил Валико.

- Для начала проверим пульс, - продолжал Чеснок. Он присел над Арканом и потрогал артерию на шее. - Пульса нет, - заключил он. - Убирай его куда-нибудь, это ведь твой гость.

- Чэснок, я тэбя умоляю, - завопил Валико, - я нэ хочу к нэму касаться! Я вообще его нэ знаю! Убэры его куда-ныбудь... с рэбятами... Я заплачу... вам.

Чеснок и двое парней завернули Аркана в ковер и через черный ход вынесли в машину.

- Всем расходиться! - скомандовал Чеснок. - Хорошо вытри кровь, тряпку и рубашку спали, - тихо шептал он перепуганному насмерть Валико. - И давай деньги.

Валико достал десять тысяч и трясущимися руками протянул Чесноку. Тот заметил, что маловато, но деньги взял.

Прошло несколько дней. Чеснок заявился к Валико. Тот сидел в своем кресле, но вид у него был отнюдь не веселый.

- Плохи дела, Валико. Кто-то наверху слышал выстрелы. Стукнул ментам. Они начали следствие. Назавтра вызывают того пацана, что ударил в живот твоего гостя. У тебя есть знакомые менты, ты водишь дружбу с прокурором. Ты должен замять это дело, пока не поздно. Если вдруг ты сам захочешь прыгнуть к мусорам, знай: у тебя нет ни единого шанса. Во-первых, соучастие в преступлении. Ты три дня молчал об убийстве, а должен был сообщить сразу. Сокрытие преступления, смекаешь? Во-вторых, все подтвердят, что я сделал это только из-за того, чтобы спасти тебя. И ты дал деньги за то, чтобы я молчал. Вот они. - И он достал десять тысяч.