- Ты же слышал, - продолжал Рома, - лох дал заяву, пришел в райотдел и сказал: "Я хотел купить тысячу западногерманских марок, а меня обманули, и вместо валюты я получил вот что". И он достал "куклу" и положил на стол. Мусора посчитали бумагу, вырезанную из журнала, за поддельные, фальшивые марки, потому что там среди прочих была картинка с изображением пятидесятимарковой банкноты. Они возбудили дело не по 147-й, а по статье 88-й, "Нарушение правил о валютных операциях". Ну, в общем, десяточка корячилась. Я и свалил. А лох шел тоже по этой же статье, только у него часть другая - "Скупка валюты". Был суд. Лоху - пятерочка. Меня - в отдельное судопроизводство. Ну, в общем, розыск. И вот я в Вильнюсе уже два года. Расскажи-ка лучше о себе. Как ты сидел? Что-нибудь про зону. Расскажи, как семья? Как дома?

- Да что рассказывать! Тюрьма, зона - все такие же. Скучно. А в семье все в порядке полном. Тоське уже 17 лет. Молодой, красивый, здоровый, упрямый, а, главное, дух у него есть и очень крепкий. Уже кидает в полный рост. Потерпевшие осаждают.

- Ну-ка, дружок, поверни направо, на Упорявичуса, - обратился Рома к шоферу, а затем к товарищу: - Наверное, устал? Тебе надо отдохнуть с дороги. Я жду тебя второй день.

- Да Вильнюс не принимал, и я провел ночь в Борисполе, куда посадили самолет. Я не прочь выпить кофе и принять душ.

Они сидели за столом посреди большой уютной комнаты. Тяжелые велюровые шторы изумрудного цвета висели на окнах. Мягкая уютная мебель с таким же велюром обрамляла комнату. Он удобно развалился в кресле. Белый халат на смуглом теле казался еще белее. Аккуратно расчесан, гладко выбрит, весело поигрывая сигаретой, он излучал радость, наслаждался жизнью и вдыхал ее полной грудью.

- ...Я все понял, Рома, и готов начать хоть сегодня.

- Да, мы начнем сегодня, но не с того, с другого. Сегодня появится один фуцан, у него будет порядка пяти тысяч рублей. Он всегда носит с собой такую сумму, считая, что в жизни может выиграть лишь тот, у кого при себе деньги. Чем больше денег - тем больше куш. Для себя он остановился на пяти тысячах, считая это оптимальной цифрой. Мы его разведем на твои фокусы. Надо спешить, пока ты свеж. Как только приобретешь "ночной вид" - начнем основную работу. К этому времени познакомлю тебя с нашим третьим долистом.

МОНЕТКА В ФУЖЕРЕ

Услужливо снуют официанты в белых перчатках, черных костюмах, бабочках, полотенце наперевес. Рома, как и обещал, познакомил своего товарища со всеми. Пришлось сдвинуть три стола, чтобы все поместились. Собрались одни мужчины, все приблизительно одного возраста. Одетые в тон, надменно-недоступные. Все они имели свою изюминку - какую-то их тайну. Рома рассказывал что-то смешное. Вдруг он достал из кармана монетку достоинством пять копеек и бросил ее в пустой фужер.

- Кто сможет, не дотрагиваясь до стола и не касаясь фужера, вытащить монетку так, чтобы она оказалась лежащей на столе. То есть одним взглядом?

Все смеются, улыбаются и говорят, что это невозможно.

- А вот я, - сказал Рома, - смогу. Свое действие могу подкрепить материально.

Опять улыбки, обмен взглядами.

- Ну, что? - продолжает Рома. - Найду я здесь мужчину, который свое мнение может подкрепить чем-то весомым?

Крепкий молодой человек плотного вида, сидящий напротив Ромы, неуверенно заметил:

- Ни до чего не дотрагиваясь... Это невозможно.

- Это ваше мнение? - тут же устремился к нему Рома. - Если это так, тогда позвольте узнать, во сколько вы оцениваете свое мнение?

- Да, это действительно невозможно, - обратился к здоровяку Ромин товарищ, еще час назад никому не известный. - Он просто блефует, пытается нас прижать своими фантазиями.

- Мое мнение крепко. И, если здесь нет никакой игры слов, монету вытащить из фужера невозможно. Я могу поспорить с тобой на любую предложенную сумму, - решился наконец атлет.

- Я думаю, рублей за триста я смог бы придать своему взгляду силу, достаточную для того, чтобы монетка оказалась вне этого фужера, - заметил Рома.

- Слушай, давай поставим пятьсот. У меня есть двести, - обратился к крепышу его новый знакомый. - Возьмешь в долю? Я бы с удовольствием утер нос своему товарищу. Он очень любит блефовать и продолжал бы это занятие, даже если бы находился на краю пропасти.

Кто-то перебил рукопожатие между атлетом и Ромой. Деньги к этому времени в сумме тысяча рублей находились в руках у Роминого друга. Атлет уточнил время: за две минуты монетка должна покинуть фужер. Рома склонился над фужером и пристально смотрел на самое дно, где невозмутимо лежала пятикопеечная монетка. Время шло, а он изображал всякие усилия. За столом воцарилась тишина. Все внимательно смотрели, как закончится спор. Когда время подходило к концу, Рома, отчаявшись, что у него не получается, что есть силы дунул в фужер. Монетка тут же, позвякивая о стенки, взвилась вверх и упала на скатерть.

- Вот так, - заключил Рома и потянулся за деньгами, которые тут же получил.

- Это нечестно! Мы так не договаривались, - взвыл чемпион спорта, но его тут же успокоили собравшиеся, возразив, что все в порядке.

Тогда атлет заметил:

- Это детская шуточка. Я так легко на нее попался. А давай сделаем так, - начал фантазировать проигравший. - Давай положим монетку на скатерть и накроем тарелкой... Давай монетку, я покажу как.

- Нет, пользуйся своей, - огрызнулся Рома.

- Ну хорошо, - продолжал заведенный и оскорбленный крепыш. - Монетку можно заменить рублем.

Он достал из кармана бумажный рубль, положил на центр стола, накрыл тарелкой, сверху поставил графин с соком и сказал:

- Ни до чего не дотрагиваясь - ни до графина, ни до скатерти, ни до стола - в течение двух минут нужно вытащить рубль из-под тарелки.

- Ну что ж, это будет сложнее, а стало быть, дороже. Я готов поставить тысячу на то, что сделаю, что ты просишь.

На какое-то мгновение атлет растерялся и вопросительно посмотрел в сторону своего недавнего долиста, с которым разделил проигрыш. Тот в ответ подмигнул и сделал жест, говорящий, что Рома блефует. Атлет достал деньги, но их оказалось девятьсот. Тогда Рома указал на цепь, которая свисала с бычьей шеи спортсмена. Снова кто-то перебил крепкое рукопожатие. Ромин друг держал все деньги и цепь. Вся компания напряженно следила за Ромой, который ерзал на стуле, корча какие-то гримасы, то приближаясь, то отдаляясь от стола, заставляя при этом нервничать атлета. Уже начала подходить к концу вторая минута, когда Аркан - так звали Роминого друга - стал передавать мятый рубль Роме, стараясь делать это незаметно. При этом взгляды обоих были устремлены к графину. Атлет заметил, как Рома тянется к рублю под столом, вскочил с места и начал кричать: