Вампирская любовь (в соавторстве с Кристобалем Хунтой) Толик ручкою худою Держит гордо свой штандарт, К даме сердца едет Толя, К упырихе едет гад! Та сердечная зазноба В темной чаще проживает. Всех, кто в гости к ней заходит, Без остатка выпивает. Толик как герой великий, Много славы получил, Только фрейдовый закон Мозг вампирский разложил. Захотелось ему бабы — Из породы упырей, Нет прекраснее вампирши, Нет клыкастенькой милей. Их свела судьба однажды Темной ночью соловьиной. Алкаша поймал Толян Под зеленою осиной. Тут откуда не возьмись Появилась вдруг она, Вся такая-растакая Ну не баба, сатана. Ох, они и насосались Пьяной крови ночью той. Пировали под осиной, А проснулись под сосной. И с тех пор, души не чая Толя думал лишь о ней — Той зазнобе распрекрасной, Коей не было милей. Тихо сумерки сгустились — Время власти упырей. Толя мчится в предвкушении, Чтобы встретиться скорей. Вот и домик на опушке, Где любимая живет. Толя смело в дверь стучится, А в ответ: «Кого несет?» Грубый бас, какой-то странный, Задает вопрос ему, Значит, конкурент завелся В доме, судя по всему! То был Лиин зомби – Ảльберт. Жил давно он без мозгов, Был любитель сериалов И кладбищенских котов. К ней прибился он случайно Доедал бескровный люд, Днем приглядывал по дому, Ждал ночами новых блюд. Упыриха только рада, Что работник без затрат. Вся зарплата – мозг с кишками И из кошечек салат. Только вот о Толе милом Позабыла, вот беда! Не сказала про Альберта, Посчитав, мол – ерунда. Кто же будет к недомерку По серьезке ревновать? Только Толик вдруг взбесился И как начал воевать. Зря, что с виду он тщедушный И росточку – два вершка. Взвыл ревнивец: «Ну-ка, падла, Выходи – намну бока!» Ảльберт, он зомбак послушный. Коль сказали: «Выходи», Надо выполнять и нефиг Рвать рубаху на груди. Только он открыл замок, Как Отелло кровососный Со всей дури во врага Вбил кулак победоносный. Не опишешь в двух словах, Что там дальше началось. Тот кулак пробил беднягу Не поверите – насквозь. Ảльберт глянул грустно в дырку, Что в грудине продолбили. И с тоской подумал: «Как же Покажусь теперь я Лии?» А Толян все не уймется, Продолжает – стыд и срам. Разбирать того Альберта Ну, буквально, по частям. Выбил глаз ему, и челюсть Лихо набок завернул, Чтоб бедняга одноглазый Жрать не смог и не зевнул. Рвал несчастного на части Будто пазл разбивал, Вот Альбертику несчастье Упырёчек-маргинал. Когда глаз тянул на попу, Анатомию поправ. Толик вдруг остановился, Осознав, что был неправ. Он заметил, что Альбертик Никакой не конкурент. Ведь отсутствовал у зомби Самый главный элемент. Хоботочка не имел тот, Где лишился – не известно, Может веткой оборвало? Иль не в то засунул место? Тут взгрустнулось что-то Толе. Он со страхом осознал, Что слугу любимой крали, По незнанию, сломал. Смотрит грустно, с укоризной На Толяна голова, Та, которую наш Толик От Альберта оторвал. Хоть и грустная картина, Но Толян не унывает, И трупак зомбячий в темпе, Как конструктор собирает. Воротилась упыриха, А у самых, у дверей Странный монстрик поджидает, Что самой войны страшней. Вместо ножек руки-крюки, Вместо попы – голова, Попа с глазом – на верхушке Шепчет странные слова. Ножек нету в этом чуде. Толик их собрать не смог. Долго думал: «Как приделать?», А потом сложил в мешок. Сальвадор Дали по ходу Нервно курит в уголке, Упыриха загляделась И румянец на щеке. Дело в том, что наша Лия, Несмотря на деспотизм, Очень сильно обожала Напускной сюрреализм. Толик страстно зацелован, И в светлицу уведён, А Альбертик на пороге Охранял их секс и сон. Так с тех пор и повелось: Гостем стал желанным Толя, Релаксирует герой После битв на ратном поле. А вампирша молодая — Нету ей и ста годков, Ожидает кавалера Вместе с Берти-зомбяком. В общем, счастливо и долго, Так втроем они и жили, Да на путников беспечных Жуть и ужас наводили! |
