Он отошёл к иллюминатору и заметно оттаял, постояв там с минуту.

– Вернёмся к уроку, – продолжил он, как ни в чём не бывало. – У нас ещё будет вечер и завтрашнее утро.

Оба помолчали.

– Леглар, – голос Таилега был серьёзен и совершенно спокоен. Это было так на него не похоже, что Даал удивлённо воззрился на своего ученика. – Ты только о них и говоришь, словно свет на них клином сошёлся.

– В определённом смысле, ученик, в определённом смысле. Для тебя он несомненно сошёлся. Или сойдётся в самом ближайшем будущем. Ты наступил на хвост самим Наблюдателям, а девять десятых Наблюдателей – Хансса. Давай, раскрывай свой блокнот и записывай…

Киннер менее всего выглядел величественным в такую скверную погоду.

Судьба распорядилась так, чтобы у Даала разболелась голова вскоре после заключительной перебранки с Таилегом. Остаток пути он мрачно просидел в собственной каюте, глядя на собиравшиеся тучи. Погода, кратко отвечал он на все вопросы о своём самочувствии и из лекарств потребовал только розового киннерского вина.

Наставнику всегда виднее…

Утром они спустились на скользкую и неприветливую землю Киннера, местами закованную в камень, а местами превратившуюся в грязную кашу. Последние два года славились затяжными дождями и этот, судя по всему, решил укреплять традицию.

– Какие странные дома, – произнёс Таилег с восхищением. Ни один дом не страдал от недостатка внимания; всё выглядело новеньким, ухоженным, радующим глаз. Все здания имели куполообразные в сечении крыши, с круто опускающимися у краёв скатами.

– Остров – место не очень сухое, – пояснил его наставник. – Но в Киннере дожди – особенно частые гости. Никому ещё не удавалось это объяснить. Как и везде на Островах, здесь очень порывистые ветра и в конце концов архитекторы остановились вот на такой форме.

Пока Леглар обменивался фразами с неприметными людьми, что собирались вокруг приезжих в поисках поручений, Таилег осмотрелся. К северо-западу сквозь завесу дождя просматривались гладкие, низкие вершины Змеиного хребта. Самый богатый железной рудой, с трудом припомнил Таилег. Уроки обязательной начальной школы забывались легче всего…

Послав гонца занять номер получше в главной гостинице города, Леглар решительно направился в ближайший портовый кабак, и Таилегу ничего не оставалось, как последовать за ним.

– Ужасная погода, – сообщил в очередной раз Леглар, осушая второй кувшинчик местного пива и удовлетворённо похлопывая себя по животу. – На твоём месте я бы не торопился спускаться в руины. Подожди денёк-другой, походи по городу, поговори с людьми…

– Так мне же приказано – «срочно»! – недоумённо воскликнул Таилег.

– Сразу видно, что ты никогда не был солдатом, – усмехнулся его наставник. – Или гонцом у герцога, да не оскудеют запасы его сигар. Кто тебе мешает думать, что именно в этот момент ты с наибольшим рвением выполняешь приказ? Кстати, в записке от Совета Наблюдателей сказано буквально: «прибыть туда-то и сделать то-то». Ни слова не сказано, что это срочно, немедленно, никаких угроз…

Таилег позволил себе немного расслабиться и отхлебнул из своего кувшинчика. На его взгляд, вкус у пива был отвратительный, но все остальные напитки были здесь куда крепче.

– Так что ты хотел мне сказать ещё? – спросил Таилег после долгой паузы.

– Ага, память ещё не засорилась! – радостно воскликнул Леглар и заказал ещё пива. – Зайди как-нибудь в «Розовый камень», парень и попробуй тамошних угрей. Карлики – лучшие повара на свете, да не оставит их заботой богиня…

– Что то стал часто богов поминать, – неодобрительно отозвался Таилег. Его пожирало нетерпение – с одной стороны, ему не терпелось узнать побольше (а его наставник оказался неистощимым кладезем премудрости), а с другой… Впрочем, о другой стороне знания он предпочитал не думать. Пока, во всяком случае.

– У каждого города свои порядки, – отозвался его собеседник. – Здесь принято часто желать всем упомянутым всего самого доброго. Иначе на тебя начнут косо смотреть.

Таилег молча ждал продолжения.

– У меня всё ещё ноет голова, – поморщился Леглар, немного помолчав и покончив с очередной порцией десерта. – Так что я скажу тебе только самое важное. Остальное сам прочитаешь в библиотеке.

– Как в библиотеке? – Таилег не поверил своим ушам. – Ты хочешь сказать, что всё, что ты мне рассказал, ты прочёл в какой-то книге?

– Разумеется, – в тоне Леглара прорезались знакомые раздражительные нотки. – Ты думаешь, что это у Хансса я обучился срезать кошельки, вскрывать сейфы, расследовать кражи, заниматься слежкой и прочее? Большинство знаний я обнаружил в книгах. И тебе советую почаще читать. А то голова всякой ерундой забита, да простят меня небеса…

– С чего ты взял, что в книгах написана правда?

– Надо будет выяснить, что ты понимаешь под правдой… Но это в другой раз. Ладно, ученик. Ты снова забываешься. Так что рот закрой, а уши открой, – в голосе Леглара вновь появился металл.

Пришлось повиноваться.

– … Итак, главное, что тебе надо запомнить – что они выработали очень сложную систему жестов. Никогда не прикасайся к ним первым, если не уверен в том, что делаешь. Никогда не делай резких движений. Можешь на них кричать, можешь им угрожать словами, можешь даже рискнуть оскорбить собеседника лично. Они не очень-то на это обижаются. Но всегда следи за своими жестами.

В случае острой необходимости, можешь взять Хансса за плечо – вот здесь – чтобы привлечь внимание, остановить, да мало ли ещё для чего. Всё остальное имеет вполне однозначный смысл и не стоит вводить их в заблуждение. И помни, что нашу мимику они знают в совершенстве, хотя собственной не обладают…

– Я видел, как у него… неё… – Таилег сбился. – В общем, как менялся цвет глаз.

– Правильно, но не у всех. Итак, запомни. Формулы приветствия. Жестикуляция. Ни слова о богах, пока они сами не спросят. Соблюдай эти три правила и тебя съест кто-нибудь другой.

Таилег даже не улыбнулся.

– Как отличить, кто из них какого пола? – спросил он наконец и уши его предательски порозовели по краям. Леглар снисходительно улыбнулся.

– Боишься, что приударишь не за тем? – спросил он язвительно и полюбовался богатой гаммой красок, что посетили уши его собеседника. – Ну что за жизнь – чего не коснись, у тебя кругом сплошные предрассудки. Хорошо, собирай вещички и пошли ко мне в гостиницу. Тут слишком много народа и на нас уже полтаверны уставилось…

Леглар оставил хозяину солидные чаевые, вежливо приподял шляпу, подмигнул одной из помощниц владельца заведения и вышел наружу, в дождь и слякоть.

После доброго завтрака Леглар заметно подобрел.

– …Они яйцекладущие, и – поверь мне на слово – вопросы пола и размножения у них занимают столь же много внимания, как, гхм, прочие естественные потребности… Одним словом, наши сексуальные привычки и горы всяких условностей, которые мы понаворотили, им совершенно не свойственны. Напрмер, если ты обратишься к Хансса местоимением не того пола, тебя не будут поправлять. Скорее всего, решат, что тебе удобно считать собеседника существом именно такого пола и доставят тебе некоторую радость, поддерживая эту иллюзию.

– И всё же, как их различать?

– Очень просто. Если ты встретишь Хансса где угодно, но не у них в городе – значит, ты встретил женщину.

Таилег открыл рот и не нашёлся, что сказать.

– Хансса несколько тысяч лет не ведут войн, – пояснил Леглар. – Так что самцы для размножения им нужны постольку, поскольку им не хочется вырождения расы. Самки в состоянии откладывать яйца, так сказать, собственными силами. Они вообще размножаются, когда этого захотят. В этом смысле они намного нас опередили…

– Да уж, – хмыкнул Таилег, который ещё помнил картины своего полуголодного существования – нищенствующие дети на задворках города… у бедняков всегда было множество детей. И если кто-то из них умирал, оставалось ещё очень много. Для правительства это было проклятием, но отменить кастовые традиции указом ещё никому не удавалось.