– Это Семен Розенталь, он из Москвы.

Кириллов удивился еще больше: каким ветром занесло столичного человека в их степь? Тогда Семен рассказал об исчезновении дочери и просил срочно организовать поиски. Начальник выслушал столь невероятную историю, и его лицо приняло озабоченный вид. Даже для него – знатока Азии – этот случай просто загадочный. И тут Соат вынул из кармана свернутый листок и протянул начальнику:

– Это от милиционера Саши Шведова с московского поезда.

Кирилов вернулся к своему рабочему столу и уткнулся в письмо. Соат сел рядом с Семеном, и оба уставились на главного милиционера.

– Товарищ Розенталь, кем вы работаете? – спросил он, дочитав до конца.

– Главным инженером на электромеханическом заводе.

– Вы член партии?

– Да, с 1928 года. Но какое это имеет отношение к поиску моей дочери?

– Причина этого преступления мне видится в следующем. Я не исключаю, что это политическое дело: скажем, враги социализма решили навредить вашей семье, то есть семье большевика. Вы же сами знаете, да и в газетах постоянно пишут об активности врагов народа. Они хотят подорвать экономику нашей страны и политику товарища Сталина. Поэтому, согласно инструкции, в первую очередь я должен проверить версию политического преступления.

– В этом деле нет никакой политики, – возразил Семен. – Я не столь крупный начальник, чтобы затевали против меня такую провокацию, да ко всему же в пустыне. Ну, сами посудите?

– А вам не пришло в голову мысль, что поезд могли остановить умышленно, якобы для ремонта?

– Хорошо, но зачем им красть ребенка, для чего?

– Чтобы шантажировать вас и заставить заниматься вредительством на вашем же заводе. Я бывший слесарь и знаю, что моторы вашего завода весьма важны для страны, это сердце промышленности. Вы знаете не хуже меня.

– Чтобы нанести ощутимый урон нашему заводу, надо взорвать весь завод, это невозможно, потому что у нас огромная территория.

Начальник погрузился в раздумья и уже слегка остыл:

– А что, если они решили шантажировать вашего брата, желая сорвать строительство завода в Самарканде? Ведь такое возможно? – не унимался он.

– И тут не согласен. Если у врагов было такое намерение, эту провокацию устроили бы в Самарканде, незачем было ехать в пески.

Семен же начал злиться. Для него стало очевидным, что этот политизированный чиновник не желает принять версию Шведова. И это его напугало: «А вдруг Кирилов не захочет идти в пустыню?» Что же тогда делать? Он сам не может идти туда, это верная гибель.

– Семен Львович, расскажите о вашем попутчике по купе. Что за человек: прежде всего, из какого сословия и чем занимался в Ташкенте?

Семен уже с трудом сдерживал гнев, иначе послал бы его ко всем чертям. Но ради дочки сдержался, ведь судьба Леночки в его руках

– Он из дворян и более года работал в народном просвещении Узбекистана.

– Значит, из дворян, буржуа, это уже любопытно. А вам не приходило в голову, что он может быть причастен к исчезновению вашей дочери?

– Нет! Когда это случилось, Владимир Николаевич сидел напротив и мы играли в шахматы.

– Тогда, может, его жена? Что она за человек?

– Она из крестьянской семьи, – и голос Семена нервно задрожал.

Между тем Кириллов встал, закурил папиросу и открытую коробку протянул гостю, но тот отказался, качнув головой. После Кириллов принялся расхаживать по комнате, пока не застыл у яркого окна. Его раздумья были недолгими, и он обернулся к Семену:

– Ну хорошо, давайте обсудим версию Саши, хотя идея о похищении мне не по душе. Однако это не означает, что я не уважаю Сашу: он грамотный, преданный сотрудник.

И из души Семена вырвался облегченный вздох. Кирилов вернулся к своему столу и продолжил:

– Я понимаю ваше состояние, но и вы поймите меня. По всей стране развелось столько вредителей. Об этом часто напоминает товарищ Сталин, товарищ Ягода, говорят на всех собраниях, пишут в газетах. Потому мы, чекисты, должны быть бдительными.

– Тимофей Николаевич, прошу вас, давайте займемся моим делом. У меня пропала дочь, сейчас она ждет отца, а я сижу здесь! – воскликнул отец.

– У меня тоже есть дети и даже внук, – повысил голос начальник, давая понять гостью, кто здесь хозяин. – Версия Шведова мне кажется неправдоподобной, потому что таких случаев у нас не было, чтоб крали русских детей. У самих целая куча и не знают, как прокормить их. Да и мусульманам не нужна русская невеста. Уж поверьте мне, я живу среди них пятнадцать лет и знаю этот народ. Начал я мастером на станции, а в гражданскую воевал против басмачей и повидал всякого.

Кириллов взяв графин, наполнил стакан и поднес гостю. Семен поблагодарил и разом осушил стакан. Затем начальник обратился к своему помощнику:

– Соат, твое мнение по этому делу, что думаешь?

– Таких случаев у нас не было. Но такое могло произойти. Если такое случилось бы в ауле, то уже на другой день все узнали бы. Но в пустыне – это другое дело. Найти там человека непросто. В песках пастухи живут одной большой семьей, и больше никого. Иногда кочуют, когда в колодце высыхает вода. Нужно знать точное место их стойбища, иначе не отыскать.

– Ну что же, – заключил начальник милиции, – если и ты считаешь, что такое возможно, то будем искать девочку в пустыне. Путешествие будет трудным и опасным, ведь мы не знаем их точного места. Задачка не из легких.

– Но ведь нам известно, что кочевники обитают где-то рядом от железной дороги?

– Этого недостаточно: в пустыне не у кого спросить, там нет ни дорог, ни тропинок. Да и этот кочевник мог явиться туда издалека. Пока не узнаем точного места, нельзя туда отправляться.

– Я бывал с геологами в тех местах, но там нет стойбища пастухов, – сказал Соат. – Говорят, есть дальше. В таком случае этот пастух пришел оттуда.

– Сколько километров до того стойбища?

– Не знаю, но на верблюде можно добраться за три-четыре дня. Там бывали наши геологи, и говорят, там есть большой колодец.

Между тем Кириллов уже ходил по комнате, он стал рассуждать вслух: «Хотелось бы знать, по каким делам этот пастух шел к железной дороге, что ему там понадобилось? Может, любовался поездом, ведь для них это диковинка, чудо? Скорее всего, в тех краях он пас овец. Ладно, не будем гадать. Надо отправляться в пустыню.

В душе Семен возликовал и спросил у Соата, кто знает туда дорогу, кто поведет меня?

– Есть пастухи, которые бывали там, но они не пойдут туда. Как вам объяснить…

– Если нужны деньги, я отдам свое золотое кольцо.

– Дело не в деньгах, – ответил Кириллов и сам пояснил: местное население не хочет сотрудничать с милицией. Если они помогут иноверцу, то сельчане будут осуждать, мол, продал своего, то есть мусульманина. Этого они боятся больше всего.

– Но ведь речь идет о преступлении! – возмутился Семен.

– Все равно, против своих они не пойдут, ведь с этим обществом им жить. Они могут уважать русских, но… свой есть свой.

– Нам помогут геологи. Они не откажутся. От нас как представитель власти пойдет Соат. Он знает местные обычаи, язык и предан социализму. Если это версия подтвердится, наш человек арестует похитителя и доставит сюда. Соат, тебе хорошо известно, что дело опасное. Будь осторожен, они своего человека так просто не отдадут. Тем более это их родня. Главная ваша задача – отыскать девочку, а с разбойником после разберемся. А теперь идемте к геологам.

Контора геологов находилась рядом, через два строения. Во дворе лежали груды разных камней. Дверь оказалось заперта, когда Кириллов дернул на себя. В это время из дальней комнаты – лаборатории – вышла загорелая русская женщина средних лет в сером халате. Она-то сказала им, что начальник ушел домой. Так как дело было неотложным, то пошли к нему. Геологи жили на окраине. Дом имел приятный вид: стены ровно отштукатурены пахсой и окрашены в розовый цвет. Двор огорожен низким частоколом из камыша. Внутри росла яблоня, урюк и виноградник, который тянулся верх до крыши дома.