Легкая дымка, висевшая в воздухе, не позволяла разглядеть далекие горизонты, зато небо Острога отличалось от тусклых и убогих небес Тропы самым кардинальным образом – и всё благодаря искусственному источнику освещения, раскинувшемуся над городом, словно гигантское сияющее облако, не дающее тени и никогда не меняющее своего местоположения.
На этом рекогносцировку пришлось прекратить – Стервоза уже волокла его вслед за собой к саду, располагавшемуся за глубоким рвом. По его дну бродили те самые хищные ящеры, парочку которых Темняк прикончил на Бойле.
Были здесь и другие старые знакомцы – над садом кружила стая гарпий, исполнявших, по-видимому, роль воздушного прикрытия. Подобно самолетам-истребителям, они стерегли небо Острога от вторжения незваных гостей.
Впрочем, всё это весьма напоминало экзотический зверинец, устроенный для забавы праздной публики. Наверное, Бойло снабжался чудовищами именно отсюда.
Вслед за Стервозой Темняк вступил на призрачный мостик, переброшенный через ров. Был он довольно широк – два барана разошлись бы – но, как на беду, не имел перил (да и зачем перила безруким созданиям?). Поэтому переход по мостику сильно смахивал на цирковой аттракцион – «Канатоходцы на невидимом канате» или что-то в том же духе.
Ящерам новые посетители почему-то сразу не понравились. От природы лишенные голоса, они вынуждены были демонстрировать свое недовольство грозными телодвижениями и резкими переменами в окраске.
Один из них, по виду самый крупный, дошёл до того, что, сделав стойку на хвосте и задних лапах, едва-едва не достал до мостика зубами. Хищник, ничего не поделаешь! Любая живая тварь, появившаяся поблизости, непременно вызывает у него аппетит.
Однако в поведении ящера наблюдалась одна странность – он не покраснел, как это всегда бывает в моменты взрыва отрицательных эмоций, а, наоборот, почернел, словно бы от радости. Во всей Вселенной был только один ящер этой породы, способный отреагировать на появление Темняка подобным образом.
– Годзя! – обрадовался тот. – Вот ты где оказался! Узнал меня, мальчик, узнал! Прости, но времени у меня для тебя совсем нет!
Сад любви, начинавшийся сразу за мостиком, был невелик – деревьев пятьдесят-шестьдесят – и выглядел на диво невзрачно. Корявые, безлистные деревья, похожие на окаменевшие скелеты каких-то допотопных зверей, росли на сером субстрате, напоминавшем смесь шлака с куриным пометом, и, кроме них самих, вокруг не было ни единой зеленой травинки, ни одного цветочка.
Почти на каждом дереве, словно спящие летучие мыши, висели округлые мешки, сплошь затянутые не то паутиной, не то плесенью. Одни были величиной с апельсин, другие размерами мало в чем уступали Стервозе. Это были наследники нынешних Хозяев, набиравшиеся здесь силенок и ума-разума.
(Темняк даже позавидовал Хозяевам. Вот кому повезло! Растёт твое чадо на дереве и не требует ни игрушек, ни мороженого, ни новых джинсов, Ни денег на мотоцикл. Даже сигареты не ворует. Не надо ни нянек, ни учителей, ни педиатров, ни инспекторов по делам несовершеннолетних. Штампуй детишек хоть каждый год!)
В саду было довольно оживлённо. Повсюду шныряли Хозяева, некоторые в сопровождении слуги, всегда одного-единственного, некоторые в гордом одиночестве. При всём своём старании Темняк не мог отличить самцов от самок, тем более что светящийся ореол, являвшийся как бы признаком страсти, при дневном свете был почти незаметен.
Деревьев, свободных от плодов, было не бог весь сколько, и почти на каждом из них происходило сейчас энергичное соитие. Парочки, соединившиеся самым замысловатым образом, то бились в конвульсиях, словно одержимые падучей, то мелко-мелко дрожали, то пребывали в глубоком трансе.
Наверное, Стервозе было очень больно наблюдать чужое счастье. Она переходила от дерева к дереву, иногда сворачиваясь возле его корней в кольцо, иногда вытягиваясь столбиком, но всё было напрасно – свободные кавалеры, если таковые здесь имелись, не обращали на её призыв никакого внимания.
Темняку, очень переживавшему за Стервозу, подумалось, что Хозяева, подобно людям, тоже, наверное, бывают красавцами и уродами. Стервоза, скорее всего, относилась к последней категории, а потому и характер имела такой неуравновешенный. Тут поневоле остервенеешь!
– Будь ты хоть чуточку милее, я бы тебя, пожалуй, полюбил, – печально вымолвил он. – Но разве можно иметь зазнобу, у которой нет ни ног, ни глаз, ни губок.
Кроме Хозяев и слуг, в саду ошивались также и стражи, благодаря своим грозным доспехам очень похожие на водолазов. По наблюдениям Темняка, на каждого из них приходилось по пять-шесть Родительских деревьев. Скорее всего, стражи были вооружены, но чем конкретно, Темняк разглядеть не мог.
Невольно напрашивался вопрос, а кем были люди, составлявшие охрану сада?
Во-первых, Хозяева могли выращивать их в специальных питомниках, словно сторожевых собак. Но это предположение выглядело малоубедительно. Человеческие детеныши были на верхотуре скорее исключением, чем правилом. Хозяева предпочитали находить нужных им людей внизу, используя для этого не только Бойло, но и Смотрителей-охотников, якобы похищавших сонных острожан прямо из нор.
Во-вторых, это могли быть боешники, успешно преодолевшие все тяготы и опасности Бойла. Не лизоблюды, циркулировавшие между преисподней и поднебесьем, как челноки (правда, с пересадкой на каторге, тоже не предназначенной для слабонервных), а беспредельщики, сознательно выбравшие для себя этот кровавый и тернистый путь.
Стало быть, среди стражи вполне мог оказаться тайный единомышленник Свиста Свечи, да ещё и не один. Во всяком случае, проверить эту версию не составляло никакого труда.
Ненадолго покинув Стервозу, продолжавшую рыскать от дерева к дереву, Темняк как бы невзначай задержался в поле зрения одного из стражей и подал опознавательный сигнал. Сначала один, а потом второй, третий, четвертый… Даже ухо заболело.
– Проваливай, – глухо произнес страж. – Находиться от Хозяина дальше, чем на десять шагов, запрещено.
Примерно с тем же результатом закончились и ещё две аналогичные попытки. Или тайных беспредельщиков среди стражи вообще не было, или они так хорошо законспирировались, что и думать забыли о своем долге.
Темняк уже хотел было плюнуть на это занятие, тем более что Стервоза, похоже, окончательно пала духом, как за его спиной раздался внятный шепот:
– Особо не суетись. Тут наших по пальцам можно сосчитать. Говори, что тебе нужно?
Темняк, краем глаза заметивший стража, находившегося по другую сторону дерева, попытался подойти к нему, но был остановлен следующими словами (сказанными опять же шепотом):
– Стой, где стоишь, и в мою сторону даже не поворачивайся. Неужели ты забыл о мерах предосторожности?
– Не до них сейчас! У меня времени в обрез. Я только что прибыл с поручением от Свиста Свечи, – Темняк, совсем недавно пострадавший от главаря беспредельщиков, решил при помощи его имени взять своеобразный реванш.
– Ну наконец-то объявились, – вымолвил страж. – А я уж отчаялся от вас весточки дожидаться.
– Не так это просто… Десятки смельчаков погибли, пробираясь сюда, – хотя сам разговор был сплошным лицемерием, в словах этих содержалась чистая правда. – На скольких человек мы можем рассчитывать?
– В моей смене на семерых, – ответил страж. – Имеются в виду абсолютно надежные люди. Но есть и сочувствующие.
– Сколько всего смен?
– Кроме этой, ещё одна.
– Там есть наши люди?
– Да.
– С ними можно связаться?
– Только через несколько дней. Сейчас все они спят мертвецким сном.
– Значит, завтра здесь снова будешь ты?
– Да. Но я буду стоять в другом месте. Пока даже не знаю в каком.
– Думаю, что это несущественно… Если я появлюсь снова, ты сможешь меня узнать?
– Конечно.
– Вот и хорошо. Будешь исполнять все мои распоряжения. Заранее предупреждаю, что жалеть своей и чужой крови не придётся.
– Мог бы и не предупреждать. Меня заранее готовили к этому.
