Экстрасенс зачем-то раскидала фасоль по столу, долго что-то шептала, передвигая фасолинки по каким-то своим законам геометрии, складывая из них какие-то узоры, абсолютно непонятные и глупые, на мой взгляд. Потом говорит: «У вас болезнь в груди, но для жизни не опасная. Все пройдет, но не сразу. Придется подождать» «А сколько ждать?» – спрашиваю. «Не суетись, всему свое время. Но точно знаю, жить будешь долго».

Прогноз меня порадовал. Значит, врач все же ошиблась. Я же знала, что все это ошибка. Что не могу я умереть так рано. Я же еще и не жила по-настоящему.

Итак, несмотря на прогнозы экстрасенса, все же напишу план на этот год жизни. Банально, но в голове звучат слова «Чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы…» Про прошлую жизнь не буду. Она действительно прошла бесцельно. А что есть «цельно прожитые годы»? Что самое важное нужно сделать? Жизнь – она моя и только моя. И никому нет дела то того, как я ее проживу. Как долго я жила с оглядкой на родных, друзей, прохожих… И, вот сейчас я поняла, как много я не успела: не долюбила, не посетила, не позволила… И, самое главное: я не позволила себе быть рядом с самым любимым человеком на свете. Я даже не призналась в этом. Себе. Я обманула саму себя. Я сказала себе «Это не любовь. Это просто любопытство, просто страсть. Все пройдет» Не прошло. Я осталась с мужем. Родным, но не желанным. А желанный человечек живет с другой. И я люблю его. И я хочу остаток жизни посвятить именно ему. Но надо ли ему это? Вот я предлагаю себя со всеми потрохами, болячками и получаю отказ? Как мне это будет? Смогу ли пережить эту новую для себя боль? Боль отказа…

Ну да ладно, чего гадать «Любит – не любит» Жить надо – как Я хочу. Про «хочу» я напишу позднее. Сейчас вернемся к плану.

1. Написать книгу для дочери. Что бы у нее была поддержка в трудные моменты.

2. Встретится со всеми друзьями, поговорить, полюбить…

3. Заработать немного денег. Хотелось бы много, тысяч так 500, евро конечно. Квартирку дочке купить, машину себе – накататься вволю. Потратить на подарки: маме, мужу, друзьям. Да еще в Париж надо съездить и в Мадрид на корриду. Мечты детства!

4. В Париж!

5. Вот и кончились желания…. Грустно как-то. Можно позволить себе все, а ничего не хочется.

6. Ноутбук надо купить. Потом, когда не смогу вставать – буду в инете ползать и писать всякие рассказы и записки родным.

В принципе ничего в моей жизни не изменилось. Подумаешь, что-то там выросло не мое. Не болит, жить не мешает. Скоро удалят и все. Так что не стоит суетиться, менять что-то. Жить надо дальше. Работать. Мужа любить. Дочку на выходные ждать. Кстати, надо ей на этот раз беляши нажарить. Давно уже ничего не стряпала. Да и с мужем стоит поговорить. Попробовать с ним жить по-настоящему. А то вроде бы муж, и не муж. Живем вместе по-инерции, по привычке. А надо ли ему это? А мне? Мне – надо. Только сейчас поняла: он мне нужен. Я так привыкла к нему, что не могу представить себе жизни без него. Я – эгоистка. Знаю. Но боюсь спросить его о том, как он ко мне относится. А вдруг скажет: прости, но я давно люблю другую. А с тобой живу по привычке. Странно получается: мне по привычке жить можно, а ему – нельзя. Боюсь ему сказать про себя. Привычка вещь такая: сегодня есть, а завтра – новая привычка. А кому нужна больная женщина? Кто добровольно будет ухаживать, оберегать, поддерживать? Что-то я сомневаюсь в своем муже…

Вчера ко мне на работе пришла женщина, скорее бабушка, но такая энергичная, с жалобой на дворника. (Я веду рубрику «Социальная защита» и разбираюсь с жалобами разных недовольных граждан нашего города). Мол, тот плохо убирает улицу. Я ее слушала и удивлялась ей: вместо того чтобы самой поговорить с дворником или обратиться в домоуправление, она пришла в газету. Решила опозорить нерадивого человека. Повеяло коммунизмом вместе с социализмом 50-х годов. Ей пора готовиться к жизни в другом мире, учиться прощать, а она все карать мечтает. Я отказалась печатать ее материал, она пригрозила мне высшими органами, администрацией и заодно компартией. А мне по барабану все ее угрозы. Отправила ее к главному, пусть развлекаются. Он у нас шутник. Через 20 минут бабулька выпорхнула удовлетворенной. Бросив победный взгляд в мою сторону, она величаво удалилась.

Я не удержалась и зашла к главному:

– Что ты ей сказал? Бабулька помолодела и в ангела превратилась.

– Ничего особенного, просто сказал, что с ее красотой и энергией грех на дворников жаловаться, пора повыше глянуть. И все…

– Ну, хватить врать-то. Вы 20 минут тут ворковали, – любопытство не давало покоя.

– Просто дал ей выговориться, вспомнили молодость, и напоследок сказал ей, что я тебя уволю.

– Ну ты и гад, – сделав обиженный вид, ответила я. «А почему бы действительно не уволится и не тратить последние дни на всякую ерунду в виде этих „ангелоподобных“ бабулек» – мысль ворвалась так спонтанно, что я вздрогнула.

– Слушай, Петрович, а может мне и вправду уволится, а?

– Ну что ты говоришь? А кто вместо тебя работать будет? Ты же незаменимая. Тебя все бабульки боготворят.

– Больше не будут, – буркнула себе под нос я, и пошла писать заявление об уходе.

Так я освободилась от работы. Я еще не знала, что буду делать со свободным временем, но тратить последние дни на жизнь других я уже точно не хотела. «Я подумаю об этом завтра» – мой любимый девиз, но в данной ситуации он устарел. Надо новый подыскать.

Но и об этом я подумаю завтра.

Первые дни наслаждалась свободой: спала до полудня, набрала кучу книг – читать. Пересмотрела кучу интересных фильмов, до которых руки не доходили. Поболтала со всеми давно забытыми подругами по телефону. Побегала по магазинам, купила себе потрясающий свитерок, такой мягкий и уютный абрикосового цвета. Когда его надеваешь, жизнь кажется теплее.

А потом стало так тоскливо. Я думала, что смогу заполнить свою жизнь, сделать ее насыщенной и веселой. А оказалось, что без работы мне просто-напросто хреново, да простит меня Бог за грубость. Не хватает Ритки с ее сочувствием, не хватает еженедельного аврала и ругани главного. Не хватает моих бабулек с их надуманными проблемами и занудными разговорами. Быть только с самой собой так сложно. Я никогда не думала, что бывает так тоскливо от того, что тебе не нужно подскакивать утром и сломя голову бежать на работу. Что всю работу по дому можно переделать за неделю. И что остается: валяться на диване и читать, не читая. Ждать, когда твой нелюбимый, но родной муж придет с работы. Разогревать ему ужин, слушать о его насыщенном заботами дне, и тихо скуля про себя, завидовать ему. Его проблемам, его усталости. А может, если бы я его любила, все было бы иначе? Не знаю. Не уверена. И что есть любовь? Ладно, о любви – не сейчас.

От безделья навалилась бессонница. И, лежа в кровати с закрытыми глазами, я разыгрывала различные сценарии развития событий. В этих полуснах я всегда добивалась чего-то такого большого. Я становилась знаменитой, про меня снимали документальное кино, приглашали на передачи. Я была любима и счастлива. И мне совсем не хотелось прерывать поток мыслей, и я засыпала, убаюканная славой и собственной значимостью в этом мире. Утром я долго не могла вернуться в реальность, в неизбежность и обреченность. Что я жду? Что кто-то большой и сильный придет и все за меня сделает? Протянет руку и скажет «Пойдем со мной, я покажу тебе мир и научу радоваться каждому мгновению жизни»? Глупо, это так глупо.

Как легко думать и фантазировать, как легко радоваться придуманным радостям, и любить придуманных мужчин. Реальность гораздо жестче, примитивнее. В реальности надо все делать самой, и учиться, и наслаждаться, и искать источники радости – все самой. И рассчитывать я могу только на себя. Ни подруги, ни любовники, ни муж, никто не сможет дать мне то ощущение счастья, к которому я стремлюсь всей душой всю свою сознательную жизнь. Я учила дочку радоваться каждому лучику утреннего солнца, запаху первого снега, летней грозе, нарождающейся луне. Но как так получилось, что я умерла задолго до того, как посетила врача? Умерли желания, умерли эмоции. Я просто труп. Вот, опять мысли неизбежно возвращаются к болезни и бегают по кругу.