Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

– Ну, знаешь, – как-то под утро произнес Жора, – с меня хватит.

– Я завтра вылетаю, – пообещал я.

– Давно пора! Не забудь пирамидку!..

Я и без его напоминания взял бы в Иерусалим пирамидку, специально по нашему заказу изготовленную из сплава алюминия, серебра и золота для транспортировки Благодатного Огня из Храма Господня. А как же! Я ведь понимал, что без Этого Огня нашей Пирамиде не выжить.

– Я хочу с тобой, – сказала Юля.

– Ты же знаешь, что это невозможно.

Наступил апрель.

Глава 15 

Звонила Аня: «Ты нашел Юру? Запиши телефон, месяц тому назад он был в Гонконге». Зачем ему понадобился Гонконг? – спрашивал я себя. Но сперва мне нужно было ответить себе вот на какие вопросы: киллер ли он? У меня до сих пор не было уверенности в том, что однажды пришло мне в голову: Юра не остановится ни перед чем. Но все мои предположения рассыпались в пух и прах, когда я пытался анализировать все его возможные поступки… И еще один вопрос не давал мне покоя: каков алгоритм поиска?

Машина предложила на выбор три варианта: киллер, ученый и пчеловод. И пчеловод! Это была, конечно, издевка.

Конечно ученый, какой еще пчеловод?! Киллер? Киллер вряд ли. А пчеловод? С какой стати вдруг пчеловод? Но и не киллер – ученый, конечно ученый!..

Вот и попробуй тут сделать выбор. Как старатель в поисках золотой пылинки пропускает сквозь сито горы песка, так и мы просеивали через мозг нашей «Шныры» мегабайты информации в поисках следов Юры. Мы продолжали ее пытать. Однажды вечером я не выдержал и спросил его в лоб:

– Ты же киллер, скажи?

– С чего ты взял?

– Но ты же видишь, что…

– Не слепой…

Виртуальный сноб только улыбнулся. Я видел его на огромном экране совсем голого, но уверенного в себе, улыбающегося своей снисходительной улыбкой, в роговых очках на носу, с волосатой широкой грудью, Юру, созданного воображением компьютера, абсолютно обнаженного, во весь рост, словно живого, находящегося здесь, совсем рядом, пьющим пиво или грызущим орешки, Юру, к которому можно прикоснуться рукой…

Каких только предположений у нас не было! Скажем, он всегда хотел быть богатым и знаменитым. Но это никак не клеилось с киллерством. Киллеру не нужно быть знаменитым. И машина давала сбой. Смешно вспоминать об этом, но это был ад. Я не шучу. Если бы мне завтра сказали, что все это нужно начать сначала, я бы застрелился.

– Слушай, – сказал Жора, – на, застрели меня.

И вручил мне новенький пистолет.

Глава 16

Мы просканировали и не раз просеяли всю имеющуюся у нас информацию. Машина в сотый раз отвечала одно и тоже: «No problems: Ierusalem». Все пути, как известно, всегда вели в Рим. Вдруг – Иерусалим!

До этого, полагаясь на собственное чутье, я уже успел облететь не раз всю планету. Я всегда опаздывал. То на час, то на два. К моему прибытию на место убийства уже совершались, и мне ничего не оставалось, как то там, то здесь выслушивать восхищенные вопли журналистов или различного ранга чиновников, в том числе и полиции, и наших сотрудников, рассаженных в разных странах и на всех континентах, выслушивать охи и ахи о том, каким таким чудным способом эти убийства совершались.

– Ни выстрела, ни крика, ни кровинки, представляешь! Не за что зацепиться!

У всех очевидцев горели глаза.

– Я был свидетелем, как этот нефтяной король без единого звука замер в кресле с открытыми, вылупленными от удивления глазами. Он застыл как восковая фигура. Умер на полуслове. При бликах вспышек, в сиянии собственной славы. Минуту тому назад он, веселый и шумный, подписал контракт на баснословную сумму и вот громогласно сник. Это был шок! Рука так и осталась лежать на папке с бумагами.

Это было великолепно!

Никаких следов, конечно же, никто не находил. И мне оставалось только разделять эти восхитительные возгласы.

В Иерусалиме я бывал не раз и неплохо знал этот город. Кто хоть раз посещал это славное святое место, на всю жизнь запомнит, что из десяти существующих в мире мер красоты, девять находятся в Иерусалиме. Это – правда. Невозможно этого не признавать, сознавая, что красота воплощена здесь не только в Стене плача, но и в небе, в пустыне, в запахах Гефсимании… Красота в тысячах лет истории этой земли, давшей миру Иисуса Христа и веру в Закон. Любые другие красоты меркнут перед красотой Человека, подарившего человечеству Путь к спасению. «Я есмь путь…». От такой красоты слепнешь.

Итак, я летел в Тель-Авив. Чтобы разогнать дорожную скуку, я закрыл глаза и все это время думал об Ане.

Раза три звонила Юля: как ты? 

– Прекрасно!

А что я мог ей ответить?

Глава 17  

Итак, я прилетел в Тель-Авив …

Со мной такое часто случается – идешь, думая о чем-то своем, совершенно не давая себе отчета в том, что упал на хвост кому-нибудь из впереди идущих, просто следуешь за ним, как слепой за поводырем, всем своим нутром чуя, что сейчас абсолютно во всем можешь на него положиться, слепо следуешь, мысленно занимаясь неотложными и важными делами. Потом, когда решение вдруг приходит и задачка, оказывается, давно решена, вдруг осознаешь, что первым помощником в ее решении были чьи-то ноги в линялых джинсах и в истоптанных кроссовках или просто в туфельках, голые ножки, белые как молоко или как бивни молодого слоненка, точно белый мрамор, стройные, сильные, смелые, цокающие по брусчатке своими алмазными каблучками. Но решение приходит внезапно, как излом грозной молнии, и ты принимаешь его как единственно верное, и теперь точно знаешь, что обязан этим решением этим смелым ногам, и прислушиваешься к стуку, который создавал ритм твоим мыслям, упорядочивал и выстраивал их в ровнехонькую шеренгу, чтобы они мягче шевелились в мозгу, и теперь открываешь глаза, расшориваешь их и прозреваешь, вдруг понимая: стук пропал. Тишина. Слушаешь глазами, шаришь взглядом по спинам, по задницам, по штанинам и по голым щиколоткам – пустота. Ты бросаешься за ними в погоню, но напрасно. Их и след простыл. Но кому-то надо ведь крикнуть свое «спасибо!». Некому! И рассыпаешься в благодарностях Богу.

Я привык верить первому впечатлению, первой мысли, и на этот раз не отказывался от нее: он! Не могу объяснить всех своих «за» и «против», но решение пойти за ним и проверить удачу пришло молниеносно. У меня, впрочем, и выбора не было. В случае острой необходимости, в каких-то непредвиденных ситуациях – нет другого выхода! – в себе многое можно изменить, внешний вид, ширину плеч и цвет глаз, основные привычки, образ мыслей и самой жизни. Трудно удлинить или укоротить ноги, изменить походку. Перепрыгивать небольшую лужицу ты всегда будешь так, как ты это делал в детстве. И в юности. Так ты это будешь делать и в сорок, и в семьдесят. Если сможешь перепрыгнуть. Он! Я все больше убеждался в этом, следя за каждым его шагом. Он слегка загребал правой, словно старался поточнее отдать пас налево. Я это помнил и теперь видел собственными глазами. Тот, за кем я увязался в тот вечер, был моего роста, но казался немного ниже, он был шире в плечах и плотнее телом. Во всяком случае, впечатление было такое. Вероятно, его создавала короткая светлая желтая куртка и туго нанизанные на ноги синие джинсы так, что ягодицам в них было тесно. Я отмечал это мельком, вскользь, поскольку мысли мои были в Париже. В левой руке у него был черный кейс. Я хотел позвонить Ане по прибытию в Иерусалим, но что-то мне помешало, и теперь шарил по карманам в поисках телефона. Куда же он подевался? И упал глазами на эти ягодицы и на эти линялые джинсы. Я не знаю, куда шел, но мне было удобно и комфортно следовать за ним. Это было как в сомнамбуле. О Юре не мелькнуло ни одной мысли. Он вдруг остановился и я тоже стал. Мы стояли в двух шагах друг от друга невдалеке от Сионских ворот, я нашел телефон в боковом правом кармане и набрал номер.

– Ань, привет…

Говорил я по-русски.

93
{"b":"431149","o":1}