– Ооп-па! Васек, давай.

Вася плюхнулся на стул.

– Зае*ла уже! Бл*дь! Еб*чая дверь!

– За то, что бы дверь стала на место! – просипела Горчица и принялась медленно цедить теплую водку.

Васек и Санек разом запрокинули головы и влили в себя прозрачную жидкость. Закурили. Саня налил еще. Со второго раза схватил стакан и промычал:

– Нууу!..

Вася скривился, махнул рукой и развернулся к матрацу, но не удержался на ногах и завалился к холодной батарее.

– Ыыы, б… су… – промычал он и пополз.

Добравшись до матраца, Вася с трудом залез и затих. Санек все это время не упускал его из виду: он то кривлялся, то силился выпучить один глаз, то щурился, то вскидывал голову, стараясь поймать в фокус обессилившего друга. При этом тело болталось как вареная сосиска, но рука плавно скользила по воздуху, удерживая содержимое стакана в спокойном состоянии.

– Васееек, ты к-куда?

– Уу… я б*я, – промычал Вася и засопел.

Непроницаемая для света, звука и запаха тьма накрыла его тяжелым одеялом – сознание растворилось в черной пустоте.

Санек громко выдохнул, выпил водку, совершенно не поморщившись, словно воду, и перевел свой красный глаз на Танюху. Та, прислонившись головой к стенке, спала. Из ее открытого рта вытекла тоненькая струйка слюны и скрылась где-то в сальном воротнике старого полушубка.

Саня набрал воздуха в легкие и затянул:

– Явуу, Явуу, взял я на халяаву хэй!.. Джжжыжы!..

Он посмотрел на магнитофон, и недовольно скривил нижнюю челюсть. Взгляд вновь перекочевал на спящую Татьяну.

– Какого х*я ты с-с-спишь там? Ааа?!

Не услышав ответа, он махнул рукой и отвернулся. Через минуту его голова беспомощно повисла. Еще через минуту он свалился со стула и, растянувшись на полу захрапел.

Первой проснулась Таня. Она открыла глаза, осмотрелась, оттолкнулась от стенки и налила себе пол стакана водки. На столе зашевелились, впопыхах унося ноги и крылья насекомые. Медленно, смакуя каждый глоток, она выпила, скривилась и подобрала отвоеванный у таракана кусок хлеба. Покурила. Порылась в тряпье. Выпила еще немного и, прихватив со стола пару сигарет, пошла к выходу. Из коридора донеслась ее ругань и стук двери.

Вскоре проснулся Санек.

– Васек! Васееек! Ты спишь?

Он поднялся и поводил глазами по столу, словно рентгеном. Воспаленный мозг медленно переварил увиденное, и рот расползся в довольной улыбке.

– Иди сюда, Васек.

Тело с матраца только замычало в ответ. В коридоре послышалась суета и стук разгребаемого завала в проходе.

– Кто там? – крикнул Саня.

– Б*дь, еб*чая дверь! – донеслось из коридора.

Саня привстал.

– Кто это?

– Я, б*дь.

В комнату вошел Паша Рыжий. Он был на пять лет младше Санька, но выглядел не лучше. Его худое впалое лицо было выбрито и разукрашено россыпью разодранных прыщей. Оно сползло вниз, прикрыв веки, и висело как мокрая тряпка на заборе. Короткие светлые волосы прятались под кепкой. Голубые глаза были полуприкрыты, зрачки сжались в точку. Высокий худой со сгорбленной спиной Паша походил на высушенного морского конька. Он поставил на бетон литровую бутылку «Кока-колы» и принялся тщательно отряхивать сальные спортивные штаны и рукава куртки.

– Привет. – Паша потер ладонями лицо и, глотнув принесенный с собой напиток, взял сигарету. – Ммм… Бухаете? Васек спит?

Он присел на корточки, но тут же поднялся, изогнулся и запустил руку в штаны. Приятно почесываясь, Рыжий снова спросил:

– Все бухаете?

Саня посмотрел на остатки водки. На гостя он явно не рассчитывал.

– Ну, так.

– Нах*й вам эта синька? Только мозги сушит и никакого кайфа.

Санек усмехнулся.

– Мне один профессор говорил, что люди используют только десять процентов мозга, а остальное можно топить в стакане.

– Хм, – Рыжий еле заметно усмехнулся.

Вася поднялся.

– На, водички попей, – просипел Паша и протянул «Кока-колу».

Васек сделал несколько глотков – приторно сладкая вода вызвала только отвращение, и он вдруг вспомнил о квашеной капусте. Вася поморщился и поставил бутылку на пол. Его взгляд упал на бутылку на столе.

– Есть там че, Саня?

Ява разлил в два стакана и посмотрел на Пашу.

– Не, спасибо, пацаны.

Рыжий задрал штанину, оголяя худую белую ногу, покрытую разноцветными струпьями, почесался и стал ковырять пальцем одну из гноящихся язв.

Вася уселся рядом. Выпил и закурил.

– Васек, давай сваримся, – сказал Рыжий.

Хозяин квартиры скривился.

– Нее…

– Да, че ты? Давай. Все есть. Нужна только хата.

– Стремно… Двери нет.

– Х*йня, поставим. Ночью никто не спалит. Давай.

– Да, б*дь, соседи и так вызывают ментов постоянно.

– Да, не ссы ты. Вонять не будет. Посуда есть? Мы ж варили у тебя уже.

– Давай, Васек, – влез в разговор Саня.

– Б*я, стремаюсь я.

– Че ты ссышь? Все тихонько сделаем.

Вася махнул рукой.

– Ну, давай. Пох*й. Саня, наливай.

Ява заерзал в предвкушении. Налил в два стакана по половине.

– А есть «баяны»? – крикнул он, повернувшись.

– Неа, – донеслось сипение из кухни. – Чистых нету.

– Аптеки уже закрыты. Сколько время? – спросил Васек.

– Десять, – сказал Паша и появился в проеме комнаты.

В руках у него была кастрюля и металлическая миска. Он сел за стол, поставил кастрюлю и установил сверху миску.

– Вооо. Все ах*енно. Еще рано, сходите в дежурную. Я пока посуду помою, да приготовлю все, – сказал Паша и полностью закрыл глаза. Его голова плавно опустилась, словно он заснул. Внезапно Рыжий спохватился, тряхнул головой, глубоко вдохнул и промычал:

– Уммм. Убирает, пи*дец.

Вася и Саня взялись за карманы, и на свет выбрались несколько скомканных бумажек.

– Хватит, – посчитал Ява и разлил остатки водки в стаканы.

Быстро выпили и без долгих сборов вышли в коридор. Дежурная аптека была довольно далеко и когда они вернулись домой, шел уже первый час ночи. Паша сидел там же и, смотрясь в небольшое зеркальце, давил прыщи на изодранном лице. Когда Саня с Васей зашли, он прохрипел:

– Ну что, сходили?

– Да, – выпалил Ява и юркнул в туалет.

Васек прошел в комнату и рухнул на матрац. Вошел Саня, на ходу откупоривая бутылку. Он до половины налил в два стакана, тут же схватил один и выпил. Вася, борясь с усталостью и головной болью, подошел к столу и разом выпил водку из второго стакана. Закусил хлебом, помакав его в рассол из-под капусты.

Рыжий потер лицо и поднялся.

– Ну что? Давайте.

Вместе они водрузили дверь и подперли ее досками. Щели между коробкой и дверью законопатили тряпками так, чтобы предстоящая вонь не смогла пробиться наружу.

Паша основательно проснулся и засуетился, словно его включили. Он полностью перешел на шепот и постоянно ругал Саню, прогоняя из кухни. В руках мелькали ложки, тряпки, рюмки, вата, шприцы, иголки. При этом он ни на минуту не расставался с сигаретой. Вася только успевал мыть посуду и выкидывать в унитаз остатки варева. Саня курил, ходил взад-вперед и все время норовил выпить с Васьком. Тот не забывал отвлекаться от мытья посуды и составлять компанию Сане.

Примерно через час все было кончено и на стол легли два больших шприца с темной жидкостью. Рыжий набрал три кубика в свой шприц, спустил штаны и быстро укололся в черную дыру в паху. Заткнув пальцем место укола, он сел к стенке и довольно замычал.

Саня быстро разлил остатки водки и сказал, криво улыбаясь:

– Давай Васек. Двойной приход.

– Да не пейте вы, б*дь, и так будет нормально. Покидаетесь еще, – просипел Паша, сползая на пол.

Саня влил в себя водку.

– Да, нормально.

Вася громко выдохнул и выпил следом. Саня закатал рукав и энергично заработал кистью.

– Давай меня, Паша.

Пока они, затаив дыхания, целиком отдались процедуре введения в вену вожделенного варева, Вася подогнал темное зелье к самой игле и закатал рукав.

– И меня, Паш, – сказал он и пережал руку, чуть выше локтя – вены вздулись, напряглись, превратившись в синие трубы.