Она снова отвернулась к окну и стала смотреть на зелёные кроны деревьев и телеграфные столбы, пролетавшие мимо в непрерывном танце, то опуская, то поднимая нитки растянутых как бусы проводов. В памяти звучали милые женские голоса её любимой песни: «На речке, на речке, на том бережочке…» и под её разливную мелодичность вели хороводы летевшие мимо леса. Во всём было лето: в богатой и вольной щедрости зелени, в разнотравье и яркости цветов, в жарком солнечном свете, в глубине тёплого лазурного неба. А в её душе иногда возникали иголочные уколы недовольства жизнью. Такой уверенной и благополучной, такой устоявшейся и обеспеченной, что сам собой возникал вопрос: а что же дальше? Неужели это всё, что ей отпущено в этом мире, и не произойдёт ничего более важного, что испытало бы её на прочность и запомнилось навсегда? Неужели вся её жизнь пройдёт вот так же ровно и спокойно, без настоящих событий, таких, какие пережили когда-то декабристы и их жёны? Неужели в её жизни не будет ничего даже похожего?

Она повернулась и снова посмотрела на мужа. Да, он возмужал и стал ещё красивее, чем был пять лет тому назад, когда они поженились. Boобще-то, она была уверена, что внешность в мужчине не имеет значения. Важнее его доброта и сдержанность. Для нормальной семейной жизни этого достаточно. Хотя важнее всего всё-таки стойкость и верность. Лиза считала, что именно таким и должен быть её муж. Стойким и верным, как настоящий мужчина. Она считала это элементарным и непреложным условием брака.

Глядя на спящего мужа, она подумала, что в его внешности, манерах и поведении всегда было какое-то врождённое благородство, словно он всегда, даже во сне, как сейчас, контролировал даже движения. Он никогда не сидел и даже не спал, развалившись, ничего, не делал небрежно и как попало, никогда не говорил непродуманных и пустых слов. Но не умел пить.

Отвернувшись к окну, она подумала, что ничего уже не изменить. Замуж выходят один раз в жизни. Развод – это доказательство полного провала, неудачи в самом главном, признание собственной неполноценности и даже умственной ущербности. Повторные браки – это стремление залатать прохудившийся сосуд семейного счастья, заменить уродливую часть его тела протезом. Нет, никого уже не обманешь. Развод – это катастрофа, жизненное банкротство и проигрыш. А все разведенные – ущербные неудачники. Поэтому она никогда не будет в их числе.

Он пошевелился, открыл глаза и чуть улыбнулся ей. Она задумчиво смотрела на него, решая, спросить ли то, что её мучило, но продолжала молчать. Подумав, сделала именно то, что ещё минуту назад решила не делать, и спросила:

– Ты не обиделся на меня?

Он улыбнулся и отрицательно покачал головой:

– Нет.

– А почему? – снова спросила она.

Он мягко и добродушно пожал плечами, снова улыбнулся и ответил:

– А за что обижаться?

– Ты считаешь, что не за что?

– Нет, – так же мягко и просто ответил он и, расправив плечи, снова улыбнулся.

Она тоже улыбнулась и пообещала себе больше никогда не обижать его, а быть сдержанной и благоразумной.

Поезд мчался с такой скоростью, что, казалось, летел. А за окном уже были зелёные леса Белоруссии, сочные травы, волнующий запах грибов и загадочных лесных цветов.

Илья снова безмятежно задремал. Нет, его, очевидно, никогда не мучили такие мысли, как одолевали её. Но как же можно жить, если не знать, зачем и ради чего ты приходишь в этот мир? Неужели только для того, чтобы вырасти, повзрослеть, выйти замуж, родить детей, вырастить и воспитать их, потом внуков, всё время работая, а потом состариться и уйти из этой жизни? Неужели это всё, ради чего даётся эта жизнь? Неужели ради того, чтобы приобрести или построить дом, обставить его дорогой и удобной мебелью, красиво и модно одеться, купить машину, вкусно есть, пить и вдоволь спать, пусть даже лучше и слаще, чем другие, пусть поездить по миру, чтобы восхищаться тем, среди чего обыденно и привычно живут другие? Разве в этом смысл этой жизни? Не может быть, чтобы такое сложное и разумное существо, как человек, было создано природой только ради таких никчемных и примитивных целей. В чём же тогда истинная суть и цель этой жизни? Говорить о таких мыслях с Ильёй бесполезно. Его, как и всех мужчин, не занимает такая философия жизни. Мужчины сильные существа, но только физически. Во всех остальных вопросах они примитивнее женщины, и даже слабее в своих пристрастиях, – это она знала давно.

Вечер мягко заполнял улицы маленького городка, сгущаясь тёмными тенями под деревьями и за углами домов, но небо всё ещё светлело на западе, словно не желая расставаться с уходящим светом дня.

Как хорошо и удачно началась тогда их жизнь в том маленьком и романтичном белорусском городке! Всё так ладилось и так легко складывалось, что Лиза удивлялась добрым переменам в их жизни, объясняя это появлением свекрови, которая по просьбе Лизы переехала к ним жить.

Но именно в тот год всё и началось. Именно там, в этом маленьком и уютном городке.

С тех пор прошло более тридцати лет, но они были всё время вместе. И уже никто, и ничто не могло больше никогда разлучить их. Он всё время ходил за ней, что бы она ни делала. И смотрел на неё так же, как раньше, тем же задумчиво восхищённым взглядом, полным любви и удивления. Она всё время чувствовала этот взгляд и чуть улыбалась, продолжая делать всё по дому и во дворе. Она делала всё это для него, красиво и неторопливо, плавно двигаясь, всё время, чувствуя его присутствие и его влюблённый и удивлённый взгляд. Он всегда так смотрел на неё – восхищаясь и словно удивляясь, что можно так любить и быть такими счастливыми.

Маленький радиоприёмник стоял под навесом, из него тихо и ласково звучал молодой и нежный мужской голос:

Она знала, что это пели не по радио. И приёмник здесь не при чём. Это снова пел ей он, это были его слова и его мысли, потому что он был рядом и она это совершенно точно знала: "Я с тобой"… Конечно, он был с ней и только с ней. Так было всегда, всю жизнь. Они никогда по-настоящему не расставались, даже когда были далеко друг от друга. "Да, теперь ты со мной и уже никто и никогда больше не разлучит нас" – думала она и улыбалась ему.

Он ласково дотронулся до её плеча, сидя рядом в тени, пока она отдыхала. Не поднимая головы, не глядя на него и даже не открывая глаз, она знала, как он сейчас смотрел на неё и какое нежное восхищение было в его глазах, когда он пел ей мягким голосом Николая Баскова:

Да, именно так она тогда и сделала. Так надо было сделать. Отпустить любовь, чтобы она сохранилась счастливой и чистой, не замутнённой ничем недостойным её, ничем земным, временным и несовершенным.

Он смотрел на неё с прежней преданной нежностью и пел:

Да, тогда они не знали, что им предстояло пережить. Они были бездумно и безмерно счастливы и уверены в том, что так будет всегда. Но в любви так никогда не бывает. Именно об этом и пел сейчас Малинин.

Голос Малинина не похож на голос Баскова, Димы Билана, Хулио Иглесиаса или Сергея Лазарева: