«Вокзал!» – радостно крикнула Алина сама себе и почувствовала, что от звука собственного голоса и от того, что нашлось что-то знакомое в этом незнакомом городе, страх прошел. Юная путешественница смело двинулась осваивать город, стараясь при этом не упускать из вида свой ориентир. Часа через два, попав второй раз к стоящим на улице огромным металлическим сферам, изображающим неизвестно что, девочка совершенно успокоилась, поняв, что не пропадет и не заблудится, тем более что несколько раз до нее долетали на улице обрывки русских фраз. Необходимость объясняться в магазинах заставила ее начать произносить сначала отдельные слова по-английски, а потом она даже перекинулась несколькими фразами с продавцом в музыкальном магазине, пока тот подбирал списки из Лориного списка. Вообще Алине казалось, что они с подругой вместе путешествуют по этому чужому, но совершенно безопасному и очень уютному городу, ведь мысленно она вела бесконечный диалог с ней. Достопримечательностей, старинных зданий, башен, дворцов Алина не обнаружила. Очень удивило ее стоящее почти на ратушной площади полуразрушенное здание церкви без крыши, с выбитыми окнами. Рядом с отреставрированной старинной рыночной церковью эти руины выглядели запущенными и страшными. На полуразвалившемся фасаде была прикреплена дощечка с текстом на трех языках. Любопытство заставило Алину напрячься и разобрать, что эти развалины – памятник страшным бомбардировкам в конце войны, которые разрушили две трети города и почти полностью – историческую часть. «Где же я тебе тут дворцы и дворцовые тайны найду?» – испугалась Алина, вспомнив про Лорино поручение для конкурса «Знатоков». На всякий случай надо запастись для Лоры подарками, чтобы та не очень ворчала из-за невыполненного задания. Вернувшись опять в магазинную часть города, Алина наконец увидела стоящие на тротуаре подставки с развешенными на них цепями, кольцами, брелками и прочими модными «фенечками». В магазинах, где Алина покупала себе и маме с папой разных подарков, такого специфического товара не было. Кельтские кресты, индийские орнаменты, черепа и стрелы во всех видах, руны, маленькие мечи и большие сердечки из металла, кожи и дерева – все это колыхалось на ветру и глаза разбегались. Подойдя к выбору основательно и чувствуя себя состоятельной покупательницей, девочка отложила в разные маленькие пакетики фенечки для своих подружек, начав, конечно, с Лоры. Упаковав все в крошечный пакетик, продавец протянул покупки, а Алина в обмен привычным жестом протянула ему папину кредитную карточку. Тот возмущенно замахал руками и забубнил: «Кэш, кэш». Алина достала кошелек, но там был только трамвайный билет и две монетки по одному евро. Видя, что покупательница попала в затруднительное положение, продавец взял ее за плечи и, развернув в другую сторону, стал показывать куда-то пальцем и втолковывать ей: «Бэнк, кэш». Его английский был достаточно примитивен, чтобы его могла понять ученица московской школы с твердой четверкой. Вернув пакетик с покупками, Алина двинулась по улице к зданию, светящаяся вывеска, на которой четыре последние буквы складывались в интернациональное слово «банк». Ужасно робея, она подошла к входу и вдруг заметила справа в нише квадратную морду банкомата. У него на лбу был, кроме прочих, написан еще и лейбл «Виза». «Значит, можно снять наличные, не обращаясь в банк», – обрадовалась Алина, – «нужен только пин-код», – и она стала шарить по карманам. Увы, папа выполнил свое обещание не полностью: он записал и положил код в джинсы, в куртку, в чемодан, а вот в юбке из-за отсутствия карманов и новой куртке бумажки с шифром, открывающим дочке дверь к наличности, не было. Алина сначала растерянно продолжала хлопать себя по карманам, а потом решительно вставила карточку банкомату в рот и решила, что легко вспомнит виденную ею комбинацию цифр. Закрыв глаза, она, как в шпионских фильмах, пыталась вызвать перед мысленным взором написанные папой на желтых квадратных листочках пять цифр, и когда они как будто всплыли на внутреннем экране, смело набрала их сочетание на клавиатуре. Банкомат запищал и предложил ей повторить. Войдя в азарт, юная взломщица переставила последние цифры местами и повторила, потом еще раз. После третьей попытки банкомат заулюлюкал, выплюнул обратно карточку и вместо денег распечатал какое-то длинное послание. Чувствуя досаду и беспомощность, Алина двинулась обратно к стоящему на перекрестке переходных улиц продавцу, единственному хоть чуть-чуть знакомому человеку и протянула ему вместо денег квитанцию. Тот внимательно ее прочел, потом с сожалением посмотрел на расстроенную девочку, развел руками и с присущей ему краткостью сказал:

«Блокт. Карта – блокт. Ноу кэш».

Денег нет – поняла Алина и почувствовала, что она сыта приключениями по горло и ужасно хочет домой.

Москва встретила путешественников по-разному. Для Ирки и Никиты она принесла разлуку, к которой они не успели подготовиться заранее и стояли со своими сумками в руках, глядя друг на друга и не замечая встречавших их родных. Нина Чебукина была приятно обрадована тем, что директор клуба прислал за ней шофера. Слава сгорал от злости и стыда, что нужно рассказывать историю своего провала. Алина одна просто была рада, что путешествие закончилось, и папа с мамой заберут ее домой.

Весь вечер она нежилась в родительской любви и заботе, а позвонившей Лоре сказала, что все расскажет завтра в школе. На настойчивый вопрос близких о том, стали ли они чемпионами, ответила так, что родители онемели от неожиданности: «Нет, но зато рассталась со Славой!» – «Как это – «зато»? – возмущенно вскипела мама. «Как это рассталась?» – строго спросил отец. Пришлось объяснять, но ведь всего-то рассказать было нельзя, поэтому Алинина версия показалась Алининым родителям лишним подтверждением ее легкомыслия, упрямства и безответственности, то есть тех качеств, которые все родители легко обнаруживают у своих детей-подростков. «Сама ты можешь менять только то, что сама сможешь исправить», – голос Сергея звучал на повышенных тонах. «Где мы тебе на середине сезона найдем нового партнера? Надо попробовать помириться со Славой», – соглашалась с мужем Ольга.

«Ни за что!» – Алина сжала рот и насупила брови.

«А тебе никто ничего за это и не предлагает!» – прикрикнула на дочь Ольга. – «Лучше надо было готовиться, тогда бы никакие „случайности“ не помешали бы и дружба бы ваша окрепла. А теперь понятно, валите друг на друга, хотя оба виноваты!» Такой несправедливости от собственной мамы Алина не могла вынести. Упрекать ее в том, что они вышли в финал, что отлично танцевали, не сказать ни слова одобрения или сочувствия, что Ирка своими острыми ногтями выцарапала у них заслуженную победу. Тут только камень не заплачет!!! А Алина, хоть и была девушка крепкая, но все-таки не камень и поэтому она рванулась в свою комнату, упала на кровать и ревела, пока не заснула.

Со звоном будильника в еще сонном сознании Алины зародилось тошнотворное ощущение чего-то неприятного, что случилось и еще случится. Просыпаться не хотелось. Мама вошла в комнату и иронично сказала:

«Спала не раздеваясь, чтобы время сэкономить? Но все равно пора уже. Лорик звонила, они дежурят, поэтому она уже ушла. Давай, двигай к завтраку.»

Напоминание о Лоре еще больше усугубило Алинину тоску. Из всех поручений ей удалось выполнить только музыкальную часть: ни фенечек, ни тем более какого-то мудреного вопроса она не привезла. день начинался отвратительно.

«Николина, ты почему прогуливаешь?» – бодро спросила ее староста класса, жадно оглядывая в раздевалке новую Алинину куртку. Ввязываться в разговоры не хотелось и, поздоровавшись с пробирающимся ей навстречу Веди, Алина попросила его передать Лоре привет. Глаза Андрея радостно сверкнула, видимо, Лора еще дулась на него, и ему нужен был предлог, чтобы к ней подойти. Первым уроком была информатика. С начала учебного года прошло уже почти три месяца, а они еще ни разу даже не подошли к компьютеру: рисовали какие-то схемы, изучали зачем-то системы исчислений, а какое это отношение имеет к умению пользоваться интернетом, было совершенно непонятно. Вот и сегодня Игорь Анатольевич, о котором в школе ходили легенды, что он поставил директором условием своей работы в их школе учителем покупку самой навороченной модели Пентиума и сетевых примочек, без особого интереса рассказывал им о двоичной системе исчислений. Алина слушала в пол-уха, пока учитель не обратился к ней лично: «Хватит мечтать, Николина, записывай.»