– Ты не хочешь поговорить? – мягко спросил он, отпивая из маленькой чашечки кофе.

– Я жду этого разговора весь вечер. Наконец-то у тебя появилась свободная минутка, мистер именинник.

– Пойдем в папин кабинет, – предложил Кевин, беря Джессику за руку и ловя на себе восхищенные взгляды приглашенных девушек.

– Они явно ревнуют тебя ко мне, – прошептала Джессика Кевину на ухо, когда они проходили мимо одной из них.

– Для меня это не имеет никакого значения. Это их дело. Меня волнуют совсем другое, – сухо сказал тот, открывая тяжелую дубовую дверь кабинета.

Войдя в него, Джессика огляделась по сторонам. Кабинет Ариэля Милтона был очень похож на кабинет ее отца. Различие заключалось в том, что в этом кабинете была другая цветовая палитра, но дух торжественности и делового настроения присутствовали у обоих. Это была очень уютная комната красно—бордовых тонов с широкой резной мебелью и роскошными атрибутами для работы. Вдоль стен тянулись высокие шкафы с огромным количеством полок для книг. Окна были занавешены тяжелыми портьерами бордового цвета. В центре располагался стол самого мистера Милтона, а левее двери мягкий диван с несколькими подушками. Картину дополняли камин, два кресла и яркое живое полотно, висевшее над головой работающего здесь в вечерние часы отца Кевина.

Джессика прошла в центр кабинета, ступая на мягкий разноцветный ковер. Кевин, закрыв кабинет на ключ, удобно устроился в одном из кресел отца.

– Джесси, – начал он. – Сегодня ночью я очень долго думал над твоим решением, которое ты приняла после разговора с дедушкой. И мне бы очень хотелось, чтобы ты еще раз подумала над этим.

– Кевин, результат этой поездки отразится на моем будущем. Почему ты спрашиваешь меня об этом, ведь это дело решенное? – спросила Джессика Кевина, садясь напротив него.

– Джесси, подумай о том, как далеко ты заходишь. Может, тебе стоит подождать, когда твой дедушка приедет сам?

– Тогда будет слишком поздно, – мрачно отозвалась Джессика. – Я собираюсь привезти дедушке документы на продажу квартиры Элеонор, чтобы он, наконец, ощутил реальность создавшегося положения.

– Джессика, не уезжай. Попробуй договориться с дедушкой по телефону, – умолял ее Кевин, а в его голубых глазах отражался страх и просьба.

Джессика не могла понять, что происходит. Почему Кевин начал ее отговаривать от поездки? Она же ему объясняла, что значит для нее разговор с дедушкой. От этих мыслей Джессика разозлилась на друга.

– Ты что, теперь против меня? – гневно воскликнула она и окатила Кевина холодным взглядом синих глаз.

– Конечно, нет. Я просто не хочу, чтобы ты уезжала в Монако одна. С тобой может что-нибудь случиться, – горько добавил он. – Да и как ты осуществишь эту поездку, кто купит тебе билет?

Джессика поднялась с кресла и подошла к окну, отодвинув с него тяжелые шторы.

В темноте ярко-синее небо разрезала страшная молния, грозно пытаясь подчинить своей власти природу. Деревья в саду безропотно склонили свои стволы под порывами ветра, шумно шелестя листьями, будто в страхе переговариваясь между собой. Спустя несколько секунд по стеклу забарабанили тяжелые капли дождя, возвещая о длительной ночной грозе и шторме на море. До уха Джессики донеслись раскаты грома, и она вздрогнула.

– Я не боюсь опасностей, – наконец сказала она.

Кевин тоже встал и беспокойно начал мерить шагами комнату. Он был в смятении и растерянности, так как ему не удавалось отговорить Джессику от этой безумной идеи. Кевин решил пойти на крайние меры, лишь бы только Джессика не уезжала из Лос-Анджелеса. Он подошел к ней и, прижав к себе, прошептал:

– Синеглазая принцесса! Ты видишь, даже природа не хочет отпускать тебя.

– Кевин, я должна поехать и никто меня не остановит, – твердо сказала она, отстраняясь.

– Я слишком тобой дорожу, чтобы отпускать тебя одну в другой город, Джесси, – сказал Кевин и зло посмотрел на Джессику.

– Этот другой город – мой родной дом! – возмутилась та и, обогнув кресло, подошла к камину.

– Хорошо, я еду с тобой! – не выдержал Кевин.

– Даже и не думай! Это мои дела и моя жизнь! – воскликнула Джессика.

Кевин был удивлен до предела таким высказыванием. Его обидели слова Джессики.

– Тогда может быть мой отец сможет тебя разубедить, если я не в состоянии этого сделать, – проговорил Кевин, не сводя глаз с лица Джессики.

Джессика от неожиданности вскинула брови. Неужели Кевин способен на такое? Она так нуждалась в его помощи и поддержке, а тот хотел сделать ее будущую жизнь невыносимой рядом с Элеонор. Если он расскажет все мистеру Милтону, то все ее планы и надежды на спокойную жизнь в будущем рухнут. А всему виной окажется Кевин, думающий только о себе и о сегодняшнем дне. Именно он будет виноват во всем – ее Кевин, которого она считала своим другом, и в которого была тайно влюблена.

Джессика решительным шагом пошла к двери. Она хотела одного – как можно быстрее собрать свои вещи и ранним утром, пока все спят уехать в Монако.

– Ты предаешь меня, Кевин! – отрезала Джессика, метнув в его сторону пронзительно ледяной взгляд. – Открой мне дверь, я ухожу, – произнесла она с неприкрытым презрением, сквозившим в ее тоне.

– Я просто тебя люблю, Джесси, – спокойно отозвался он и распахнул дверь кабинета.

Джессика с секунду смотрела на спокойного и уверенного в себе Кевина, и заставила себя не обращать на его последние слова внимания, хотя ее сердце тихонько кольнуло. Развернувшись, она побежала к выходу в тонком платье под самый проливной дождь. Кевин знал, что Джессику не стоит останавливать. Судорожно вздохнув и взяв себя в руки, он вышел из кабинета. Он понимал, что навсегда потерял свою подругу. Джессика не прощает таких вещей.

Это был самый ужасный день рождения в жизни Кевина.

Солнечное утро заставило проснуться Кевина в половине восьмого. Причесывая волосы, он думал о предстоящей поездке на велосипедах в бухту вместе с Джессикой. Но сначала нужно было быстро позавтракать и разобрать почту. Только потом Кевин смог бы уйти из дома. Спустившись в гостиную, прихватив пару бутербродов из кухни, он удобно устроился на кресле с желанием как можно быстрее перекусить и закончить с письмами.

– Так, это для отца из Швейцарии, это маме. О, а это от Бритни и кажется для меня. Неужели моя кузина решила навестить меня? – разговаривал сам с собой Кевин, кусая бутерброд. Распечатав конверт и, мельком пробежав глазами по письму, Кевин с радостными возгласами выбежал из дома и направился в гараж за велосипедами. Несколькими минутами позже Кевин уже стоял напротив двери семьи Мелоунов. Отдышавшись, он позвонил в дверь, одновременно приглаживая свои белоснежные шелковые пряди. Дверь открыла сама Элеонор.

– Доброе утро, миссис Мелоун, – произнес Кевин и вежливо улыбнулся.

– Полагаю, ты пришел к Джессике? – спросила та. – Проходи. Поднимайся к ней в комнату. Думаю, она уже встала.

– Хорошо.

Перепрыгивая через ступеньки, Кевин достиг второго этажа, и постучал в дверь комнаты Джессики. На стук никто не ответил. Приоткрыв дверь и, заглянув в комнату, Кевин решил зайти.

– Джесси! – позвал он, но никто не откликнулся кроме собаки, которая лежала на ковре. Тявкнув в знак приветствия, далматинец привстал, и высунул язык, громко дыша.

– Где твоя хозяйка, Джули? – спросил Кевин, теребя собаку.

Не дожидаясь ответа, которого не дано было услышать, Кевин осмотрел комнату и заглянул в ванную. Там оказалось пусто, лишь рассеивающее тепло свидетельствовало о том, что Джессика недавно принимала душ. Кевин не сразу заметил голубой конверт, прикрепленный к большому зеркалу. Но когда его увидел, то почувствовал что-то неладное. Он взял конверт в руки и увидел в правом углу надпись «Майлзу». Сердце Кевина бешено заколотилось. Сбегая по лестнице, он был почти уверен в том, что Джессика сбежала из дома. В гостиной никого не оказалось, как и в кабинете.