Я смыл с себя и грязь, и пот, и похоть,

Слезами выстилая смертный путь,

Любой мужчина, ощутив твой острый коготь,

Слова любви шептал, чтоб в лоне утонуть!

Пройдет лишь день один, я устремлюсь

                                                     с надеждой,

В огромный лес, где нет нигде людей,

Чтобы вернуть на время твою нежность,

И с ощущеньем боли распроститься с ней!

Вот здесь в лесу, в ручье весной долбились,

Мы как две рыбы, в сладостных волнах,

В том месте зацветает желтый ирис,

Собой венчая расставание и прах!

Я с себя сдираю кожу, и во сне,

В нежных тенях небо обретаю,

Ты с облаков спускаешься ко мне,

За собой ведя мужчин безумных стаю!

Я слезы проливал, а ты долбилась,

То с одним, а то с другим,

Все мысли обрели святую сырость

Людей взлетавших паром от земли!

Ты взлетала ярым ураганом,

Я плакал, снова звал тебя во сне,

И алкоголик, раскрутившись с твоим станом,

Рычал как праведник, дающий правду мне!

Тебя долбили все, а я не слышал,

Я как младенец в твоем лоне засыпал,

Потом ворочаясь с женой в глухом затишье,

Берег напрасно в сердце идеал!

И в храме всюду отблески порока,

Здесь звери-люди обретают одну мысль,

Как судьба бывает истинно жестока

За их уменье создавать порочно жизнь!

Опять мой Бог ко мне во тьме спустился

И раздвинул занавес небес,

Ты с алкоголиком стонала вновь без смысла,

А я в слезах обнял свой страшный крест!

Везде, увы, одно пятно порока,

Кровь с семенем везде на простыне,

И лишь во сне мне светит божье око,

Все люди тают вместе с образом в огне!

Огонь свечей, мерцание лампадок,

Глухая тишина, святая рать, —

Богов и мучеников видеть очень надо,

Чтоб на безбожный мир потом насрать!

Самозабвенно я прослушал литургию,

В бессмертной тени наших голосов,

И где-то в памяти напомнив мне Марию,

Ты в райских кущах раздавала всем любовь!

Овеян сумраком реальных сновидений,

Я на мобильнике письмо тебе долбил,

Дорогая сука, я с почтеньем,

Твоих любовников прославил как дебил!

Увы, но счастья исчезающий в тьме след

Уже пропал из нас, вдали растаяв,

Здесь ты по душам пробегала словно ветр,

В телах ища воспоминание о рае!

Я твое имя написал горячей кровью,

Одет твой грех туманом бытия,

Ты как чудовище расправилась с любовью,

И больше мне любить тебя нельзя!

Я не могу, увы, меня тошнит,

В безумстве лоно шевелится от безделья,

Любого страждущего донимает стыд,

И страсть сплетает в небе все деревья!

Как страшно может в жизни быть,

Когда в пустыне собственной химеры

Ты в сердце рвешь связующую нить

С желанием любви, добра и веры!

Мир обнажился своей страстью,

И вмиг в грехе навек погряз,

И где оно, былое счастье,

Нам счастья не дает оргазм!

Несчастных тел безумный произвол

Меня склоняет с водкою к могиле,

Мой Бог, меня ты произвел,

Чтобы меня грехи мои сгубили!

В слепящей чистоте безумного порока

Вчера ты ангелом раскрыла двери мне,

И как потом неистово жестоко

Уже другого поедала ты во тьме!

Задумался, зачем еще дышу,

И вижу этот мир таким ущербным,

Без смысла пролетает, тает шум

Во тьме глухой безжизненной Вселенной!

В дыханье ночи стонешь ты под мужиком,

Лицо его искажено свирепой злобой,

Все счастье полетело кувырком,

Одно зло внутри норы, твоей утробы!

Сквозь гущу тел совокуплявшихся повсюду,

Я шел по жизни, словно плыл по сну,

И в каждом теле видел я Иуду,

Продавшего весь мир лишь за красу!

За линией любви все мои жизни

Тенями лет растаяли вдали,

Чтобы когда-нибудь в бескрайней выси-

Наши души себе место обрели!

Мы все умрем таинственно и тихо,

Уйдя в другой прекрасный светлый мир,

Затихнет тут же бестолковая шумиха

И члены выползут из бесполезных дыр!

Не удержала счастья ты в руках,

Замарала мою душу мерзкой грязью,

А, впрочем, все здесь канет быстро в прах,

Все люди слепленные одной голой страстью!

Сколько идиотов перед Богом

Трясется жадно за кусок,

А я смертельно заболев пороком,

Убить тебя хотел, но, вот, не смог!

В говне дремал твой алкоголик,

Малышка твою сисечку сосала,

Я в голове чертил ужасный нолик,

В нем лились тени из печального хорала!

Я трогаю вокруг себя пространство,

Мне люди заменяют провода,

По ним бежит измученное блядство,

Едва держась за уходящие года!

Когда-нибудь в безумье пьяной ночи,

Рассвирепея, он тебя убьет,

И ты с мукою закроешь быстро очи,

И я тоже с мукой встречу свой восход!

Глаза не видят ничего, душа не слышит,

Я подчинен одним тоскующим теням,

На свой же голос трогаю затишье,

От вечной жалости стремясь лишь к небесам!

Вера моя и надежда,

Счастье мое и любовь,

Страсть и волшебная нежность,

Ничего мне не встретится вновь!

Я ангелов из неба призываю

Забрать меня отсюда навсегда,

Лишь на величье Бога уповая,

Стираю я из памяти года!

На песке чертил невинные цветочки,

И формы нежности в песчинках узнавал,

А светлый образ моей чудной дочки

Со слезами в небе тихо исчезал!

Горел напрасно я с тобою,

Теперь башку посыпав пеплом,

Дико заласканный судьбою,

Спешу не к бабам, а на небо!

Ты, – похотливое созданье,

И слава Богу, то что я

Нашел иное обладанье

Уже не лона, бытия!

Давно ли я долбился среди сумерек,

Или на ручках секретаршу нес в кровать,

Теперь осталось о судьбе подумать

И с женой спокойно тихо засыпать!

Как много баб прекрасных и достойных,

Тех, кого б я мог сейчас обнять,

Но всюду нам любовь устраивает войны,

И в каждой бабе нас зовет на подвиг бл*дь!

Издолбилась милая, и потерялась,

Не осталось даже лучика звезды,

Неужели это моя старость

Принуждает отвернуться от мечты?

Во сне почуяв в теле сладость,

Я утром бабу повстречал,

И так долбил ее на радость,

Что чуть не вспыхнул идеал!

Спит любовница с другим, но мне не грустно,

Было грустно, плакал, водку пил,

А теперь совсем иные чувства

С другими бабами ищу себе, дебил!

Жаль, что мы в безумном хороводе,

И что развеются значения имен,

Хотя пока еще в любви свободен,

Я также крепко чую страсть прелестных лон!

Не дала мне бывшая с малышкой,

Не встретиться, ни погулять,

Разорвал все купленные книжки,

Пусть во сне увидит слезы дочки блядь!

Чем отличаюсь я сейчас от своей бывшей,

Она с другим, и я с другой,

Как жадно проникаем мы в затишье,

Друг на друге мчась в земной покой!

Подобное лечат подобным,

Уста возлюбленной, уста таких же баб,

Но как небо над нами огромно,

Я придавлен всем небом, я слаб!

Как примириться мне с судьбой,

Я потерял свою любовь,

Пойти что ль к бабоньке какой

И погонять по телу кровь!

Моя любовь без веры умерла,

Измена стала страшным откровеньем,

Для чего мы клеим нежные тела,

Не для того ли, чтоб быть просто удобреньем!

Это ничего, что я чуть пьян,

Меня мир безумьем одолел,

Даже в сказках есть большой изъян, —

В них люди не имеют своих тел!

Нашел подружку удалую,

Тружусь с ней в полдень у реки,

Долблю – во все места – цалую,

Экстраполирую грехи!

Свет солнца гаснет над рекою,

С чужою бабою лежу,

В нее впиваясь, ища вечного покоя,

Я в ее теле уподобился клещу!

След от любви моей – ребенок без отца,

Как странно, – я еще живу,

И вкушая милости творца,

Уже с другою бабой падаю в траву!

Везде одни противоречья,

Объятья, тут же море слез,

Долблюсь я с миром, будто в Вечность

Бросаю цепь метаморфоз!

К ее дому подходил не раз,

И ждал, когда пойдет гулять с малышкой,

И часто тер слезливый глаз,

Будто чувств хотел стереть излишки!

Лежу в траве один, свет в облаках,

В душе одна обманчивая смута,

Скорей бы протекли века,

Чтобы меня не было, как будто!

Я потерялся в одинокой бабе,

Мы пили водку, говорили обо всем,

Потом я затонул в ее канаве,

Но это был чужой и страшный дом!

Я взял свой нож и вышел к речке,

Провел по горлу один раз,

Но нож тупой, немая Вечность

Глядит с усмешкой в каждый глаз!