Адам на своем языке продолжал меня о чем-то выспрашивать, не забывая при этом время от времени ворочать мое почти бездыханное тело с боку на бок. Что б я, значит, на солнышке обсох. Со стороны глянуть – смешная картина! Я, цивилизованный человек, валяюсь в унизительной позе перед голым дикарем.

Вскоре Адаму надоело надрывать голосовые связки. Поднатужившись, он взвалил меня на спину и потащил в сторону, противоположную той, куда ушли волки. Тут мне стало совсем худо. Адам был мужик хоть и крепкий, но ростом не очень. Мой подбородок колотился о его лохматую макушку, а ступни волочились по земле. И вообще, неприятное это дело, когда тебя, словно мороженую свиную тушу волокут куда-то в неизвестном направлении. А тут еще ноги стали отходить. Ощущение такое, как будто по тебе от пяток до поясницы пьяные ежики катаются!

Неважные мои дела. Если и останусь жив, двухстороннее воспаление легких обеспечено. На местную медицину надежды мало. Судя по внешнему виду Адама, тут не то что пенициллина, даже дегтя еще не изобрели. Да и спасатель мой особого доверия не внушает. Попробуй разберись, что у него на уме. Может он собирается меня своим идолам в жертву принести? Или вообще на фарш пустить. Не исключено, что он с волками на паях работает. Те случайных прохожих в ледяную воду загоняют, а тонкий кулинарный труд возложен на представителей местного населения.

– Эй, дядя, – пробормотал я. – Куда ты хоть меня тащишь?

Он только фыркнул и еще быстрее попер. Не человек, а трактор «Беларусь». Я хоть и нахожусь почти в полной отключке, но по сторонам озираться не забываю – дорогу стараюсь запомнить. С Адама какой спрос – дитя природы! А мне пиджак и полусапожки совсем не лишние.

Скоро дуб из моего поля зрения скрылся, но другие ориентиры стали попадаться: пенек, из которого сразу три тоненьких деревца растут, узкий овражек, огромный замшелый валун.

Наконец Адам меня со спины сбросил. Приехали, значит. Котла с кипящей водой не видно. Идола, человеческой кровью измазанного, тоже. И на том спасибо!

Посреди чистенькой зеленой поляны (этот бы газон да на наше футбольное поле!) стоит домик не домик, а так – шалаш. Из лозы очень аккуратно сплетен. Поблизости ни забора, ни туалета, ни свинарника. Только всякие живописные коряги – вроде тех, что на выставке «Природа и фантазия» демонстрируют. И птиц кругом видимо-невидимо. Маленькие, как наши шмели. Красные, фиолетовые, белые – в глазах рябит. И все чирикают, чтоб им неладно было. Не видят разве, что человек кончается?

Тут занавески на дверях шалаша раздвинулись. Вышла оттуда женщина цветущего вида с волосами до пояса, а за ней безусый паренек допризывного возраста. Само собой, оба голые. Только шею женщины украшает ожерелье из сушеных ягод. Ева, значит. Кстати, я ее так себе и представлял. А вот паренек кто? Каин или Авель? Лучше, конечно, если Авель.

Стал Адам им что-то рассказывать. Про меня, как видно. Мальчишка явно перетрусил и обратно в шалаш залез. А Ева стоит в непринужденной позе, руки в крутые бедра уперла, локон покусывает, на меня то ли с жалостью, то ли с отвращением поглядывает. Конечно, зрелище я представляю малопривлекательное. Валяюсь перед дамой весь мокрый, в разорванной сорочке и почти без штанов.

Наконец, она какое-то решение приняла, волосы за спину забросила, супругу сказала что-то и тут же свои слова жестом продублировала. Не то шкуру с меня содрать велела, не то на прежнее место отнести и там утопить. Уж очень у нее решительный жест получился.

Но здесь Адам свой характер показал. Голос повысил и бородой затряс. Рукой куда-то назад показывает, вроде как на чей-то авторитет ссылается. Они бы еще долго так спорили, но тут я чихать начал. Не сильно, но, наверное, очень жалобно. Ева ко мне наклонилась, лоб пощупала, вздохнула. Сказала что-то, но уже совсем другим тоном. Адам головой согласно закивал, схватил меня за микитки и прислонил к стенке шалаша. И давай они с меня последнюю одежду срывать. Минуты не прошло, как я остался в чем мать родила. Стою, шатаясь, бледный, волосатый, с вдавленной грудью и синим шрамом от вырезанного аппендикса на брюхе. Словом, совсем не Аполлон, а скорее полудохлая обезьяна из передвижного зоопарка.

Но хозяева мои очень довольны остались. Заулыбались даже, словно богатого родственника встретили. Адам меня по плечу похлопал, а Ева вытащила из кучи мокрого тряпья галстук и повязала мне на шею бантиком. Как собачонке.

И тут я вдруг такое облегчение почувствовал, как-будто всю жизнь о том только и мечтал, чтобы голышом по чужому измерению прогуляться.

Вскоре на меня навалился новый приступ чиханья. Из носа потекло. Ева вынесла из шалаша горшок с каким-то пойлом и подала мне. Теплое и почти безвкусное, оно вязало рот, как сок хурмы. Затем она стала растирать мои грудь и спину пучками жестких буроватых листьев. Через пару минут все мое тело горело, словно меня намазали скипидаром. Но постепенно зуд прошел, и я задремал на солнышке.

Проснулся уже на закате, совершенно здоровым. О купании напоминало только першение в горле. В мою честь на свежем воздухе был устроен скромный ужин. Состоял он из одного-единственного блюда – тех самых ананасов, которые я видел на дубе. Кроме того перед каждым участником трапезы стоял небольшой горшок с питьем. Ни ложек, ни вилок, естественно, не было. Бедно живут мои хозяева. Где-то на уровне каменного века. Хотя на дикарей совсем не похожи. Особенно Ева. Ее хоть сейчас в кино снимай. Графиня или иностранная шпионка из нее, может, и не получится – личико простовато, зато на роль передового агронома, своей любовью перевоспитывающего отсталого председателя, лучшей фактуры не найти. Уж я-то в этих делах разбираюсь! Год на киностудии пожарником по совместительству работал. Да, что тут ни говори – лакомый кусочек достался Адаму.

О принятом здесь застольном этикете я не имел ни малейшего представления, поэтому наваливаться на ананасы не спешил. Дьявол знает, как их тут едят. Подожду Адама. Уж он-то не промахнется. Сразу видно – не дурак пожрать.

Однако, начали почему-то не с еды, а с питья. Все у них не как у людей! Но зато напиточек – первый класс! Куда там нашему пиву или пепси-коле. Из чего они его, интересно, делают? Жаль только – посуда маловата.

Тут только я рассмотрел, что горшок вовсе не горшок, а просто-напросто плетеная корзина, обмазанная глиной. Сделано все, конечно, красиво, я бы сказал – по-авангардистски. Такой горшок и в музей не стыдно поставить. Но ведь супа в нем не сваришь! Ну неужели они, бедняги, даже огня не знают?

А тем временем Адам принялся за ананас. Выбрал самый крупный, очень ловко очистил и стал уплетать за обе щеки. Я, следуя его примеру, с помощью ногтей и зубов кое-как ободрал кожуру со своего плода, но первая же попытка отведать кусочек нежной светло-розовой мякоти закончилась плачевно. Брызги густого сока залепили мне все лицо. И не мне одному. Однако хозяева отнеслись к моей неловкости с милым равнодушием хорошо воспитанных людей. Адам тут же принялся обучать меня приемам обращения с ананасами. Правда, при этом он умял добрую половину моей порции, но ведь за всякую науку положено платить.

Сидим мы себе кружком и хрумкаем экзотические плоды. Адам бородой утирается, Ева пучком травы, я – пятерней. Конечно, с ананасом этот плод ничего общего не имеет. Он даже и не сладкий. Но вкуснее я еще ничего в жизни не пробовал. Ощущение такое, как-будто одновременно ешь копченого угря, шашлык по-карски, пирог с грибами и спелый персик. Говорите, не бывает такого? Я тоже так думал, пока сам не попробовал.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.