– Инспектор Подрабинек, – динамик зашелестел столь официальным тоном, что Марк не сразу угадал голос старшего инспектора Санчеса, замначальника отдела, в котором числился Марк. – Срочно явитесь в рабочий кабинет.
Губы шевельнулись послать Санчеса куда подальше, но Марк заставил себя заткнуться.
– Слушаюсь, – пробурчал он и кинулся к шкафу.
В кабинете шефа, на обитой дерматином кушетке сидел незнакомый тип средних лет. Судя по тому, что расположился по-свойски, а пальцы сжимают мундштук дымящейся сигареты, Марк понял, незнакомец важная шишка. Впрочем, инспектор Санчес не счёл нужным представить гостя. Марку даже не предложили присесть, он так и остался топтаться у входа и вдыхать аромат дорогого табака, к которому помешивались нотки добротного парфюма.
– Ты знаешь, – сказал шеф, – вчера был день экзамена.
Марк сдвинул брови:
– Ну да, я же сам обеспечивал безопасность…
– Так вот, – перебил Санчес, – у тебя новое задание. Секретность максимальная. Сегодня же, после инструктажа, отправишься в Женеву.
Марк присвистнул. Бывать в столице ему не доводилось.
– Твоя цель, – продолжал Санчес, – Председатель Кевин Лю.
У Марка отвисла челюсть. Лю – руководитель государства, самый главный в стране, главнее него только Центральное ядро. Срань господня, подумал он, «задание» чертовски смахивает на подставу. «Или на проверку», – прозвучало в голове.
Инструктировали Марка уже в дороге. Громадный лайнер без труда рассекал встречные потоки воздуха, мощные двигатели передавали салону ощутимую вибрацию.
Они расположились в кабинке вип-салона, здесь было четыре шикарных кресла, мини-кинотеатр и стеклянный бар, до отказа забитый выпивкой. Марк занял место у иллюминатора, рядом пристроился блондинистый крепыш, который представился как Гарри Бэйкер. Выглядел этот Гарри крестьянином из британской глубинки – бледная кожа, уляпанная веснушками, по-детски приоткрытый рот и наметившиеся, несмотря на юный возраст, мешки под глазами. Напротив них сидел тот самый тип из кабинета шефа, только теперь он сменил дорогой пиджак на гавайскую рубаху, а вместо сигареты вертел в пальцах золотую зажигалку. Он, наконец, изволил представиться, назвавшись господином Ивановым.
– Можно просто командор, – добавил он с непонятным смешком.
Четвёртое кресло осталось пустым, если не считать легкомысленного рюкзачка, принадлежавшего господину Иванову. Судя по всему, тот решил не изобретать велосипед и явиться в столицу в образе придурковатого туриста.
– Нам выдадут оружие? – спросил Гарри Бэйкер, когда стюардесса, расставив чашки с дымящимся кофе, закрыла за собой дверь.
– У вас нет шокеров? – приподнял бровь господин Иванов.
– Я имел в виду настоящее оружие, Председатель всё-таки.
– Нет. Это штатная операция, ничего особенного.
– А не маловато людей? – не унимался Гарри. Он покосился на Марка.
Господин Иванов сдвинул брови.
– Ты сколько уже работаешь? – ответил он вопросом на вопрос.
Гарри хлопнул ресницами.
– Полтора года.
– И сколько вас в патруле?
– Трое, если считать с водителем.
– То есть, принимаете клиента, как правило, вдвоём, так? – командор двумя пальцами поднял чашку, сделал глоток.
– Э-э… Так, – согласился Гарри. Марк боковым зрением видел, как у того от умственного напряжения лоб пошёл складками.
– Хорошо, – сказал господин Иванов, то ли оценив качество напитка, то ли отдавая должное сообразительности подопечного. – Так почему же думаешь, что Председатель – такая цаца, которая нуждается в почётном полку?
Гарри надул и без того немалые щёки, потупился.
И командор изложил план операции, который в двух словах сводился к тому, что Марк с Гарри должны явиться в здание правительства (допуск уже санкционирован), подняться на третий этаж и предъявить Кевину Лю решение Центрального ядра. После чего спокойно отвести того в поджидающий у входа броневик и доставить в местный отдел службы утилизации.
Марк подумал, что всё слишком просто, чтобы пойти по плану. Он не представлял, насколько нострадамусной оказалась его догадка.
Летели довольно долго, успели поговорить и на отвлечённые темы. Командор хоть и выглядел дядькой суровым, на вопросы отвечал охотно, особенно те, что не касались предстоящего дела.
– Может ли Ядро ошибиться? – неожиданно даже для себя спросил Марк.
Гарри прыснул, покачал головой. С тем же успехом он мог покрутить у виска.
Командор призадумался, посмотрел на дно пустой чашки.
– Думаю, может, – наконец сказал он.
Гарри снова захлопал ресницами, точно телёнок перед волком.
– Все мы, – продолжал господин Иванов, – набор информации. Центральное ядро создано по нашему подобию. Конечно, оно рассудительней любого из двуногих, к тому же постоянно совершенствуется… Но всё-таки ошибки не исключены. Слишком сложна жизнь, слишком противоречива поступающая информация, а мы знаем, точность результата зависит от качества вводных.
– То есть, существует вероятность не просто небольшой ошибки, как, например, мой недобор баллов. Неверной может быть вся нынешняя система?
– Это ты загнул, – засмеялся командор, но как-то уж очень натужно. – В глобальном плане ни один человек, да что там – ни одно сообщество людей не предложило модель более совершенную, чем та, что имеем теперь. Вам, молодым, не понять, но в былые времена жили иначе. Я про те годы, когда начались катаклизмы. Война всех со всеми, паника. Законы перестали существовать как явление. Анархия. Хаос. А всё потому, что люди потеряли ориентиры. Землетрясения, кислотные дожди – это стало реальностью в доселе райском мире. Изменение климата, опустынивание земель. Теперь мы и десятой части не заселяем от того, что было каких-то сто лет назад. И тут Ядро предложило выход.
– Хорош выход, – проворчал Гарри. – Каждый год гробить десять процентов населения.
Командор пожал плечами:
– Ничего хорошего. На взгляд обывателя. Но подумайте, что было бы, появись Ядро на пару сотен лет раньше. Если б уже тогда каждое наше действие оценивалось по шкале эффективности, может, и не было такой задницы, как сейчас. Бесполезные члены общества не тянут соки из дряхлеющего тела цивилизации, впереди – развитие и процветание, а значит готовность к любым неприятностям, в том числе и самым масштабным. А издержки – без них никак. Лес, как говорится, рубят…
Марк не совсем понял метафору про лес, хотя бы потому что на его памяти живые деревья встречаются только в оранжереях и никто их не рубит. Но общий смысл уловил.
* * *
Женева встретила приятной прохладой – над столицей минимум раз в неделю распыляют реагенты, конденсирующие влагу, которая скапливается в плотные облака. Командор горячо распрощался с подопечными, крепко пожал обоим руки, а Марку ещё и подмигнул. После чего накинул на плечо рюкзак и отправился ловить такси.
Марк же с Гарри погрузились в поджидающий на стоянке аэропорта броневик местных утилизаторов и минут за двадцать домчали до здания правительства.
Сначала всё шло как по маслу. Броневик скрипнул тормозами в шаге от парадного входа. Марк и Гарри выбрались наружу и направились вверх по широченной мраморной лестнице. Наверху, возле массивной двери их встретили двое охранников, ряженых, как масленичное чучело, одни красные папахи чего стоят.
Марк сглотнул и предъявил карточку.
Один из охранников провёл по ней миниатюрным терминалом, молча кивнул и отошёл в сторону. Дверь почти закрылась за спинами прибывших, когда Марк уловил полное брезгливости восклицание:
– Утилизаторы!
Он усмехнулся. За год работы успел привыкнуть к ненависти. Как-то раз в него даже плюнули, да так смачно, что пачки салфеток не хватило оттереть зловонную слюну. Это была дряхлая старуха, за ней команда Марка приехала по просьбе полиции. Дело в том, что почтенная бабуля взяла за привычку выливать ночной горшок прямо на головы проходивших под её балконом стражей порядка. По-первости думали, случайность. Старушку журили, на том дело и заканчивалось. Но пятое по счёту прилюдное опорожнение ночной вазы оказалось последним. Напарник и командир Марка прочитал бабуле обвинительное заключение. Марк потянул к арестованной руки. И в тот момент старушка точно сошла с ума: её затрясло, как неверно установленную стиральную машину, она взвыла и что есть мочи харкнула Марку в лицо. Желтоватая слизь залепила глаза, набилась в нос и даже попала в рот, когда тот извергал запас проклятий.
