- ...Восемь тысяч мы разделили на троих, - заключил Гвоздь, опрокинув последний фужер.
- А кто третий? - поинтересовался Чика.
- Нурик, - ответил пьяный Гвоздь.
Тося жил в гостинице "Дружба". Получив свою долю, он расстался с подельщиками, оставив им инструкции по выдергиванию драгалей.
- Как что-то появится стоящее - вы знаете, где меня найти, - сказал Тося, пожимая руки компаньонам.
Сам он рассчитывал в это время поближе познакомиться с городом и его жителями. Ему это удалось. Обедая в ресторане "Донбасс", Тося повстречался с очаровательной Кристиной.
- Потрясающие девчонки в этом городе, - сказал он юной Кристине, взяв ее за руку, когда та собиралась пройти мимо столика, где пировал Тося. Но ты дашь сто очков вперед любой из них.
Кристина застенчиво улыбнулась в ответ, и они провели незабываемых два дня вместе.
Тося, решив, что пора встретиться с долистами, отправился к Нурику вместе с Кристиной. Нурик снимал трехкомнатную квартиру в районе, называемом Гладковкой. В этой квартире он жил со своей подругой по имени Оксана и ее трехлетней дочерью.
- Какое чудесное название - "Гладковка", - говорил Тося своей спутнице в такси по дороге к Нурику. - Гладковка - от слова гладить, ласкать. Должно быть, люди здесь особо правильной сексуальной ориентации, в которой ласка стоит на первом месте.
Они весело зашли в подъезд и остановились у нужной двери, где Тося нажал кнопку звонка. Двери отворила Оксана, и Тосино хорошее настроение омрачилось при ее виде. Он сразу почуял неладное. Глаза ее были красными и опухшими от слез.
- Что с Нуриком? - спросил Тося, заходя в дом.
- Его вчера забрали прямо из-под дома, - всхлипывая, проговорила Оксана.
- Кто забрал? Мусора?
- Вроде не мусора. Но я точно не знаю кто. Гвоздь не говорит, хотя знает. - И слезы градом полились по щекам белокурой Оксаны.
- Успокойся, - сказал Тося, взяв за плечи молодую женщину. - Я сейчас найду Гвоздя и все выясню. Обещаю тебе, что приложу все усилия к тому, чтобы Нурик вернулся домой.
Попрощавшись с Оксаной, он посадил Кристину в такси и отправил домой, а сам поехал искать Сергея. Тося очень скоро его нашел в резиденции Алима. Гвоздь был очень взволнован и неестественно бледен.
Он сбивчиво рассказал Тосе, что Нурика держат где-то в подвале люди Шурика Пикинера. Сам Шурик собирается встретиться с Тосей, чтобы сообщить условия освобождения Нурика.
- Какие еще могут быть условия? - удивился Тося. - И почему он хочет сообщить их мне? И вообще кто он такой, этот Шурик?
- Тося, я запорол бок, - проговорил Гвоздь, опустив голову. - Я рассказал в "Театральном", что мы кинули лоха. Видать, кто-то стукнул Пикинеру, и того задавила жаба за нажитые нами бабки. Теперь он мутит какую-то постанову.
- И что же это за постанова?
- Он говорит, - заикаясь, продолжал Гвоздь, - что тот фуцан, кого мы кинули, - его родственник, которого он послал в Луганск, дав ему свои деньги.
- У того лоха вид бульдозериста, - сказал Тося, пытаясь сообразить, что можно предпринять в сложившейся ситуации. - Неужели этот Шурик мог поручить свои деньги такому? А если даже и так, какая нам разница? Да кто он такой, этот Пикинер?
- Это очень дерзкий человек. С ним побаиваются спорить многие из блатных, которые неплохо стоят на сегодняшний день. Он умудряется нагнать жути на всех, с кем имеет дело. Он держит бригаду из тридцати-сорока человек, отпетых головорезов, без флага и без Родины. Они готовы пойти за Шурика хоть к черту на рога.
- Что же он хочет от меня? - спросил Тося, не зная, как подойти к решению этого ребуса.
- Нетрудно догадаться, - Гвоздь достал папиросу, забитую гашишем, и закурил, - хочет, чтобы мы отдали все нажитые с того лоха деньги.
- На какое время набита "стрелка"?
- Завтра в двенадцать ноль-ноль на Макеевской стоянке, у моста через Кальмиус.
- Нужно собрать несколько надежных ребят. - Тося взял предложенную папиросу и сделал пару напасов. - Кандидатуры обговорим с Алимом. Также нам необходимо оружие. Кстати, где Алим?
- Алим помчал по делам другого характера. Скажу тебе откровенно, Тося: Алим не горит желанием ввязываться в войну с Пикинером.
- Это я должен услышать от него самого, - сказал Тося, насупившись. Сделав еще пару затяжек, он добавил: - На Алима рассчитывать можно и нужно, но в первую очередь - это наша с тобой проблема. Поэтому я хочу знать первое: какое оружие лично ты, Гвоздь, сможешь достать до одиннадцати часов завтрашнего дня. Второе: сколько бойцов лично ты сможешь подписать в помощь нам для отпора хаму по имени Шурик, как там его?
Гвоздь набрал полные легкие дыма и долго молчал, выпуская его. Затем принялся кашлять. Откашлявшись, он еще некоторое время молчал, собираясь с мыслями, и наконец произнес:
- Тося, может, не стоит ввязываться в эту войну? Давай отдадим деньги. Дешевле будет.
- Я не могу позволить этому быку без какоголибо понятия получить те деньги, за которые мы подставляли свои шеи под меч Уголовного кодекса. По твоей вине ему пришла в голову мысль получить с нас лавэ. Да ты посмотри, какую он блевотину нам пихает. С понтом это его родственник. И ты молча собираешься проглотить эту слюнтявку?
Гвоздь молчал. Тося продолжал:
- Нурик - это наш товарищ по работе. А твой - так еще и по досугу. Вызволить его - это наша обязанность. И закончим на этом. Не теряй времени, выбрось этот косяк и рысачь по всему городу. Собирай братву и ищи оружие. Помни, освобождение Нурика - святое дело. Встречаемся завтра в десять у меня в номере.
Гвоздь ушел с чувством вины за длинный язык и стыда за малодушие. Тося отправился искать Алима.
Вскоре они встретились. С первой минуты разговора Тося понял, что Гвоздь оказался прав в отношении нежелания Алима ссориться с Пикинером.
- Валера, - обратился Тося к товарищу. - Ты меня заверил, что решишь все вопросы в мою пользу. Ты помнишь? Все вопросы, которые возникнут в процессе моей работы в вашем городе.
- Это так, - согласился Алим. - Но не имелись в виду разборняки между братвой. Отдай ты ему деньги. Наживешь в десять раз больше, я помогу.
- Здесь дело не в деньгах, а в принципе - это во-первых. Во-вторых, я думал, что Нурик для тебя не просто солдатик. Мне показалось, что вы друзья. Или я ошибся?
